Для Кефаса книга была своеобразной коробкой, обернутой кожаной обложкой. Мечты полу-джина были напоены эликсиром, под названием чернила, и были заточены в темницу, коей были страницы книги. Освободить их могло лишь древнее знание, которое калишиты держали сокрытым от Кефаса, и название этому знанию – чтение.
Когда-то давно, когда Кефасу ещё не было и половины от его настоящего возраста, после его пятидесятой попытки побега, Азад читал историю, под названием: “Цепочка, спасшая Башана Разбойника”. В этом рассказе повествовалось о Башане, рабе, который научился снимать с себя кандалы. По ночам он открывал замок своих пут и отдыхал от их тяжести, а спустя время он научился использовать цепи как оружие. Так он смог сбежать в пустыню, где стал грабителем с тридцатью женами и тысячью верблюдами.
После прочтений этой истории, Азад поднял над головой цеп с двумя головками и воскликнул:
- Вы помните, братья?! Помните, как я проложил путь к нашей свободе с помощью этого оружия?!
Все присутствующие на арене нехотя радостно воскликнули, даже Кефас. Хотя он сделал это в честь Башана Разбойника, а не в честь Азада Свободного.
Сейчас же, Азад положил цеп обратно на бархатную подставку и подошёл к другой, повёрнутой так, что Кефас не мог видеть то, что хранилось на ней. Хозяин Арены подошёл к подставке и снял с неё книгу. Видимо, Азад хотел прочитать какую-нибудь историю о тщетности побега или что-то в этом духе, однако Кефас не возражал. Нет, генази не бросит своих попыток, но это и не важно – самым важным для него была возможность утолить жажду мечтаний.
- Да, я прочитаю тебе историю. Но какую? Какая история научит тебя? – несмотря на то, что Азад был старым, очень старым, возможно даже таким же старым, как Гринта Копьё, он обладал тяжелой мускулатурой и телосложением гладиатора. Но, тем не менее, его пальцы умело переворачивали тонкие страницы, - Я размышлял, какую же историю прочитать, но решил не думать об этом. Все равно ни одна из них так ничему тебя и не научила. Нет, время нравоучений закончилось. Теперь пришло время для наказаний.
Кефас напрягся, но Шанира оставалась всё такой же расслабленной.
- Ты правильно понял, Кефас, я решил наконец-то наказать тебя. Отныне ты не услышишь ни одного слова из этой книги.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Притязания эльфийских мудрецов были проигнорированы
Ибо они рождались из фантазий;
Гномы полагались на традицию, а не знания;
История говорит сама за себя.
Джины придумали войну.
- Акабар ибн Хреламм, “Империя Сияющих Песков”, т. 4, напечатанный и изданный в Келтаре в 960 году по Л.Д.
При всех своих допущенных ошибках, а он был готов признать, что их было немало, вольноотпущенник Талид не был дураком. Он знал, что о нём думают остальные бывшие рабы. Он так же знал, что Азад и Шанира ставили его на караул только в тех случаях, когда были уверены в том, что нападения не произойдёт. За исключением нескольких диких кошек, бродящих по пескам, западные горы были спокойным местом.
Но ему это нравилось. Талид жалел лишь о том, что у него не было с собой бутылочки пальмового рома, а в остальном его все устраивало. Ему было по нраву то, что на работе он, по большей части, отдыхал.
Талид ещё не успел уснуть, когда раздался грохот, и над каньоном пронеслась волна холодного, наполненного влагой воздуха. Он повернулся и увидел, как валун, в тени которого вольноотпущенник не раз погружался в страну снов, рухнул на землю, будто кто-то поднял его в воздух, а потом отпустил.
Но все вопросы о парящих валунах вылетели из головы Талида, когда он увидел две низкорослых фигуры. Конечно, он уже прежде видел дворфов: дикарей из джунглей Чульта, что находились под Калимшаном, которые были любимыми слугами генази-рабовладельца, бывшего хозяина Талида. Здесь, в Пустыне Калим тоже жили кланы дворфов, которые иногда даже выходили на Парусную Арену.
Но ни дикие дворфы Чульта, ни более спокойные дворфы из пустыни не были похожи на тех, что сейчас стояли перед вольноотпущенником. Талид разбирался в доспехах, так что он быстро смог рассмотреть вычурные доспехи, состоящие из сложных деталей и грузных металлических пластин. Он бы назвал их “архаичными”.
Что касается гиганта, вышедшего из-за валуна, то Талида поразила практичность его вооружения и обмундирования – на теле у великана была лишь кольчужная рубаха, а в руке огромная мотыга.
Дворфы были на три головы ниже Талида, но в два раза шире его в плечах. Их доспехи несли на себе отметки многих битв, а неизвестные вольноотпущеннику металлы, из которых были изготовлены доспехи, сияли так ярко, что, возможно даже, могли стать вторым солнцем, освещающим Пустыню Калим. А ещё драгоценные камни!
Налокотники, кираса, перчатки, наколенники – всё было украшено рубинами, сапфирами и другими неизвестными Талиду драгоценными камнями, которые по размеру были немногим меньше его глаз.
Но выражение их лиц и их стойка не создавали ощущение угрозы. Нет, дворфы не хотели драться, их поза показывала надменность и высокомерие, уверенность в своём превосходстве. В их взгляде читалось то, что они не видели в вольноотпущеннике угрозу, а лишь назойливое препятствие. Этот взгляд напомнил Талиду о его первых трёх десятках лет, которые он провел в рабстве у генази, высокомерный взгляд которых сначала пугал его, потом злил, в итоге стал причиной ненависти. Как только Талид хотел обхватить своё копьё двумя руками, гигант подпрыгнул к нему и отобрал у караульного его оружие.
Дворф, не имеющий оружия, заговорил с кем-то на языке, незнакомом Талиду. Усы карлика тянулись к земле от тяжести драгоценностей, вплетенных в них. Дворф опирался на твёрдую невысокую трость, сделанную из металла или отполированной кости.
Вооруженный мечом дворф, которого Талид посчитал младшим, напугал вольноотпущенника, заговорив без акцента на низком Алзхедо, диалекте всех калишитов, проживающих в Калимшане.
- Легат Арнскул предлагает вам подарок, хотя признаёт, что он имеет малую ценность – вашу жизнь.
Талид был
