У Нанона дрожали руки. Ему было страшно.
— Хорошо выглядишь, остроухий, — произнес джеккан, его тело покачивалось с каждым словом. — Тебя съедят с почестями.
Нанон наклонил голову.
— Я и раньше тебе говорил, что я невкусный. Лучше продолжай есть людей.
— Это не наказание, а величайшая честь, которую я могу тебе оказать. — Джеккан соединил когтистые пальцы перед своим лицом. — Почему ты здесь, Нанон, обитающий в лесах? Прошло уже два века.
— Почти три. И я здесь за советом, — ответил он.
Снова послышалось повторяющееся ворчание слуги джеккана. Он съежился в тени за последней из видимых колонн, по поверхности тела проходила рябь из черных пузырьков. Он занимал большую часть пола, медленно перетекая, словно запекшаяся кровь. Если долго смотреть на слугу джеккана, можно сойти с ума…
— Держи свою тварь от меня подальше, — огрызнулся Нанон. — Мы оба знаем, что мне страшно, но я не слаб. Я отношусь к тебе с уважением — отвечай мне тем же.
Джеккан взмахнул пушистыми ресницами.
— Прими мои извинения. Я редко общаюсь с низшими существами. Твое понятие об уважении… странное.
Ноги Нанона готовы были сорваться с места. Мечом тут ничего не сделаешь, но всегда можно попытаться сбежать.
— Какой же совет тебе нужен? — спросил джеккан. — Если в моих силах будет его дать — я отвечу тебе. Если мое всегда может позаботиться о твоем сейчас…
— Шаб–Ниллурат. Он снова обрел силу. Как мне остановить его?
Джеккан заволновался, и его слуга подобрался ближе, тело колыхалось по полу, а из зыбкой массы вырывались жадные щупальца. Нанон не мог оторвать взгляда от твари или отвлечься от его насмешливого ворчания.
— Ты сказал, что поможешь мне, — воскликнул он, готовясь к бегству. — Я солдат Долгой Войны.
Джеккан поднял голову, и его тварь остановилась.
— Ты прав, остроухий. Я обещал. И ты тоже.
— Мертвый Бог — угроза этому миру. — Нанон был все еще наготове, чтобы сбежать. — Ваши руины недолго продержатся, если Темные Отпрыски распространятся по этой земле.
— Нам не страшны Отпрыски, — произнес джеккан, отмахнувшись когтистой ладонью. — Когда–то они жили на земле и ушли в небытие. Они исчезнут снова.
— Так помоги мне! — рявкнул Нанон, отрывая взгляд от «питомца» джеккана. — Ты из великой расы Джекки. Ты видишь мир, какой он есть и каким он будет. Ты знаешь, что мне нужно делать.
Черная переливающаяся масса уползла в тень, а лицо джеккана исказилось в клыкастой улыбке. Из–за его искусной магии Нанону пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть себе свободу воли. Если он расслабится хотя бы на секунду, то потеряет разум и останется рабом Джеккана, превратившись в игрушку из плоти.
— Лесные залы за пределами этого мира восстанавливаются, злобные ведьмы каждый день приносят ему новых верных последователей. Скоро люди будут идти за Гигантом добровольно, и колдовство не понадобится.
— Джаа совершил ошибку, — сказал Нанон. — Он оставил Гиганта в живых. И теперь тот стал сильнее.
У джеккана потекла слюна, и он облизнул губы.
— Обитатели лесов слабые. Вы никогда не заслуживали своих долгих жизней.
— Потому что не следовали за вами? — огрызнулся Нанон. — У нас был Гигант, и мы любили его. Нам не нужен был ваш бог.
— Но тебе нужна моя помощь? Мое всегда? Вы отказались от старых богов, выбрали своих Гигантов и их земли людей. И все–таки тебе нужна моя помощь. Твое сейчас слабое и невежественное.
