Спрыгнув с подоконника, я села за письменный стол и включила ноутбук. Открыла поисковик и вбила название нашего лицея. Кликнув на первую ссылку, я попала на официальный сайт. Столько лет учусь, а даже ни разу не заходила на него.
В разделе «История» я наткнулась на объемную статью. Мой рот приоткрылся от удивления. Оказывается, строительство лицея началось в шестом веке, а в начале седьмого столетия был возведен огромный монастырь, который просуществовал несколько веков. В конце семнадцатого века здание немного перестроили и превратили в учебное заведение. Даже и подумать не могла, что наш лицей настолько древний.
Просмотрев черно-белые фотографии из архива, я поняла, что пытаться выяснить век, в который я попала, — все равно что искать иголку в стоге сена, ибо третье столетие подряд облик лицея не меняется.
Около пяти часов вечера ко мне зашла Шарлин. К этому моменту я уже успела прийти в себя. Утреннее происшествие казалось таким далеким, будто прошло уже несколько дней.
* * *Мама и тетя еще не вернулись с работы, поэтому мы с подругой решили поужинать в столовой за огромным обеденным столом эпохи рококо. Шарли пришла не с пустыми руками — принесла торт со взбитыми сливками и шоколадной крошкой, который мы собрались съесть вдвоем. Я разлила земляничный чай, и мы уселись за стол.
— Анаис, у меня весь день не выходило из головы то, что произошло во дворе. Как ты сейчас себя чувствуешь? Это больше не повторялось? — В голосе Шарли звучала забота.
Я видела по ее глазам, что она за меня очень волнуется, но сама я уже успокоилась. Как ни странно, утреннее путешествие не вызывало у меня лютого страха. Да, сначала я очень испугалась, но потом относительно быстро пришла в себя. Может, так происходит со всеми, кто становится путешественником во времени?
Шарлин — моя самая близкая подруга, я доверяю ей как самой себе. Я рассказала ей о нашем разговоре с мамой. Сначала Шарли засомневалась в правдивости этой истории, но потом решила, что путешествие во времени — вполне логичное объяснение всему случившемуся.
Поздно вечером домой вернулись мама и тетя. Шарлин к тому времени уже успела добраться домой и позвонить мне, чтобы продиктовать домашнее задание по предметам, которые я сегодня пропустила.
Когда я спустилась вниз, Жозефина тут же бросилась меня обнимать. Она была сильно взволнована.
— Как ты, ma chérie? Надеюсь, день прошел без происшествий? — спрашивала она, все сильнее прижимая меня к себе.
— Все хорошо, тетя Жозефина, — отозвалась я, высвобождаясь из ее рук.
— Господи, это так ужасно. Мы были счастливы, что родилась девочка, думали, это жуткое проклятие больше не будет преследовать нашу семью. Мой папа был таким, Жоэль, а теперь и ты. Наверное, стоит перевести тебя на домашнее обучение. Я найду тебе лучших учителей, не хочу, чтобы это проклятие тебя погубило. — Глаза Жозефины наполнились слезами.
Видимо, для нее это стало серьезным ударом. Неудивительно, ведь она, можно сказать, с самого детства видела, как ее близкие растворялись в воздухе. Наверное, это очень тяжело.
— Нет! — возразила я. — Я не хочу быть затворницей и целыми днями сидеть дома. Я не собираюсь прятаться. Во что тогда превратится моя жизнь?
— Она права, — послышался голос мамы из прихожей. — У нее должны быть друзья, нельзя вот так взять и запереть ее дома.
— Я просто хотела как лучше, — пробормотала Жозефина.
— Я справлюсь, — заверила я. — Все будет в порядке, обещаю.
С утра я очень долго собиралась, не зная, что надеть. Минут десять я стояла перед шкафом в поисках чего-нибудь стильного, но в итоге оделась как всегда просто.
* * *Я открыла клетку и насыпала кролику еду, потрепав его за уши. Он довольно зашевелил усами и подошел к своей миске, обнюхивая корм. Я подобрала с пола сумку с учебниками и закинула ее на плечо, выскакивая за дверь:
— До вечера, Паскаль!
Спустившись на первый этаж по широкой каменной лестнице, покрытой старым зеленым ковром с золотыми узорами, и заскочила в столовую сказать тете и маме, что завтракать не буду.
— В твоем возрасте нужно хорошо питаться! — возразила тетя Жозефина, выходя за мной в прихожую.
— Я после первого же урока пойду в столовую и что-нибудь съем. До вечера! — ответила я, поцеловав тетю и маму на прощание.
— Будь внимательнее и помни, что я тебе говорила, — шепнула мама.
Я кивнула и подскочила к выходу, крикнув на пороге:
– À bientôt[2]!
Я вышла на тротуар и побрела в сторону лицея, ощущая непривычную легкость. Всю ночь я спала как убитая, меня ничего не тревожило, даже приступы астмы. Наоборот, стало гораздо легче дышать.
Проходя мимо пекарни, из которой доносился аромат свежеиспеченных булочек и pâtisseries[3], я остановилась поглазеть на витрины с выпечкой.
По обеим сторонам от входа стояли небольшие столики, на которых были расставлены миниатюрные вазы с алой геранью. Я тут же догадалась, откуда эти цветы. Через дорогу находится цветочная лавка. Огромное количество самых разных цветов стоит в больших ящиках, превращаясь в огромное пестрое облако. Сочетание аромата цветов и запаха свежих булочек создавало яркое настроение.
Я вошла в пекарню, кивнув продавцу. Решила взять парочку круассанов и съесть их по дороге, чтобы живот не урчал на первом уроке.
Только я потянулась за выпечкой, как легкие резко сдавило. От боли мне пришлось ухватиться за край полки.
Это чувство уже стало знакомым. Я хотела выбежать из лавки, чтобы не исчезнуть на глазах у продавца, но поняла, что просто-напросто не успею. Спрятавшись за одним из стеллажей, я почувствовала, как земля начала уходить из-под ног. Полки с булочками растворились и превратились в круглые столики орехового цвета.
5
В нос ударил неприятный запах сырого дерева и сигаретного дыма. Я поморщилась: ненавижу запах сигарет, от него у меня появляется тяжесть в грудной клетке. От прекрасного, пробуждающего аппетит аромата свежих булочек не осталось ни
