— Почему все постройки здесь вертикальные? — спросил Рам Джас, неожиданно появившись сверху. — Вам что, смертельно опасно жить на плоской земле?
— Это не мое поселение, — ответил Нанон. — Я понятия не имею, почему Стражи Фелла так делают.
Киринский наемный убийца плюхнулся на толстую ветку рядом с Наноном и протянул ему кружку с горячим крапивным чаем. Старый обитатель леса слабо улыбнулся, взял кружку, поднес ее к лицу и вдохнул освежающий аромат.
— Ты все еще злишься? — спросил Рам Джас.
Нанон кивнул, устало вздыхая.
— Я слишком стар для всего этого. Иногда неплохо было бы просто сесть и помедитировать. Но у меня есть обязанности.
— Как и у всех нас… — торжественно ответил Темная Кровь. — Я, ты, Ута, Далиан… отдых — это не для нас, разве не так? — Нанон почувствовал: кирин пытается каким–то образом найти у него утешение.
— Я не могу дать тебе то, что ты ищешь, человек–кирин. Я не могу сказать тебе, что все будет хорошо.
Он склонил голову и на секунду прикрыл глаза, позволив своему разуму ощутить смятение наемного убийцы. Разум Рам Джаса наполняли
давние тревоги — в основном связанные с его дочерью. Еще он беспокоился о своих друзьях, Бромви и Аль–Хасиме. Забота об их благополучии помогала кирину чувствовать твердую почву под ногами, в то время как он сам оказался вовлечен во множество событий, которых не понимал.
— Хотел бы я сам знать, что произойдет, Рам Джас, но я не знаю… будущее — темная бурда в чашке слишком крепкого чая.
— Мудрые речи… очень мудрые, — ответил Темная Кровь. — Бесполезные, но мудрые.
— По крайней мере, у тебя есть свой путь, человек–кирин, — сказал Нанон, попытавшись улыбнуться. — И по крайней мере, ты принял свою суть. Ута более противоречив.
— Но только не насчет меня, — возразил Рам Джас.
— Если бы ты знал, кто он такой, — ты все равно убил бы его друга? — спросил Нанон, уже предугадывая ответ.
— Ага, хотя, возможно, я бы после этого извинился. Не вина Уты, что все Пурпурные священники такие мрази.
Лицо Рам Джаса расплылось в широкой улыбке. Нанон очень ценил дружбу с этим странным человеком–кирином.
— Ута Тень… — Доккальфар произнес имя с замешательством, будто не мог поверить, что потомок древней крови еще жив. — У него самый трудный путь из нас всех.
Рам Джас нахмурился.
— Да ладно. Куда же он направляется?
Нанон улыбнулся и сделал большой глоток освежающего напитка.
— Ты мне не поверишь, если я расскажу. Сам он точно не поверит. Вот почему я ему ничего не говорил. Я думаю, кто–то… или что–то другое должно стать его проводником.
Кирин помотал головой.
— Ты хоть раз в жизни можешь ответить прямо? — спросил он.
— Могу. Просто предпочитаю так не делать, — кивнул Тир. — Моя беда в том, что Ута меня не знает, у него мало причин мне доверять. С тобой, по крайней мере, у меня есть какая–то степень доверия.
— Ты знаешь, что я тебе доверяю. Благодаря тебе у меня есть левая рука и катана. — Рам Джас говорил от всей души. — Ну так куда направляется Призрак?
Нанон повернулся лицом к другу и поднял брови, подчеркивая важность того, что он собрался сказать.
— Он — последний потомок древней крови, последний из тех, кто может дотянуться до чертогов за пределами мира. Он отправится в Орон Каа в Дальней Каресии.
— Что это за место — Орон Каа? — спросил кирин.
— Что–то вроде монастыря, — ответил Нанон. — В нем проходят обучение злобные колдуньи. Туда же нисходил последний Огненный Гигант… там есть лестница… лабиринт… и страж… это очень сложно объяснить.
Рам Джас нахмурился, пытаясь разобраться в том, что ему рассказали. Нанон чувствовал его замешательство, и оно неприятно напомнило ему, как трудно будет объяснить то же самое Уте. Понятие чертогов за пределами мира тяжело воспринималось людьми, но даже сама идея о путешествии туда могла свести многих из них с ума. Нанон надеялся, конечно, что Ута, будучи необычным человеком, сможет понять предстоящую миссию, — даже если он не совсем способен постичь путь к ней.
— Он поймет, когда окажется там, — сказал Нанон, по большому счету самому себе. — А его оруженосец поможет ему сохранить рассудок во время путешествия.
— Это большая ответственность для молодого парня, у которого рука дрожит, когда держит меч, — возразил Рам Джас.
— Я видел, как он сражался с кучей наемников, и руки у него отнюдь не дрожали. Сердце у него храбрее, чем у тебя или меня, человек–кирин.
Нанон питал слабость к Рэндаллу. Ясный ум юного оруженосца не допускал и тени сомнений. А еще он был чрезвычайно предан своему хозяину, и это тоже многого стоило.
— Давай не будем больше говорить про Призрака и его мальчишку, — сказал Рам Джас. — Что насчет меня и Кейла… и Далиана?
Нанон обнаружил себя в неуютной для него роли старого мудрого наставника. Он не был лидером, просто древним доккальфаром, знающим больше, чем желал бы знать.
— Тебе никогда не требовалось мое разрешение или совет, человек-кирин, — сказал он сухо. — Кейл остается с тобой, Далиан отправляется в Ро Вейр… он понадобится тебе, когда ты займешься Госпожой Боли. Она опаснее, чем все остальные колдуньи, вместе взятые.
Наемный убийца ухмыльнулся и стал больше похож на прежнего себя в первый раз с того времени, как Нанон спас его в Лейте. Он опустил взгляд на пальцы своей левой руки.
— А ты отправишься встретить свою смерть в битве против десяти тысяч Псов и кучи Темных Отпрысков?
— Меня не так–то просто убить, друг мой, — ответил Нанон, уверенный в том, что ему не суждено погибнуть при защите Фелла. Он припомнил еще один нюанс и перенесся мыслями к лорду Бромви Черному Стражу, ожидающему в Ро Канарне, далеко на севере.
— И следи за Красным Принцем, — произнес он загадочно. — Я думаю, он очень важен… несомненно важен для Бромви и Тор Фунвейра.
Рам Джас разразился смехом, отчего собравшиеся внизу Тиры посмотрели на него и наклонили набок головы.
