Луис невольно рассмеялся, вдруг почувствовав себя отдохнувшим даже после кошмарного полусна.
— Сомневаюсь, что она будет вести себя дружелюбно, не говоря уже о том, что позволит себя соблазнить. Ты ее не видел — она столь же холодна, как ледяные пещеры Плутона, по крайней мере в отношении меня, и я не могу ее в том винить.
Вряд ли зрелище того, как он выблевал обед на собственный рукав, выглядело романтично.
— Стоит ей на нас взглянуть, и она будет счастлива, — сказал кукольник. — И стоит ей попытаться расстаться с нами, счастье ее закончится. А если один из нас окажется с ней рядом, радость ее возрастет...
— Невмирс, ну конечно же! — воскликнул Луис.
— Поняли? Вот и хорошо. Вдобавок я попрактиковался в языке Мира-Кольца. Надеюсь, у меня верное произношение и грамматика тоже. Если бы я только знал, что означают слова...
Говорящий давно перестал жаловаться. Вися вниз головой над смертельной бездной, с ожогами по всему телу и обугленной до кости лапой, он яростно злился на Луиса и Несса за то, что они не могут ему помочь, но уже несколько часов как успокоился.
В наступившей тишине Луис задремал, но проснулся, услышав перезвон.
Она спускалась по ступеням, звеня колокольчиками на мокасинах. На ней была другая одежда — широкое платье с высоким воротником и полудюжиной больших оттопыренных карманов. Длинные черные волосы падали на одно плечо.
Не изменилось лишь полное безмятежного достоинства выражение ее лица.
Девушка села, спустив ноги с края платформы и глядя на Луиса Ву. Она не шевелилась, как и Луис, и несколько минут оба смотрели друг другу в глаза.
Затем она достала из большого кармана нечто оранжевое величиной с кулак и бросила в сторону Луиса, прицелившись так, чтобы оно пролетело мимо, в нескольких дюймах за пределами его досягаемости.
Луис сразу же узнал шишковатый сочный плод, такой же, как и те, что он нашел на кусте два дня назад. Тогда он бросил их в приемник пищевого автомата, даже не попробовав.
Плод разбился о крышу одной из камер, оставив красное пятно. Луис ощутил, как рот наполнился слюной, и еще — неудержимый приступ жажды.
Девушка снова бросила плод, который на этот раз пролетел ближе. Луис мог бы его коснуться, если бы попытался, но при этом он перевернул бы скутер. И она это знала.
Третий плод угодил ему в плечо. Полный мрачных мыслей, Луис крепче вцепился в рваную оболочку.
А затем в поле его зрения появился скутер Несса.
Девушка улыбнулась.
Кукольник проплыл позади развалины величиной с грузовик. Вновь перевернувшись вниз головой, он наискосок дрейфовал в сторону платформы, словно подхваченный случайным воздушным потоком.
— Сумеешь ее соблазнить? — спросил он, оказавшись рядом с Луисом.
Ву прорычал что-то неразборчивое, но тут же понял, что кукольник вовсе над ним не насмехается.
— Думаю, она считает меня неким животным, — ответил он. — Забудь.
— Тогда нам потребуется иная тактика.
Луис прижался лбом к холодному металлу, чувствуя себя несчастным как никогда.
— Ты тут главный, — сказал он. — Она не воспримет меня как равного, но, может быть, воспримет тебя. Она не считает тебя соперником — ты слишком чуждо выглядишь.
Кукольник проплыл мимо, заговорив на языке, показавшемся Луису похожим на речь бритого жреца во главе хора, — священном языке Строителей.
Девушка не ответила, но... нельзя было сказать, что она улыбается, однако уголки ее губ слегка приподнялись, а взгляд оживился.
Вероятно, Несс использовал малую мощность. Очень малую.
Он снова заговорил, и на этот раз получил ответ. Голос ее звучал холодно и мелодично, и хотя Луису он показался повелительным и властным, он нисколько не удивился, поскольку нечто подобное и ожидал услышать.
Голос кукольника сразу же уподобился голосу девушки. Дальше последовал урок языка.
Луису Ву, висевшему над гибельной бездной, урок этот неизбежно показался весьма скучным. Он улавливал лишь отдельные слова. В какой-то момент девушка бросила Нессу оранжевый плод размером с кулак, и они договорились, что он называется «трумб». Несс оставил плод себе.
Неожиданно девушка встала и ушла.
— Ну? — спросил Луис.
— Видимо, ей наскучило, — ответил Несс. — Она даже ничего не сказала.
— Умираю от жажды. Можно мне съесть этот... трумб?
— Трумб — это цвет кожуры, Луис.
Кукольник подвел скутер к нему и протянул плод.
Несмотря на все свое отчаянное положение, Луис рискнул освободить только одну руку, и ему пришлось вгрызаться в плод, сдирая с него кожуру зубами. Добравшись до мякоти, он откусил от нее, и ему показалось, что за все свои двести лет он не пробовал ничего вкуснее.
— Она вернется? — спросил он, покончив с едой.
— Будем надеяться. Я воспользовался таспом на малой мощности, воздействуя на нее на подсознательном уровне. Ей станет его не хватать, и каждый раз, как она меня увидит, влечение будет становиться все сильнее. Луис, почему бы нам не заставить ее в тебя влюбиться?
— Забудь. Она считает меня туземцем, дикарем. И в связи с этим возникает вопрос: кто она?
— Не могу сказать. Она не пыталась этого скрывать, но и ничего на эту тему не говорила. Мне не хватает знаний языка. По крайней мере, пока.
Глава 20 Мясо
Несс опустился в царившую внизу темноту, обследуя нижнюю часть здания. Отрезанный от интеркома, Луис пытался наблюдать за кукольником, но в конце концов сдался.
Послышались шаги, на этот раз без колокольчиков.
— Несс! — крикнул Луис вниз, приложив ладони ко рту.
Голос его отразился от стен, собравшись в вершине конуса. Кукольник вскочил на ноги, вскарабкался на скутер и взлетел — вернее, молниеносно взмыл вверх. Вне всякого сомнения, он оставил двигатель работающим, чтобы противостоять полю-ловушке, а теперь его выключил.
Он уже снова оказался среди парящих кусков металла, когда шаги затихли где-то наверху.
— Невмирс, что она делает? — прошептал Луис.
— Терпение. Вряд ли стоит ожидать, что ей хватило однократного воздействия таспа на малой мощности.
— Попытайся вбить в свои тупые безмозглые головы, что я не могу вечно тут болтаться!
— Придется. Чем помочь?
— Воды, — прохрипел Луис, язык которого словно превратился в два ярда свернутой в рулон фланели.
— Хочешь пить? Но как мне дать тебе воды? Если ты повернешь голову, можешь потерять равновесие.
— Знаю. Забудь.
Луис вздрогнул. Неужели космопроходец Луис Ву вдруг стал бояться высоты?
— Как Говорящий? — спросил он.
— Я за него опасаюсь, Луис. Он слишком долго без сознания.
— Невмирс...
Снова раздались шаги.
«Да у нее мания переодеваться», — подумал Луис.
Теперь ее наряд составляло нечто складчатое оранжевого и зеленого цветов, как и прежде полностью скрывавшее очертания тела.
Девушка присела на краю
