Морской пехотинец, участник боевых действий и бывший начальник корпуса морской пехоты, Данфорд командовал 5-м полком морской пехоты во время вторжения в Ирак в 2003 г. Его называли Воякой Джо, и он служил под началом генерал-майора Джеймса Мэттиса. Было очевидно, что Данфорда раздражала манера Трампа принимать импульсивные решения. Грэм чувствовал, что Данфорд тянет с ответом Трампу, учитывая риск.
Во время праймериз у Грэма были напряженные отношения с Трампом. Один из 16 кандидатов, выставивших свою кандидатуру от республиканцев, Грэм не прошел дальше второго тура. Он обозвал Трампа ослом, а Трамп в ответ назвал на митинге в Южной Каролине номер его сотового телефона, после чего на Грэма обрушился шквал звонков, и ему в буквальном смысле пришлось выбросить трубку. Грэм поддерживал Джеба Буша, противопоставляя его Трампу.
Прибус настаивал, чтобы Грэм установил нормальные отношения с Трампом. В качестве довода он сказал: «Вы очень позитивный человек. Ему очень нужны позитивные люди в окружении».
Грэм довольно резко критиковал Трампа, особенно его первый указ об ограничении въезда мусульман. «Это глупая мысль третьеклассника, записанная на обороте конверта», — говорил он.
Грэм и Маккейн выпустили совместное заявление: «Мы опасаемся, что этот указ нанесет вред борьбе с терроризмом. Он сигнализирует, намеренно или нет, что Америка не хочет видеть мусульман на своей территории. Именно поэтому мы опасаемся, что указ будет помогать террористам вербовать сторонников, а не укреплять нашу безопасность».
Сейчас Грэм был готов забыть старое.
Несколько недель спустя, 7 марта, Трамп пригласил Грэма на обед в Белом доме. Грэм приготовил по этому случаю небольшую речь.
Когда он вошел в Овальный кабинет, Трамп сидел за своим столом. Увидев гостя, Трамп быстро вышел навстречу и обнял его. «Мы должны подружиться, — сказал он. — Вы будете моим другом».
«Да, сэр, — ответил Грэм. — Я хочу стать вашим другом».
Трамп заметил, что ему не следовало публично объявлять номер телефона Грэма.
«Это стало пиком моей кампании», — отшутился Грэм.
«Какой у вас теперь номер?» — спросил Трамп. Он записал его, засмеялся и сказал, что не понимает, из-за чего у них произошла размолвка.
«Это было соперничество, — ответил Грэм. — Знаете, я никогда не мог похвастаться особой поддержкой. Мне не удавалось выйти на большую сцену. А вы выиграли. Я смирился со своим поражением и принял вашу победу. — Он знал, что Трамп хотел услышать именно это. — Хотите, чтобы я помогал вам?»
Трамп ответил, что да.
«Прежде чем мы сядем за стол, — сказал Грэм, — я хочу извиниться за вконец охреневшее республиканское большинство. Конгресс собирается изгадить ваше президентство. Мы не представляем, что творим. У нас нет плана реформирования здравоохранения. Мы оказываемся на другой планете, когда доходит до сокращения налогов. А больше всех от этого теряете вы». Налоговую реформу и замену «Обамакер» надо было провести давным-давно. «А теперь только вы можете сделать это. Вы — деловой человек. Эти лидеры в конгрессе понятия не имеют, как осуществить даже что-нибудь простое, например купить дом. Никогда нам так сильно не требовался деловой человек, как сейчас. Хороших людей много, но большинство из них за всю жизнь не совершили ни одной сделки в частном секторе. На Капитолийском холме не найдется и пяти человек, которым я мог бы доверить покупку автомобиля для меня. А вот вам мог бы. И вот в чем я хочу уверить вас: вы можете доверить мне покупку автомобиля».
Они прошли в смежную столовую. На большом телевизоре транслировалась программа канала Fox, но звук был выключен. К ним присоединились Макмастер и Прибус.
«Что вас беспокоит?» — спросил Трамп.
«В ближайшей перспективе — Северная Корея, — ответил Грэм. — Недалек тот день, когда кто-нибудь придет и скажет: “Г-н президент, у них вот-вот появится ракета. Они миниатюризировали ядерный боезаряд. Они могут нанести удар по нашей территории. Что будем делать?”».
Неожиданно внимание всех присутствовавших привлекли четыре северокорейские ракеты на экране гигантского телевизора. Всего несколько дней назад, 5 марта, Северная Корея запустила четыре ракеты, упавшие в Японское море.
Глаза у Трампа округлились.
«Это старые кадры, старые кадры», — сказал Грэм, стараясь успокоить всех. Он уже видел их.
«Я должен что-то сделать с этим», — воскликнул Трамп, указывая на экран.
«Этот день недалек, — сказал Грэм. — Что вы собираетесь делать?»
«Что, по-вашему, я должен сделать?» — спросил Трамп.
«Вы можете признать наличие у них ракет и сказать им и Китаю, что если они когда-нибудь применят их, то это будет концом для Северной Кореи, — ответил Грэм. — И создать высокоэффективную систему противоракетной обороны. Это сценарий номер один. Сценарий номер два — уведомить Китай, что мы не дадим им создать ракету, способную достичь нашей территории. А еще: если вы не примете никаких мер, то это сделаю я».
«И что же вы сделаете?» — спросил президент.
Это должен быть второй вариант, — ответил Грэм. — Нельзя позволять им приобрести такую возможность. Первый вариант слишком рискованный.
Президент наклонился к Макмастеру: «Что вы думаете об этом?»
«Я думаю, он прав», — ответил советник по национальной безопасности.
«Если угроза назреет, — продолжил Грэм, — не давайте нам [конгрессу] сидеть в стороне и ныть. Если у вас появится свидетельство, в день, когда вам скажут о нем, соберите лидеров конгресса и скажите, что, возможно, придется использовать силу. Позвольте пояснить, почему я хочу получить вашу поддержку санкционирования применения силы против Северной Кореи. В случае голосования по этому вопросу это будет иметь решающее значение. А наличие разрешения в кармане может удержать вас от его использования».
«Это чересчур провокационно», — заметил Прибус.
«Это и должно быть провокационным, — ответил Грэм. — На это нужно смотреть как на крайнюю меру».
«Это же взбудоражит и напряжет всех без исключения», — сказал Прибус.
«А мне плевать, кого это напряжет», — заявил Трамп.
«Вы же не хотите, чтобы Северная Корея, ядерная держава, получила ракету,