Отношения между доккальфарами и джекканами никогда не были теплыми, даже за долгие века до возникновения людей. Немногие из обитателей леса могли вынести сводящие с ума иллюзии джекканов или победить их чудовищных слуг, но Нанона тяжело было испугать, и он знал, что древняя раса обладает великими знаниями.
— Мы при каждом нашем разговоре обязаны играть в эти игры? — спросил обитатель леса. — Мой Гигант, твой старый бог… они больше не имеют значения.
Джеккан замурлыкал, оглаживая языком огромные клыки.
— Ты мне нравишься, остроухий, ты непосредственный. Я должен помнить, что ваш народ не любит играть словами. Вы любите прямоту… и умеренность.
— Тогда говори прямо, — предложил Нанон. — Шаб–Ниллурат уничтожит земли людей. Расскажи, как остановить его и его колдуний.
— Эта битва Долгой Войны дорого обойдется людям. Кровавая волна в их только зародившемся океане. Обитателям леса она обойдется еще дороже. Сумеречное пламя прорвется сквозь ваши деревья. Со временем вы восстановитесь, но никогда уже не будете прежними. В самом конце Госпожа Боли повергнет Шаб–Ниллурата.
— Что?! — вырвалось у Нанона. — Она же его верховная жрица!
Джеккан шагнул ближе и прорезал когтями воздух перед обитателем леса.
— Ты потерялся в сейчас, остроухий. Твой разум не может воспринять всегда. Если ты спросишь о том, что случится совсем скоро, я отвечу: темная кровь проиграет, а потомок древней крови — твой главный союзник… хотя и он исчезнет в трещинах за пределами мира.
Нанон склонил голову.
— Ты уходишь от ответа. Я спрашивал, как мне его победить.
Повисло молчание, которое нарушало только сводящее с ума ворчание слуги. Существо отзывалось на чувство своего хозяина, но не приближалось и держалось в отдалении от Нанона.
— Отвечай! — крикнул старый Тир.
— Это не в твоих силах, — ответил Джеккан. — Ты должен кануть в забвение вслед за своим Гигантом. Зажечь сумеречное пламя и ступить в вечность.
— Отвечай! — прокричал он. — Используй меня для своих ритуалов, сожри мою плоть, но сначала ответь!
Слуга вздыбился, его липкие щупальца потянулись вперед, аморфное тело переливалось оттенками черного. То тут, то там появлялись глаза и рты, беспорядочно, не образуя какое–то лицо, но врезаясь в разум Нанона, словно они были мертвыми друзьями.
— Успокойся, остроухий. Я отвечу.
Нанон задыхался. Он все еще был готов сбежать, но гнев переборол страх. Голова потяжелела, кровь стала горячей. Из–за наполняющей его магии джекканов при каждом движении казалось, что его охватывает пламя.
— Ты не можешь победить Шаб–Ниллурата. Ты можешь только выжить. Вот что должно занимать твои мысли. Беги, спрячься, пережди эту битву Долгой Войны и будь терпелив. — Джеккан издал свистящее шипение. — Подожди здесь, если хочешь. Провести грядущие века в прекрасном безумии.
Магия смягчилась, и слуга отступил, позволив Нанону снова мыслить ясно. Он не может больше оставаться здесь.
— Зачем сражаться, остроухий?
Гнев исчез. Голова прояснилась, и неожиданно накатила усталость.
— Не знаю. Если я не смогу победить… не знаю. Может, из–за друзей… или из–за упрямства.
— Подозреваю, ты догадываешься об ответе, — сказал джеккан.
— Нет, — покачал головой Нанон. — Я боюсь его, но не знаю. Вот почему я пришел сюда.
— У Долгой Войны уже немного солдат. Несколько потомков древней крови, несколько существ из Глубинного Времени. На землях людей не осталось существ, способных победить Шаб–Ниллурата. — Джеккан смаковал каждое слово, удовлетворенно причмокивая.
— Придется сражаться с
