Я кивнула.
— Захватите с собой на всякий случай.
— Куда? На кухню?
— В сумку для начала. — Боннер посмотрел на меня, и мне показалось, что он дико устал. — Не хотите готовить — сделайте кофе. Покрепче. Но прямо сейчас.
— Идемте, — сдалась я, разворачиваясь. — Сама не знаю, что есть у Стэф в холодильнике. Возможно, там мышь повесилась…
— Будет печально, — отозвался адвокат, шурша чем-то позади. — Налейте воды.
Я послушно подала ему кружку и графин, после чего наблюдала, как некромант запил три синенькие таблетки и тяжело осел на стул, закрыв глаза и откинув назад голову.
— Вы что, наркоман? — спросила я раньше, чем успела подумать, что говорю.
Он поморщился, вздохнул и положил пузырек из-под таблеток на стол. Я взяла его, осмотрела белую пластиковую баночку со всех сторон и, не обнаружив ни одной надписи, вернула на место, сообщая:
— На них нет ни названия, ни инструкции.
— Знаю, — кивнул Боннер, усаживаясь в нормальном положении и убирая баночку в карман брюк. — Я вам и не обещал близкого знакомства с пояснением того, что ем, пью и с кем сплю. Это вы мне рассказывайте.
— Я ни с кем не сплю! — выпалила, краснея. — Ну, кроме мужа.
Боннер усмехнулся, налил еще воды.
— Судя по сплетням и донесениям Марты, с ним вы тоже давно не…
— Прекратите! Хватит этого. Чего вы хотите, господин Боннер? — вспылила я.
— Яичницу хорошо бы. Если есть ветчина — тоже не откажусь.
Зло фыркнув, я вздернула нос и… пошла к холодильнику. Потому что на горе-некроманта и правда было больно смотреть, а накормить его хотелось с первой встречи. Он, конечно, не выглядел тощим, скорее поджарым или жилистым, но впалые щеки и синевато-фиолетовые мешки под глазами сильно беспокоили.
— Вам повезло, — сообщила я, проводя ревизию в полупустом холодильнике и вытаскивая на свет мясо в герметичной упаковке. — Сейчас сделаю завтрак. И заодно хорошо бы все-таки услышать ответы на другие мои вопросы. Как вы узнали, где меня искать?
— Человек из полиции, доложивший мне о вашем небольшом приключении вчера, сказал, что вы уехали вместе с подругой. Стэфани Кирк. Он же любезно предоставил мне ее адрес сегодня.
— Для чего все это? Вы могли просто позвонить мне и назначить встречу. — Я вылила яйца на раскаленную сковороду и добавила туда же ломтики бекона.
— О, я звонил, — раздалось прямо за моей спиной, от чего я вздрогнула и, чуть отступив, уперлась спиной в грудь некроманта.
— Не жалейте мяса. — Придержав меня за талию, Боннер ушел вправо, оперся пятой точкой на столешницу и, вздохнув, добавил: — Вы не ответили на шесть моих звонков. И еще на три.
— Вы звонили мне девять раз? — поразилась я.
— Нет, последние звонки были из полицейского участка, — заметил Адам, отнимая у меня лопатку и оттесняя от плиты. — Дальше я сам, а то спалите мне завтрак.
— Нам завтрак, — поправила его я.
— Ну, если вы захотите есть после того, как я скажу, что ваш муж пропал без вести, так и не достигнув места командировки, а в вашу квартиру ночью проникли неизвестные, перевернув все вверх дном, то я поделюсь. Но, думаю, вам кусок в горло не полезет.
— Что? — Опешив от новостей, я отступила, уперлась в стол и, остановившись, переспросила: — Роджер пропал?
— Ага. — Некромант бессовестно ел, пробуя готовность завтрака прямо со сковороды. Чуть подув на вилку, он жадно прожевал первый кусочек и тут же нахмурился: — Где соль в этом доме?
— Я не знаю, — шепнула, все еще переваривая информацию.
— Должна быть где-то здесь. — Он нагло открыл несколько расположенных ближе всего шкафов, нашел искомое и, радостно оскалившись, спросил: — Так вам оставлять?
— Да ешьте вы все сами! — вспылила я. — С чего вообще кто-то взял, что мой муж пропал? Может, у него рейс задержали или еще что-то…
— Он не прибыл на важные переговоры, его визофон отключен и не отслеживается, да и на дирижабль, как выяснилось, Роджер Поук не садился. То есть, по сути, он не покидал Хорсес и сейчас может быть где-то в городе. Возможно, даже еще жив.
— Что значит «возможно»? — У меня второй раз за утро дернулось веко. — Да мало ли, по каким причинам человек мог не поехать на встречу?
— Например? — Боннер обернулся, пожевывая. — Вот вы прожили с ним… сколько? Около семи лет? Или больше? Ну так скажите мне, миссис Поук, что могло заставить вашего мужа пропустить важное совещание, не явиться на переговоры с будущими клиентами и отключить визофон?
— О боже, — завыла я, прикрыв рот, — он точно умер.
— Не точно, — решил добить меня чертов некромант. — Насколько я понял, Роджер вляпался в интересную историю и мог скрыться по собственной воле. Но эту версию нужно проверить. Собирайтесь, Кэтрин.
— Куда?
— Поедем к вам домой. Вас очень ждут следователь и парочка менталистов-дознавателей. Мне придется ехать с вами и раскрыть карты досрочно. Отныне для всех я ваш адвокат, и вы слушаете меня беспрекословно.
— Но зачем им я? Что я могу им рассказать? — Я подошла к Боннеру и, взяв его за руку, спросила: — Меня что же, подозревают в его… исчезновении?
— Только без паники. — Адам отобрал у меня свою руку и, чуть отступив, пояснил: — Никто вас не обвиняет, но формально пока вы его жена. И наследница. То бишь мотив есть. Поэтому позвали менталистов. Мы запретим им прямой контакт, но разрешим общение по методу детектора лжи. И тут я должен задать очень важный вопрос, миссис Поук…
— Я не убивала Роджа! — воскликнула, прижимая руки к груди. — Мне бы и в голову не пришло причинить ему вред!
— Я хотел спросить, есть ли в этом доме кетчуп, — качнул головой Боннер. — Но лучше сам посмотрю. Идите одевайтесь.
Взгляд его черных глаз пробежался по мне сверху вниз, при этом некромант снова выглядел голодным. И только после этого я вдруг вспомнила, в
