Этим преемником, конечно, почти наверняка должна была стать Хиллари Клинтон. Он столько раз говорил своим помощникам, что американский народ обязательно поступит правильно и выберет именно ее.
Президент Обама с самого начала дал старт нескольким сверхсекретным программам, нацеленным на сдерживание развития северокорейской ракетной техники. Одна программа предусматривала проведение кибератак на системы управления, контроля, телеметрии и наведения до ракетных пусков и во время них. Такие кибератаки начались уже в первый год правления Обамы. Их успешность была неоднозначной.
Другая сверхсекретная программа концентрировалась на получении северокорейских ракет, а третья позволяла Соединенным Штатам обнаруживать пуск ракет в Северной Корее в течение семи секунд. Официальные представители ведомств просили меня не раскрывать детали этих программ во избежание ущерба жизненно важным интересам Соединенных Штатов.
Северокорейская угроза не уменьшилась, и в сентябре 2016 г. Обама поставил вопрос перед Советом национальной безопасности: можно ли нанести упреждающий военный удар, подкрепленный кибератакой, по Северной Корее и таким образом сорвать ее ядерную и ракетную программы?
Это незавершенное дело особенно терзало Обаму. Его предшественники, Билл Клинтон и Джордж Буш-младший, пытались, но так и не смогли решить проблемы, которые копились десятилетиями. А теперь Соединенные Штаты оказались в тупике. Северная Корея обретала силу, которая позволяла ей дотянуться до Америки и нанести ядерный удар по его стране.
Джеймс Клеппер, директор Национальной разведки при Обаме, начал карьеру командиром поста радиотехнической разведки в Таиланде во время вьетнамской войны. Теперь этот 75-летний лысый мужчина с бородой и выразительным лицом считался дедушкой американской разведки — грубоватым, прямым, искушенным.
Клеппер ясно и откровенно говорил Обаме: донесения говорят о том, что новые северокорейские системы оружия работоспособны. Но какую угрозу они представляют? Для Южной Кореи? Для Японии? Для Соединенных Штатов? Насколько экстренную? Добивается ли Северная Корея преимущества для торга?
Разведывательная оценка свидетельствовала о наращивании усилий, указывала на то, что Ким Чен Ын строит ударные ядерные силы или как минимум хочет создать видимость этого.
Хотя в карикатурах его изображали неуравновешенным безумцем, секретные разведданные говорили о том, что 34-летний Ким был гораздо более эффективным руководителем, чем его отец, Ким Чен Ир, находившийся у власти 17 лет, с 1994 по 2011 г.
Старший Ким после неудачных испытаний оружия просто казнил ответственных ученых и чиновников. Их расстреливали. Младший Ким мирился с неудачами при испытаниях. Он, должно быть, понял: неудачи неизбежны на пути к успеху. При Ким Чен Ыне ученые учились на своих ошибках и программы создания вооружений двигались вперед.
Обама поставил перед Пентагоном и разведслужбами задачу проанализировать, можно ли уничтожить все северокорейские ядерные вооружения и объекты, связанные с их созданием. Можно ли обнаружить их все до единого? Для этого требовалось модернизировать спутниковые системы, системы радиоэлектронной разведки и агентурную работу. Слишком многое оставалось неизвестным или неопределенным.
Пакистан, владеющий ядерным оружием с 1998 г., миниатюризировал свои ядерные боеприпасы и сделал ядерные мины и снаряды. Есть ли у Северной Кореи возможность сделать то же самое? Существующие разведывательные оценки не могли ответить на этот вопрос.
Разведывательная оценка также показывала, что удар со стороны США не может уничтожить все, что есть у Северной Кореи. Наверняка останутся цели, о которых ничего не было известно, а некоторые известные цели будут разрушены лишь частично.
В большом Сеуле проживало примерно 10 млн человек, и он подходил почти вплотную к четырехкилометровой демилитаризованной зоне, разделявшей Северную и Южную Корею.
В подземных укрытиях около демилитаризованной зоны у Северной Кореи находились тысячи орудий. Во время учений солдаты выкатывали их, стреляли и возвращали орудия обратно. Это называлось тактикой «пальнул и спрятался». Может ли удар США уничтожить столько орудий?
После изучения вопроса в течение месяца американские разведведомства и Пентагон дали Обаме официальное заключение о том, что в результате удара могут быть уничтожены до 85% всех известных ядерных вооружений и объектов, но только тех, что удалось идентифицировать. По мнению Клеппера, требовалась абсолютная прогнозная вероятность успеха. Всего один ядерный боеприпас, выпущенный в ответ, мог уничтожить десятки тысяч человек в Южной Корее.
Удар США может также спровоцировать Северную Корею открыть обычный артиллерийский огонь и бросить в бой свою двухсоттысячную армию плюс добровольцев.
Пентагон считал, что единственный способ «гарантированно обнаружить и уничтожить все компоненты северокорейской ядерной программы» — это наземная операция. А наземная операция неизбежно вызовет ответ Северной Кореи, скорее всего ядерный.
Для Обамы это было немыслимо. Во время вручения Нобелевской премии мира в 2009 г. он заявил: «Война — это человеческая трагедия» и «Война в определенном смысле — это выражение человеческого безрассудства».
Разочарованный и выведенный из себя, он отказался от нанесения упреждающего удара. Он был бы безрассудным.
Неофициальная дипломатия между Соединенными Штатами и Северной Кореей продолжилась. Бывшие члены правительства США встречались с действующими северокорейскими чиновниками для поддержания диалога. Такое взаимодействие чаще всего называли встречами в формате Track 1.5. Встречи уровня правительство — правительство получили название Track 1, ну а встречи представителей неправительственных организаций или бывших чиновников — Track 2.
«Мы бывшие, а они нет» — так один из бывших американских чиновников охарактеризовал встречи в формате Track 1.5. Одна такая встреча прошла в Куала-Лумпуре, Малайзия, с участием заместителя министра иностранных дел Северной Кореи. По словам бывшего переговорщика от США Роберта Галлуччи, северокорейцы предупредили его на этой встрече, что «они всегда будут ядерной державой».
Вторая встреча в формате Track 1.5 с главой отдела северокорейского МИДа состоялась после выборов 2016 г. в Женеве. «Северокорейцы не принимают такие встречи всерьез», — сказал один из бывших американских чиновников. Они знают, что представители США не могут предложить им ничего нового. «Но уж лучше иметь такие [встречи], чем никаких».
У Трампа длинная история публичных заявлений в отношении Северной Кореи, которая берет начало с его появления в октябре 1999 г. на информационной передаче Meet the Press канала NBC. «Я буду договариваться до потери сознания», — сказал Трамп. В выступлении во время избирательной кампании в 2016 г. он заявил: «Президент Обама беспомощно наблюдает, как Северная Корея усиливает свою агрессию и идет все дальше в ядерной программе». В мае 2016 г. Трамп сказал агентству Reuters: «У меня не будет проблем
