Вскоре в кабинет Бэннона в Западном крыле зашел Линдси Грэм. «Эй, вам предлагают сделку. Хотите построить свою стену?» Трамп получит деньги на строительство стены в обмен на «мечтателей».
«Перестань, — сказал Бэннон. Сделка по “мечтателям” означала амнистию. — Мы никогда не дадим им амнистии. Да постройте вы хоть десять этих долбаных стен! Стена не решит проблемы. Цепная миграция как была, так и будет».
Цепная миграция, официально называемая политикой воссоединения семей, позволяла одному легальному иммигранту перевезти в Соединенные Штаты всех близких родственников — родителей, детей, супругов и в некоторых случаях братьев и сестер. Эти члены семей имели право на получение вида на жительство и даже гражданства. В свою очередь, за этими членами семей зачастую следовала цепочка их собственных родителей, детей, супругов, братьев и сестер.
В 2016 г. две трети (68%) легальных иммигрантов с видом на жительство воспользовались процедурой воссоединения семей. Прекращение цепной миграции было центральным пунктом иммиграционной реформы Трампа и Бэннона: они хотели положить конец нелегальной иммиграции и существенно ограничить легальную иммиграцию. Бэннон выступал за новую, более жесткую политику. В этом они с Грэмом не могли договориться.
Иванка и Джаред пригласили Стивена Миллера, известного своими радикальными антииммиграционными взглядами, к себе домой на ужин вместе с Дурбином и Грэмом.
«Все, что тебе нужно делать, — это слушать, — проинструктировал Миллера Бэннон. — Просто сиди и слушай. Не спорь с ними. Я просто хочу знать, о чем они говорят».
По словам Миллера, Иванка и Джаред считали, что им удалось убедить Трампа согласиться на сделку — предоставить амнистию 1,8 млн «мечтателей» в обмен на финансирование строительства стены. По оценкам Бэннона, цепная миграция удвоит или утроит реальное количество новых иммигрантов — до 3-5 млн человек. «Они считают нас настолько тупыми?»
Несколько дней Бэннону казалось, что сенатор Грэм переехал в Западное крыло. Ему пришлось выслушать предложение по «мечтателям» не менее трех раз. Бэннон подозревал, что Грэм хочет сменить Макконнелла на посту лидера республиканского большинства в сенате.
У Бэннона шла война с Макконнеллом, и он видел в Грэме самого сильного союзника. Грэм и Бэннон созванивались почти каждый день. Бэннон считал, что Макконнелла все ненавидят и мечтают разделаться с ним из-за его непреклонности.
Грэм действительно говорил о том, чтобы найти замену Макконнеллу. «Нам нужно подыскать человека и заменить его», — как-то заметил он в разговоре с Бэнноном. Но Грэм отрицал, что хочет получить лидерское кресло Макконнелла.
Бэннон считал Грэма лучшим переговорщиком в Республиканской партии, но тот представлял истеблишмент. Грэм не поддерживал националистические идеи Бэннона, говоря: «Бэннон, ваша “Америка прежде всего” — это дерьмо. Все это полное дерьмо».
В обстановке трамповского Белого дома Бэннон был готов оседлать любую лошадь, чтобы достичь своих целей. Он позвонил генеральному прокурору Сешнсу и пригласил его на встречу. Теперь их главной проблемой в иммиграционной политике был Трамп. «Он будет слушать Джареда и Иванку. А Грэм — лучший продавец. Босс любит Грэма. Грэм может продать ему что угодно. К тому же он спелся с Дурбином. Они будут обхаживать его. Короче, у нас проблема».
Бэннон поговорил с Крисом Кобахом, госсекретарем штата Канзас, одним из главных противников «мечтателей» и кумиром правых консерваторов. Идея Кобаха состояла в том, чтобы генеральные прокуроры нескольких штатов подали коллективный иск с требованием признать программу DACA нарушающей конституцию. По плану Бэннона и Сешнса администрация Белого дома не должна была оспаривать иск. «Дело сделано, — заметил Бэннон. — С DACA покончено. Все, что Трампу нужно сказать конгрессу: “Эй, я работаю на Пенсильвания-авеню, 1600. Если у вас есть какие-то идеи, приходите и поделитесь со мной”». От Трампа требовалось одно — оставаться нейтральным.
Глава 23
Пока Трамп строил планы выхода из Парижского соглашения по климату, Прибус нахлебался с Иванкой сполна — 35-летняя дочь президента, старший советник Белого дома, пользовалась в Западном крыле полной свободой передвижения. Иванка развернула тайную кампанию в поддержку Парижского соглашения — международной договоренности по борьбе с изменением климата, которая не имела обязательной силы и была основана на добровольных обязательствах по сокращению выбросов парниковых газов. Соглашение было принято в 2015 г. и подписано 195 странами.
Обама пообещал, что к 2025 г. у Соединенных Штатов парниковые выбросы будут примерно на 25% ниже уровня 2005 г. и что они внесут $3 млрд в Зеленый климатический фонд для содействия развивающимся странам.
Из обещанных $3 млрд был выделен всего $1 млрд, причем половину этой суммы Обама перевел за три дня до своего ухода с поста президента.
Иванка очень хотела, чтобы ее отец продолжил участие в экологическом соглашении. Когда Прибус встречался в своем кабинете с узким кругом консультантов из экономической группы и членов Национального экономического совета, Иванка могла зайти в любой момент. Она садилась и слушала, зачастую не говоря ни слова.
Что она здесь делает? — поражался Прибус.
Управлять Западным крылом стало абсолютно невозможно. Подчас Прибусу казалось, что Иванка всегда где-то рядом — ежеминутно и ежечасно, день за днем. Джаред также чувствовал себя в Западном крыле как дома. Они были как пара соглядатаев, которые всегда кружили рядом, смотрели и слушали и имели прямой доступ к президенту как члены семьи и старшие советники. Иванка пыталась посеять у отца сомнения в его политике и показывала ему статьи.
Когда Прибус высказывал свое беспокойство, Трамп отшучивался: «Они — демократы». Как и все ньюйоркцы, они были заражены либерализмом. Президент не делал никаких попыток ограничить эту вольницу. В Национальном комитете Республиканской партии, который прежде возглавлял Прибус, царила строгая дисциплина. В трамповском Белом доме, казалось, решили покончить со всяким порядком и правилами.
В какой-то момент Прибус передал президенту меморандум о принятии решения о выходе США из Парижского соглашения, который тот должен был просмотреть и подписать.
В тот же день Иванка сказала отцу: «С тобой хочет поговорить Марк Цукерберг». Она организовала телефонный разговор отца и основателя Facebook, известного борца с изменением климата. Потом она заставила его
