Забавно. Видимо, сильно не понравилась моя привычка зачищать враждебную территорию до состояния выжженной земли. Зато по моим ребятам не стреляли из-за каждого куста. Некому было, вот и не стреляли. Однако не всем такой подход нравился. «Не всем» – это начальству. Да крысам разных мастей, что делали ставку не на победу, а на поражение, позволяющее вновь и вновь вертеть вонючие свои гешефты.
Сидеть на гражданке было грустно, денег было тоже не так чтоб достаточно. В околомафиозные структуры не тянуло, а прозябать в какой-нибудь охране или службе безопасности для своего офицерского самосознания я считал несколько не комильфо.
Так и понеслось. Одна страна, другая. Как хорошего снайпера меня ценили, но я старался не задерживаться на одном месте. Сыграло свою роль то самое, еще с институтской скамьи, увлечение оккультизмом. Оно же, в свою очередь, пошло от впервые увиденного гипноза. Был у нас в универе один гость, гипнотизер с именем, так в обзорной лекции рассказывал и показывал азы своей науки.
Хорошие были объяснения, четкие. Вот я и попробовал чуть позже, воспользовавшись еще и соответствующей литературой, проверить на собственном опыте показанное им. Естественно, не в роли подопытного, она меня совсем не устраивала.
К моему приятному удивлению, опыт удался. Мне удалось ввести в гипнотранс одну свою подружку. Сам факт такого воздействия раз и навсегда захватил меня, заставив в дальнейшем не только усилить способности гипнотизера, но и докапываться до других, вроде бы не существующих знаний. Но для этого надо было поездить по миру, пошарить в разных глухих уголках и, напротив, в крупных мегаполисах. Поэтому работа наемного стрелка и снайпера и позволила многое постичь, узнать, понять.
Не скажу, что мне удалось достичь многого. Но кое-что все же получалось. Хотелось большего, но на это мои мимолетные знакомые, владеющие кое-чем, лишь разводили руками. Дескать, мы и сами рады, да пока рылом не вышли.
Постепенно закрадывалась мысль о том, что надо осесть в одном из перспективных мест и медленно, планомерно искать выходы не на полудиких шаманов из той же латиноамериканской глубинки, а на более серьезных людей. Благо деньги скопились немалые, так что со временем и возможностями ограничений отныне не водилось.
Вот и вернулся я в родные края. Знающие люди сказали, что как раз на моей родине прослойка «знающих» посолиднее, чем в других местах земного шара. Только искать их – занятие непростое, да и опасное к тому же.
С моего возвращения прошло месяца полтора, не более того. Я успел отдохнуть как следует, опять же восстановить отношения с Люсьен. Всерьез заняться поисками рассчитывал где-то через две-три недели.
Однако жизнь – это то, что случается с человеком, пока он стоит планы. Вот так оно и вышло. Угораздило меня вляпаться в мистическую по самое «не могу» ситуацию. И как прикажете выбираться из нее? Не знаете? Вот и я тоже не в курсе. Остается только подробно расспросить монаха как аборигена здешних мест, причем с самого начала этого мистического действа.
* * *Приобняв все еще дрожащую как лист на ветру Люсьен, я усадил ее на довольно удобный диванчик, после чего и сам приземлился рядом. Монах все так же стоял как памятник нерукотворный, изображая отрешенность от всего мира. Вот только получалось у него это из рук вон плохо.
– Ну что, служитель культа, рассказывай с самого начала, как вы докатились до такой жизни?
– Это безумие началось четыре дня назад, – начал монах свое повествование. – Один из братьев просто-напросто не смог открыть входную дверь. Сначала ему не поверили, но потом, попробовав сами, вынуждены были признать его правоту. Дверь пытались открыть всеми способами: выламывали ломом, стреляли, закладывали взрывчатку. Я уж не говорю о… м-м-м, несколько нетрадиционных методах.
Эге, да и сами монахи не так просты, как могло показаться. Я готов съесть собственные сапоги, если под словами «нетрадиционные методы» он не имел в виду нечто оккультное.
– Так значит, вы сразу почувствовали в этом магическую составляющую? – заинтересовался я. – Да не мнись ты, словно целка после пятого аборта. И ежику понятно, что вы используете магию, хоть и тщательно скрываете это.
– Не буду спорить, все равно это уже неважно. Отсюда не выбраться никому.
– Еще раз такое скажешь, лично тебя под плинтус утрамбую, – моему злобному шипению позавидовали бы все гадюки в окрестностях. – Придурок, ты же должен знать, что высказанные вслух мысли иногда имеют обыкновение сбываться. Говори по сути…
Оказалось, что не только дверь, но и окна, и даже стены не поддались попыткам разрушения. Телефон нельзя сказать чтобы не работал, но постоянно соединял с заведениями на манер тех, что попались и мне. Да и вообще за более конкретными сведениями мне следует обратиться не к нему – скромному члену Ордена, – а к более значимым персонам. Вот только большую часть самых значимых уже следует на том свете с фонарями искать – померли от непонятных, но тем не менее несовместимых с жизнью причин. Интересные вообще-то новости…
– Так давай, веди к своему духовному начальству, Сусанин хренов. Воплей от тебя много, а толку маловато будет.
В довесок к словам монаху был выделен легкий толчок в спину для скорейшего перебирания ногами. Скорость беременной улитки, с которой он поплелся провожать нас к более осведомленным людям, меня никак не устраивала. Поднявшись вслед за нашим провожатым на второй этаж, мы медленно продвигались по длинному коридору, по бокам которого видны были абсолютно одинаковые двери. В воздухе витали неуловимые вибрации смерти и того ужаса, что лежит на грани человеческого восприятия. Лишь в ночных кошмарах и бредовых видениях простые люди могут разглядеть слабую тень истинного хоровода безумия, царящего по ту сторону сознания.
– Кельи братьев, – прокомментировал монах. – Многие предпочли затвориться в них в надежде на спасение.
Что я мог сказать? Тактика страуса, прячущего голову в песок и надеющегося таким образом избежать опасности, никогда не приносила успеха. К тому же из-за нескольких дверей, кстати плотно закрытых изнутри, ощутимо пованивало мертвечиной. Видимо, некоторые уже «спаслись» от жизни в нашем мире. Вдруг одна из дверей словно взорвалась, и из проема выбежало, не побоюсь этого слова, существо, лишь внешним видом отдаленно напоминающее человека.
– Где я? Опять кошмар! Вы не посмеете убить меня! – бессвязные крики можно было услышать и в другом конце здания, у меня же, стоящего на таком близком расстоянии от источника воплей, заложило уши, словно при посадке самолета.
Я с пристальным интересом изучал это нечто, лишь пару дней назад бывшее человеком. Его глаза пристально смотрели на нас, но не видели. Нет, я неправильно выразился, его глаза видели, но не нас, стоящих прямо перед ним, а нечто другое. Словно перед его взором была другая, совмещенная с нашей, реальность.
Окажись на моем месте дипломированный психиатр, он бы наверняка предположил воздействие галлюциногенных препаратов или буйную фазу у больного шизофренией. Но взгляд материалиста, отрицающего все оккультное, в данной ситуации был бы верхом человеческого идиотизма, хотя воистину no limitus homikus dolboebicus, а иначе говоря, нет предела человеческому расп..ству. Ну не может человек, входящий в монашеский орден, кстати, тесно связанный с оккультными практиками, сойти с ума в такой странной форме.
Тут у появившегося из кельи в руке возник небольшой, но крайне острый кинжал. Держал
