И еще – кто знает, на каком она языке написана? Подозреваю, что даже не на старославянском, потому как создавался данный раритет задолго до Кирилла и Мефодия. Может, там вообще даже не аналог букв, а крокозябры какие-нибудь, вроде треугольников, крючочков и странных интегралов.
А раз так – то и фиг с ней.
Что же до постановки мертвых под ружье… Думать надо.
Хорошо бы с Хозяином Кладбища посоветоваться. Да и по вопросам выживания, он, возможно, чего подскажет.
Как дожди, которые его бесят, кончатся и подморозит маленько, может, и доеду до кладбища. Авось он еще в спячку не впал.
А сейчас позавтракаю и займусь одной интересной темой, которая в голове уже пару недель вертится. Если более детально – хочу попробовать поэкспериментировать над одним из рецептов, тем самым, что придумал Митрий, и который слабому полу башню сносит на предмет любовных утех.
Он ведь направлен на два действия. Первое – надавить на природную женскую слабость какой-то конкретной взятой неприступной девицы. Второе – удалить воспоминания о легкомысленном поведении из памяти этой самой теперь уже бывшей девицы.
Вот второе меня очень интересует. Это же готовое зелье забвения. В книге ничего подобного я не нашел, а ведь вещь-то козырная. Такое зелье всегда надо под рукой держать, потому что никогда не знаешь, что тебя ждет. Опять же – такую штуку в случае острой денежной нужды монетизировать можно без особых хлопот. Та же Ряжская ее купит охотно, не сомневаюсь в этом ни на секунду.
И сегодня я попробую его сотворить. Уж не знаю – получится, нет. Но почему бы не попытаться?
Вот только на ком бы после готовую продукцию проверить… Но – что-нибудь придумается. Мало ли хороших людей вокруг? Протестирую конечный результат на ядовитость посредством Родьки и захвачу данный препарат с собой на работу. Кому-то да повезет.
Глава двенадцатая
Получилось у меня добыть желаемое. Вышел, так сказать, каменный цветок. Пусть не сразу – но все-таки.
Сначала три раза на выходе я получал, назовем это так, «плацебо». Конечный результат представлял собой серо-зеленоватые кристаллы размером с небольшую горошину. Родька съедал один из них, а после, причмокивая, сообщал:
– Не яд. Но и другого ничего не чую. Эта штука память никому не отобьет. Расслабить живот – расслабит, да и то не наверняка.
После этого я снова изучал список ингредиентов, что-то менял, что-то добавлял, что-то убирал. Понятно ведь, что дело только в них. Нет, если бы то зелье, что я хотел сварганить, было подвязано на заговор или заклятие, то причина неудач не вызывала сомнений. Но здесь-то этого нет. Точнее – подвязано-то оно подвязано, но только на любовную часть. «Пусть эта дева только меня видит, только меня слышит…», ну и так далее. Память в нем даже не упоминалась. Значит, что? Эта стадия процесса существует автономно, сама по себе, и добавлена в данный рецепт до кучи, чтобы нейтрализовать последствия в виде отцов, братьев и дядьев тех девиц, коих развеселый Митрий, предварительно опоив, таскал на сеновал.
Вот только непонятно, как отвязать одну часть от другой.
Я ломал над этим голову почти весь день, и только к вечеру нашел ответ.
«Злат корень». Он же «родиола розовая», если вести речь о сегодняшнем названии данного растения. Часто встречающийся в рецептах компонент, и этот исключением не был.
Я-то полагал, что он относится к любовной части заклятия, потому как почти всегда и почти везде отвечает за стимуляцию работы или половых желез, или надпочечников. Ну и еще глухоту им лечат, точнее, как в книге написано, «тугоухость».
Но я и подумать не мог, что злат корень стимулирует работу памяти. Мне об этом поведал интернет, в который я полез, отчаявшись найти ответ в книге. Решил на всякий случай пробить каждый из компонентов, во избежание. Их в данном рецепте было более двадцати, так что простым перебором из разряда: «этот уберем, этот добавим, авось получится чего» никак не обойтись было.
Кстати – симптоматично. Выходит, что в разрезе информационного поля наше время все-таки старое уделывает одной левой, что бы там ни говорили ортодоксально настроенные сторонники Покона.
Не скажу, что все получилось сразу после того, как я добавил в варево этот недостающий компонент, но все же ближе к ночи воспоследовало.
– Что-то есть, – сообщил мне мой слуга, слизнув с лапы очередной кристаллик, на этот раз, правда, уже радикально желтый. Как видно, злат корень изменил цветовую гамму конечного продукта. – Сам понимаешь, хозяин, что именно не скажу, но есть. Но не яд, этого-то тут нету.
– Прав он, – подтвердил Вавила Силыч, проведя длиннопалой рукой над кристаллами, которые я выложил на маленькое блюдце. – Имеется в них какая-то начинка магическая. Может, и та, что тебе потребна.
– Главное, чтобы не первоначальная, – вздохнул я. – Чтобы опять на меня бросаться женщины не начали. Коли такое еще раз случится в банке, мне точно до конца своих дней не отмыться. И так вон слухи разные ходить начали, а если еще и это… Банковский мир тесен до невозможности, а после крайнего вала цбшных репрессий он еще и узок стал, как одно место. Все всех если и не лично знают, то через знакомых наверняка. Так что даже переход из одного банка в другой вопрос не решит.
– Хозяин, а тебе не плевать на то, что другие говорят? – спросил Родька, выливая из плошки в раковину остатки варочной воды, в которой, собственно, и вызревали желтые кристаллы. – Собаки лают – ветер носит. Денежку платят – да и ладно. А на каждый роток не накинешь платок.
– Умом-то это понимаю, – вздохнул я. – А поделать с собой ничего не могу. Пережитки детства. Нас воспитывали так, понимаешь? Имидж все, важно верно себя позиционировать в обществе, репутация – основа существования в социуме… Ерунда, конечно, полная, но вот только быстро это все из головы не выкинешь. Знаешь, это только в книжках какой-нибудь диванный воин вроде меня хлоп
