Михаил, как более опытный, взял на себя мужчин. Славе достались женщины. Включив компьютер, парень открыл папку с личными делами поселенцев и велел заводить первую арестованную. Вошедшая женщина окинула кабинет угрюмым взглядом и, остановившись на пороге, глухо спросила:
– Бандитам продадите?
– Зачем? – растерялся от такого вопроса Слава.
– В рабство, зачем ещё?
– Это кто вам такое сказал?
– Крыса прогнала, что ты в Таньку Коблу стрелял, потому что она отказалась своих подстилок вам на продажу отдавать. Мол, у вас чистеньких много, а мы здесь только хлеб даром едим. Вот начальство и решило от нас избавиться.
– Господи, ну и бред, – покачал головой Слава, беря на руки крутившуюся тут же Тяпу.
– Это правда, что ты за эту сучонку чуть депутата не убил? – неожиданно спросила женщина.
– Правда, – хищно усмехнулся парень. – А про продажу это всё чушь. Мы потому и решили поговорить с каждой из вас в отдельности, чтобы понять, кто может к нормальной жизни вернуться, а кого придётся за периметр выставлять. Так что, может, поговорим?
– Не шутишь? – с робкой надеждой в голосе спросила женщина.
– Мне не до шуток, – вздохнул Слава.
– А что говорить-то?
– По порядку. По какой статье отбывали, за что, как относитесь к местным порядкам. Что планируете делать дальше. В общем, просто рассказывайте. А главное, объясните, почему все женщины из бывших так покорно подчиняются той дылде. Это же надсмотрщик из фашистского концлагеря, а не человек.
– Зовут её Танькой. Фамилии не знаю, но закрыли за убийство и торговлю наркотиками. В зоне масть держала. Третья ходка у неё. Погоняло Шпала, но между собой мы её Коблой называли.
– Это что такое? – с интересом спросил Слава.
– От слова кобель. Активная лесбиянка. Собрала вокруг себя шестёрок, подстилок и заправляла всем в бараке. А кто не подчинялся, избивали или ножом расписаривали. Резать она сама всегда любила.
– Милая дамочка, – фыркнул Слава, скривившись. – А почему после ухода с зоны вы продолжали ей подчиняться?
– А куда деваться было? Начальству не до нас. Кормят, крыша над головой есть, а дальше сами как знаете. Я даже хотела в рабочую команду записаться. В огород, так эти не дали. Они, мол, отрицалово и не работают. Пусть, мол, лохи пашут. А я жить хочу. Нормально жить. Чтобы дом свой был. Семья. Ребёночка хочу, – с неожиданным надрывом закончила женщина.
– Так за что сидели? – вернул Слава её в нужное русло.
– Мужа топором зарубила.
– За что?
– Я беременная была. Он домой в очередной раз пьяный пришёл и давай изгаляться. Отлупил так, что я еле до ванной доползла. От побоев я ребёночка скинула. Кое-как поднялась, взяла топор и башку ему отрубила. Упала, думала всё, так и сдохну от кровотечения, да соседи нашли. В больнице откачали, а потом по всей строгости закона. Чтоб другим неповадно было, – с горькой усмешкой закончила женщина.
– Надеюсь, вы понимаете, что всё вами сказанное будет проверяться? – напомнил Слава.
– Не дура, – вздохнула она.
– Надеюсь. Так вы готовы работать?
– Готова.
– Наркотики употребляете?
– Я же сказала, я не дура, – оскорбилась женщина.
– Учтите, за дурь будем выбрасывать из посёлка, – добавил Слава, не обращая внимания на её возмущение.
– И правильно. Воздух чище будет.
– Ладно, идите. Вас проводят, – ответил парень, быстро набивая под её данными результаты разговора.
Конвоир вывел женщину из кабинета, и Слава уже собирался вызывать следующую, когда над заводом раздался рёв пароходной сирены. Подхватив автомат, парень вихрем вылетел из кабинета и, сопровождаемый бойцами, помчался к стене. Здесь уже вовсю командовал Михаил, расставляя стрелков, раздавая указания и успевая поглядывать в бинокль на банду.
