- Нет, избавь меня от этого. А когда мы будем обедать, а то я что-то проголодалась? А после обеда ляжем отдохнём? - Она прижалась ко мне, - Я соскучилась. - И опять я удержался от того, чтобы сказать ей несколько неприятных фраз. Она, видимо, догадалась об этом, так как поспешно произнесла, - Да, я дура и можешь мне об этом не напоминать, но я исправлюсь и лет через пятьдесят обязательно поумнею.
Я аж опешил, - Почему через пятьдесят лет, а раньше никак нельзя?
- Раньше нельзя. В семье должен быть только один умный человек, а я, уж так и быть, останусь просто красивой.
Вот так переговариваясь мы дошли до столовой, где я не выдержал и громко рассмеялся, увидев оторопелый вид прислуги, - Не пугайтесь, боги воскресили мою жену и при этом присутствовали сотни людей, все подробности сможете узнать от них. А сейчас дайте нам чего-нибудь поесть, мы проголодались и общего приёма пищи ждать не будем. Нести на стол всё, что готово и что есть...
Охрану я предупредил, что в спальню никто не имеет право войти кроме боярыни Анны и моего начальника охраны, но и их допускать только в случае чего-то очень важного, не терпящего отлагательства...
Уже перед самым ужином, когда мы насытились близостью, Авра не удержалась и поинтересовалась, - Что скажешь? Я это я, или я - это другая я?
- Милая, давай сразу определимся, для меня нет разницы в том, ты это ты или другая ты. Не стоит себе забивать этим голову.
- Но мне же интересно, хотя можешь не отвечать, я и сама знаю ответ.
- И что же ты знаешь, - мне просто стало интересно.
- Я, это я, но вот тело у меня другое. Когда мы с тобой в самый первый раз этим занимались, мне было так же больно, как и сейчас, и простыню мы также испачкали, я это прекрасно помню. А значит я - это я, а вот то, что я опять стала девушкой - это происки того противного старикашки, что крутился возле нас и которого ты считаешь магом империи Весп...
Праздничный пир - это так утомительно, хорошо, что хоть народу было не так много, это Миха ввёл ограничения. Почему-то все в основном смотрели на меня, а не на счастливо проснувшуюся Авру. Общее настроение высказал Жан, - Господин, а своим поцелуем вы можете оживить любого человека или только женщину?
Я поперхнулся и хотел уж было рявкнуть на своего начальника разведки, но чувствительный удар локтем в бок, быстро меня отрезвил, - Видишь ли Жан, это чудо возможно только один раз и только с той, что стала моей официальной женой. С остальными ничего не получится, да и ты сам это знаешь.
Ещё один чувствительный тычок локтем мне в рёбра и злой шёпот, - А позвольте-ка узнать мой господин, кого это вы пытались ещё оживить?
- Клянусь всеми богами - никого. Просто была ещё одна женщина, которую захватили в плен и очень долго пытали, а потом отрубили ей голову и прислали мне её обезображенный труп. Я в это время был в отъезде. За её смерть я жестоко отомстил, так как она входила в круг моих близких друзей.
Тут же последовал вопрос, - Насколько близкий?
- Милочка, если б я хотел, то женился на ней, но я заранее знал, что встречу в своей жизни через чур любопытную девушку, которая с первого взгляда покорит моё сердце. И давай больше не будем об этом.
Я взял кубок, наполненный лёгким вином и встал, - Наше пребывание здесь подходит к концу. Завтра я и мои ближние вместе с пятой роты отправимся домой. Находясь в чужой стране, я старался поступать по совести, обид особо не чинить и вести себя не как завоеватель, а больше как гость, но с особыми правами. Хочу сразу объяснить причину, по которой я запретил женщинам плыть вместе с моими войнами, она очень простая - все мои дружинники простые люди и если среди вас найдутся такие, незамужние, которые готовы будут дать своё имя и принять воина в качестве пришлого, то я буду это только приветствовать. Но учтите, жить придётся в моих землях, для вас на чужбине. Через пару месяцев я пришлю корабль, так что у вас будет достаточно времени для принятия решения. Особенно это касается воспитанниц, которые тесно общались с моей гвардией.
А теперь я хочу поднять этот кубок за здоровье всех присутствующих в этом зале - за тех, кто делил со мной все тяготы походной жизни и битв, за тех, кто скрашивал суровый быт моих дружинников и гвардии! За всех вас! ...
Ночь тянулась невыносимо долго, несмотря на всё старание Авры, которая понимала моё нетерпение и желание поскорее вернуться в родные края. Я чувствовал, что предстоящий переезд её пугает, незнакомое место, чужие люди, примут ли они её? Я как мог успокаивал её, благо у меня в распоряжении был один очень старинный, даже древний способ, который ещё ни разу никого не подводил.
Когда мы отдышались, я поинтересовался, успокоилась ли она или надо процедуру повторить ещё раз?
- Успокоилась, не надо ничего повторять, просто сейчас я очень хочу спать. И не надо меня так грубо тискать, я действительно сильно устала...
Вскоре она заснула, а я стал прикидывать, что ещё надо будет сделать перед отбытием...
Часть третья. В своём праве.
1.
Обратно мы летели словно на крыльях, гребцы менялись каждые три часа. Мне показалось, что на разгрузку мы потратили больше времени чем на само плавание. К обеду все корабли были разгружены и у меня появилось время, чтобы посмотреть, что здесь изменилось. Начнём по порядку - строительство второго пирса, более широкого и длинного практически было закончено, чуть в глубине появились постройки, которые я охарактеризовал как складские помещения, даже две лавки с товарами повседневного спроса и небольшая таверна были в наличии. Конечно, всё это будет ещё неоднократно обустраиваться, расширяться, сноситься и перестраиваться, но контур будущего городка и порта уже вырисовывались.
Чуть в стороне от пирсов стояло несколько телег закрытых парусиной и под охраной моих гвардейцев - мои трофеи от древних, а ещё золотишко и прочие мелочи вроде книг, части оружия и одежды. Неплохо этак я прибарахлился. Моё благодушное настроение испортил Миха, который самым невинным голосом сообщил, что охраной были задержаны три дня назад несколько подозрительных личностей, которые проявляли особый интерес к телегам с моим имуществом и даже пытались подкупить несколько гвардейцев.
- Одеты как оборванцы, а
