— Но даже если так, то я совсем не уверена, что смогу пойти дальше, — тоскливо ответила Ава. — Да, я могу создать на бумаге здание, которое хочу, но в одиночку его не построишь. И что-то я сомневаюсь, что смогу других убедить мне помогать без каких-либо компромиссов. Особенно сейчас.
— Никогда не перестану поражаться, насколько у тебя выборочная уверенность в себе, — посетовал Сэм. — В университете ты в себе так не сомневалась.
— Потому что тогда оценивали мои знания, а не талант, — с грустной иронией пояснила Ава. — Достаточно было просто читать учебники, слушать лекции, вникать и вовремя выполнять задания. Да, приходилось стараться, но если сравнивать, то учиться все же проще, чем сотворить шедевр.
— Многие студенты с тобой бы поспорили, — усмехнулся Симмонс.
— Я никогда не претендовала на объективность, — отмахнулась Ава и допила кофе.
Они замолчали и некоторое время шли в тишине. Ветер трепал волосы Авы и играл с шерстяным шарфом Симмонса, но они не особо обращали на его шалости внимание. Пройдя немного, старые друзья остановились у парапета и продолжили разговор.
— Знаешь, меня ведь не только отказ клиентов беспокоит, — неуверенно произнесла Ава, сложив руки на парапете, и поковыряла ногтем бумажный стаканчик. — Скорее это был новый гвоздь в старый гроб.
Она замолчала, вперив взгляд в расковырянный картон. Симмонс учтиво молчал, давая ей время подумать над своими следующими словами, но всем своим видом говорил, что готов ее внимательно выслушать и поддержать. Наконец-то Ава тяжело вздохнула и, мимоходом отбросив волосы назад, посмотрела на реку.
— Когда-то давно, когда я училась в старших классах, я поехала посмотреть на дом Фарнсуорт[6], - со сквозившей в голосе меланхолией произнесла она. — Я уже тогда всерьез думала стать архитектором, читала книги, осматривала знаковые здания Чикаго… И, естественно, мне очень хотелось посмотреть на знаменитый Стеклянный дом. Я приехала, оглядела его со всех сторон и неожиданно поняла, что в моих глазах он не имеет ничего общего с уединением или единением с природой. Это — клетка. Самая настоящая стеклянная клетка.
— Неожиданная критика Ван дер Роэ, — немного удивленно хмыкнул Симмонс. — Никогда не пробовал смотреть с такой точки зрения.
— Послушай, я не принижаю его гений, — попыталась объяснить Хейз. — Он прекрасно умел работать с простыми формами и четкими линиями, и его Стеклянный дом красив и лаконичен. Но только представь на секундочку, задумайся. Вот ты стоишь в почти полностью стеклянном помещении со спартанской обстановкой. К тебе никто не зайдет в гости просто так, вокруг никаких соседей, да и сам дом рассчитан на одного человека. А там, за стеклом, цветут деревья, растет трава, река недалеко. Но ты с этой природой никак не контактируешь. Ты ее видишь, ты можешь за ней наблюдать, но даже если выйдешь на террасу, то ее идеально четкие линии все равно будут прочерчивать невидимую границу и отделять живое от неживого. Идеальная прямоугольная коробка посреди леса. Это не уединение, а скорее изоляция.
— Кажется, я понимаю, — согласился Симмонс. — «У природы нет прямых линий».
— Фриденсрайх Хундертвассер, — назвала автора цитаты Ава и согласно кивнула. — Да, его позиция в данном вопросе мне ближе.
— Почему же ты раньше не делилась своим впечатлением о доме Фарнсуорт? — спросил Симмонс. — Помню только, что мы обсуждали само исполнение, но ты никогда не критиковала концепцию.
— Да, все не к слову было, — покривилась Ава. — К тому же моя позиция все-таки очень субъективная. А сейчас…
Девушка неожиданно замолчала, неуверенно покусывая нижнюю губу. Раздраженно процедила воздух сквозь сжатые зубы.
— Понимаешь, я уже долгое время чувствую себя, как будто живу в этом самом доме, — пылко произнесла она. — Я как будто заперта за стеклянными стенами, а вокруг меня цветет жизнь. Но даже если я пытаюсь приблизиться к ней, то дело ограничивается тем, что я выхожу на террасу и просто наблюдаю со стороны. Потому что не могу сделать шаг не только за порог, но даже за границу между бетонной площадкой и живой травой. Я не могу выйти, потому что…
Девушка оборвала себя на полуслове и болезненно зажмурилась.
— Потому что, что? — чуть нахмурившись, осторожно уточнил Сэм. Ава подняла на него взгляд и посмотрела полными застывшей боли и отчаяния глазами.
— Потому что тогда случится нечто очень плохое, — со смиренной обреченностью ответила она. — Поэтому я боюсь выходить. Но там, в доме, я заперта со всеми своими демонами и кошмарами. Я одна против них всех. Вот и получается, что выйти наружу невозможно, а оставаться внутри… Честно, я не знаю, сколько еще вынесу.
На последних словах голос ее дрогнул, как будто в преддверие слез. Поставив стаканчик на парапет, Ава закрыла лицо руками.
— Ну, не надо, родная, — заботливо произнес Симмонс и, приобняв, погладил девушку по плечу. — Не раскисай.
— Я и не собиралась, — тоскливо ответила Ава, убирая ладони от лица. — Просто накатило что-то…
— Неудивительно, — печально вздохнул Сэм. — Знаешь, честно говоря, я лишь смутно догадываюсь о том, что тебя гложет…
— Извини, — с виноватым видом быстро вставила Хейз. — Правда, я бы хотела тебе рассказать больше… Но боюсь, что ты не поймешь.
— Возможно, — уклончиво ответил Симмонс и по-отечески тепло улыбнулся. — Но, что бы то ни было на самом деле, я бы на твоем месте все-таки рискнул, образно говоря, выйти на улицу.
— Ты понятия не имеешь, что тогда произойдет, — изобразила вымученную улыбку Ава.
— Но сидеть в одиночестве, наедине со своими страхами, тоже не дело, — резонно заметил Сэм. — В этом случае все однозначно, а в другом есть варианты. Ведь даже если и случится что-то плохое, ты будешь не одна. По крайней мере, на меня ты можешь рассчитывать всегда.
— Может быть, ты и прав, — тихонько вздохнула Хейз. — Но на самом деле все гораздо сложнее…
— Не знаю насколько, но уверен, что рано или поздно ты примешь верное решение, — заверил ее Сэм. Ава попыталась улыбнутся еще раз, но уголки ее губ едва дрогнули, и на глазах навернулись слезы.
— Эх, родная, — посетовал Симмонс, крепко обнял девушку за плечи и приободряющее поводил ладонью по ее руке. Хейз прильнула к нему в ответ, прижавшись щекой к его шарфу, и устало закрыла глаза. Со стороны они смотрелись совсем как дедушка с внучкой, и в том была некоторая доля правды. Они сами не заметили, когда стали друг для друга семьей, и даже сейчас, когда Ава говорила намеками и недомолвками, Сэм старался понять ее