– Что здесь? – спросил Слава, подбегая к нему.
– Одноглазый опять пожаловал, – мрачно буркнул Михаил, не отрываясь от бинокля.
– Мало ему в прошлый раз прилетело? Решил всю банду тут положить? – зло оскалился парень.
– Не горячись, – осадил его Миша. – Похоже, он сам парламентёром едет.
– Ну-ну, послушаем, как он красиво грозить будет, – фыркнул Слава.
Белый джип с крупнокалиберным пулемётом и белым же флагом подкатил к стене и встал правым боком к воротам. Из окна машины высунулся человек с повязкой на левом глазу и мегафоном в руках. Откашлявшись, мужчина поднёс мегафон к губам и на чистейшем русском языке сказал:
– Я хочу поговорить с тем, кто командует у вас обороной.
– Это к тебе, – усмехнулся Миша, кивая на джип.
– Чего ты хочешь? – крикнул Слава, высунувшись из-за стены.
– Спускайся, поговорим. Не бойся. Пока мы будем только разговаривать. А всё остальное будет зависеть от тебя, – с насмешкой ответил бандит.
Хмыкнув, Слава быстро спустился к воротам и, закинув автомат за плечо, жестом велел открыть створку. Не доходя до машины пяти шагов, он остановился и, сложив руки на груди, громко сказал:
– Говори, чего хотел.
– Пришёл на переговоры вооружённым? – иронично хмыкнул одноглазый.
– Ну, ты тоже не с пустыми руками, – ответил Слава, ткнув пальцем в пулемёт.
– Подойди ближе. Не хочу кричать, – усмехнулся одноглазый.
– Может, сам вылезешь? – не уступал Слава.
– Не могу, – ответил бандит, распахнув дверцу и демонстрируя культю вместо правой ноги. – Подойди, не бойся. Я решил сначала поговорить, а уж потом посмотрим, что будет дальше.
– Мне нечего бояться, – пожал плечами Слава, подходя к машине. – На тебя сейчас все стволы направлены.
– А если я решил стать шахидом и убить своего главного врага?
– Тогда ты просчитался. Я успел найти хорошего заместителя, – мстительно усмехнулся парень.
– Мишу однорукого? Честно говоря, не ожидал, что он справится с собой. Но он всегда был упрямым. Толковый мужик. Что ж, может, так будет даже интереснее.
* * *Рассматривая сидящего перед ним мужчину, Слава не мог не отметить его волю и умение держать себя в руках. Командовать бандой отмороженных головорезов, каждый из которых спит и видит себя главой нового клана и считает, что под его командованием клан возвысится, нужно уметь. Но, судя по тому, как замер, сидя за баранкой, водитель, держал он своих отморозков в рукавицах из колючей проволоки. С интересом оглядывая стоящего у машины парня, Селим усмехнулся уголками губ и, чуть склонив голову к правому плечу, негромко спросил:
– Это ты придумал, как отбить пленников?
– Я.
– А кто стрелял первым?
– Зачем вам это знать?
– Хочу посмотреть на такого ловкого стрелка. Почти снайпер.
– Вы на него смотрите, – старательно контролируя мимику, ответил Слава.
– Не надо лгать, – поморщился Селим.
– С чего вы взяли, что я лгу? – удивился парень.
– Твоё желание спасти своего человека делает тебе честь как командиру, но твой стрелок умрёт. Он стал моим кровником. Водителем той машины был мой сын. Так что просто отдай его мне, и спасёшь много своих людей.
– Которых именно? – не дрогнув, спросил Слава, отлично помня, что за всё время, пока он находится в поселении, захвата рейдовых групп не было.
– Тех, что пытались уйти от вас. Из уважения к тебе он умрёт быстро.
– Я уже стал уважаемым человеком? – иронично спросил Слава.
– Я всегда уважал сильного врага, – понимающе усмехнулся Селим. – Даю
