Вдруг внизу мелькнул знакомый силуэт. Аша щелкнула пальцами Кодзу, и он устремился вниз, заставив ее сердце сжаться. Через мгновение оба дракона летели бок о бок. Всадник на Тени мельком глянул на Ашу. Шарф закрывал его нос и рот.
«Только не заставляй меня с тобой прощаться», – подумала она.
– Куда ты летишь? – крикнула она сквозь шум ветра.
Он не ответил.
Прищурившись, она увидела далеко внизу зажатое между двумя кряжистыми отрогами горное озеро, поверхность которого серебрилась в лунном свете.
– Вода внизу!
Он молчал.
– Я загоню тебя туда! – крикнула она.
У Торвина не было времени ответить. Аша прильнула к Кодзу, который точно понял, чего она хочет, и они оба нырнули в воздушный поток.
Волна самых разнообразных ощущений захлестнула ее: страх смешался с восторгом и возбуждением, и эта опьяняющая смесь закружилась вихрем в ее животе. Но вскоре ее сменил острый укол разочарования. Аша вертела головой по сторонам: Торвин и Тень исчезли. Они летели одни.
Кодзу почувствовал ее огорчение и поднялся выше. Красный дракон вынырнул откуда-то сбоку и пронесся мимо. Аша едва разглядела седока: Торвин склонился к шее Тени, а тот сложил крылья и начал падать, невольник не пошевелился и не проронил ни слова, как будто они тысячу раз делали так раньше и это было их любимой игрой.
А спустя мгновение она почувствовала, что тоже падает. Ветер засвистел в ушах, она вцепилась в чешуйчатую шкуру дракона. Поравнявшись с Тенью, Кодзу снова полетел рядом с ним. Торвин поднял голову, вглядываясь вперед, свистнул Тени, и тот прибавил ход. Кодзу сделал то же самое и вскоре догнал молодого дракона.
Глаза Торвина сузились, он свистнул еще раз. Но Тень уже летел на пределе своих сил. И хотя он был моложе и подвижнее Первого Дракона, Кодзу был выносливее, поэтому легко его настиг.
Тень замедлил полет, снижаясь над озером. Аша вглядывалась в неподвижную водную гладь. Она думала, Кодзу приземлится на берегу. Но он решил иначе.
Она всячески пыталась направить дракона на берег, но он летел прямо на воду. Аша отчаянно щелкала ему, затем схватила его за крылья и попробовала остановить. Но все было напрасно…
Неподвижная гладь озера дрогнула, когда Кодзу с размаху ударился грудью о поверхность воды. Аша едва успела задержать дыхание, как прохладные волны поглотили их.
Оказавшись под водой, она соскользнула со спины дракона, а затем с силой оттолкнулась от каменистого дна и вынырнула на поверхность. Аша тяжело дышала и отплевывалась, в бешенстве озираясь в поисках Кодзу, но тот уплыл подальше от нее и оставался под водой. Вода в озере была чуть теплее ночного воздуха. Платье вздулось вокруг Аши; она на мгновение замерла в воде, подняв голову к звездному небу.
На противоположный берег приземлился Тень. Торвин спустился с него на землю. Аша поплыла к берегу, но отяжелевшее платье облепляло ее ноги и затрудняло движения. Ей с трудом удалось догрести до земли. Обе туфли она потеряла. Наконец ее голые ступни коснулись осклизлых камней, и она, задыхаясь, вскарабкалась на берег, где стоял Торвин.
– Ты выиграла, – произнес он, склоняясь к ней со своего сухого выступа.
Аша скорчила гримасу, когда он схватил ее за руку и вытянул из воды. Мокрое, тяжелое платье облепило ее фигуру. Дрожащими руками она подобрала подол и отжала его.
– Вот, надень, – он снял с себя теплую накидку и набросил ей на плечи. – В моем шатре есть сухая одежда, если хочешь.
Аша безумно хотела скинуть с себя это платье и облачиться во что-то сухое. Торвин указал на темнеющее неподалеку угловатое сооружение.
– Разведу костер, пока ты переодеваешься.
Аша кивнула и направилась к шатру, но застыла на полпути: перед глазами возникли крошечные пуговицы, сбегающие от шеи к пояснице через всю спину. «Я не смогу его снять без посторонней помощи».
От этой мысли краска залила ее лицо. Джарек приказал сшить это платье именно так, чтобы снять его мог лишь ее новоявленный супруг.
Закутавшись плотнее в накидку, она оглянулась. Торвин стоял на коленях перед сложенным хворостом и раздувал угли. Серебряный ошейник вдруг сверкнул в лунном свете.
Совсем недавно Аша и помыслить не могла, что между ней и этим юношей есть что-то общее. Теперь же она знала: единственное их различие заключалось в том, что его оковы сжимали ему горло, а ее были невидимы глазу. Она думала, что титул Искари – величайшая сила, что охота на драконов в Расселине – истинная, несокрушимая свобода. А на самом деле все это оказалось не чем иным, как ее ошейником.
И даже сейчас, когда они оба свободны, когда невольник всеми силами пытается скрыться от ужасов прошлой жизни, Аша возвращается прямиком в этот кошмар.
«Как я могу просить его остаться и бороться? – подумала она. – Это не его война». Торвин достаточно страдал. Он заслужил свободу.
Она отвернулась. Ей не хватит мужества попросить его помочь с платьем. После своих слов там, в лагере, она не посмеет. Но оставаться ночью в Расселине в такой неподходящей одежде просто опасно: когда солнце садится, температура резко падает.
Дрожа от холода, она развернулась и зашагала обратно к костру: возможно, ей хватит тепла от огня, чтобы обсохнуть и согреться.
В противном случае… Аша не хотела думать, что тогда с ней случится.
36
Аша опустилась на бревно возле костра. Торвин подбросил в огонь еще поленьев. В стороне Тень караулил спящего Кодзу, нетерпеливо постукивая по земле хвостом. Припав на передние лапы, молодой дракон ждал, когда тот пошевелится, чтобы тут же наброситься. Кодзу приоткрыл желтый глаз, сонно глянул на Тень и снова задремал.
– Почему ты ночуешь здесь? – спросила она Торвина. – Так далеко от Нового Приюта?
Громкое рычание сотрясло воздух. Аша вскинула голову, вглядываясь в темноту. Чешуя Кодзу встала дыбом и покрылась рябью в свете костра; ударом хвоста он завалил Тень на бок и пригвоздил к земле. Юный дракон заелозил под тяжестью черных лап, защелкал клыками, пытаясь укусить старого противника. Его хвост счастливо елозил по земле, поднимая тучи песка.
Аша стиснув зубы вытянула трясущиеся, ледяные руки над огнем, пытаясь согреться.
– Разве в лагере мало места?
– Всю свою жизнь я провел в тесных городских кварталах, – ответил Торвин. – Теперь мне больше по душе простор.
Аша хотела сказать, что очень хорошо его понимает. Ей тоже всегда нравилось ночевать под открытым небом во время охоты. Но от холода у нее зуб на зуб не попадал, и она молчала, сжавшись в комок у костра.
Торвин поворошил хворост в разгорающемся костре. А когда поленья занялись и загудели, он поднялся на ноги, взглянул на Ашу и, оттерев взмокший лоб тыльной стороной перепачканной пеплом ладони, нахмурился.
– Почему ты еще в этом платье?
Она не смотрела на него,
