— Нет, я чувствую его магию. Она голодна, пожирает его изнутри. А ведь еще вчера дела обстояли гораздо лучше. Значит, он потратил на кого-то часть своей и без того скудной энергии.
— На меня?
Возьми с полки пирожок! — Адам приблизился и подтащил меня к стеночке. — Ложись. Сделаем вид, что тебе стало плохо. Конечно, он может понять, что это ловушка, но сил у бедолаги слишком мало, чтобы отказаться от риска.
— Это безопасно? — усаживаясь на пол, я расправила юбку и чуть сползла спиной по стене. — Встреча с голодным инкубом… Про беременность я поняла, но как насчет заболеваний?
— Если предохраняешься — вполне. Еще и удовольствие испытаешь, — ответил Адам, присаживаясь рядом на корточки.
— Боннер, — зашипела я, — ты обязан прервать наше общение с этим Хапински в самом начале. Иначе я очнусь и убью тебя лично. Обещаю.
Некромант оскалился:
— Как скажешь, только потом не реви и не лезь ко мне в кровать. Я не такой.
Фыркнув, отвернулась, делая вид, что снова поправляю платье.
— По-моему, на такое купится только идиот. — Представив картину со стороны, я посмотрела снизу вверх на Адама и предложила более эффективное решение: — Может быть, мне просто пройти мимо, соблазнительно покачивая бедрами?
— Милая, нашего инкуба манят не твои бедра. — Он поправил пару локонов, отчего я моментально стихла, и, переместившись к ногам, чуть отодвинул левую ступню в сторону. Вроде как я ее подвернула перед падением. Затем поднялся, осмотрел меня критически и выдал: — Прелестно. Мало того что неудовлетворенная, слабая и беспомощная, так еще и туфли на шпильках.
— Туфли-то при чем? — совсем озадачилась я, старательно не обращая внимание на слово «неудовлетворенная», все чаще звучащее в мой адрес.
— Он еще и фетишист. Я разве не говорил? — Боннер поиграл бровями. — Обожает стройные женские ноги на высоких каблуках. Когда ты лежишь, они еще и длинными кажутся. Ну, все. Прикрой глаза и постанывай.
Я послушно выполнила и это поручение.
— Кэтрин, — Адам щелкнул перед моим носом пальцами, — стон должен выходить таким, будто болит голова, а не третий оргазм накрывает.
— А в чем разница? — сердито пробормотала я. — Третий оргазм — это всегда уже через силу, все стерто к чертям.
Боннер потрясенно моргнул, затем ухмыльнулся и хотел сказать что-то, но тут встрепенулся и бросился к неказистой двери, за которой обнаружилась кладовка.
— Работаем, — шепнул он, скрываясь внутри маленького помещения и оставляя небольшую щель для просмотра действа под названием «Инкуб и дева в беде».
Дверь «Путевой звезды» приоткрылась, и оттуда вышли коричневые кожаные ботинки. К сожалению, большего мне видеть было не дано, так как, прикрыв глаза практически полностью, я усиленно стонала, держась одной рукой за голову, а второй опираясь на пол.
Ботинки приблизились, и стали видны еще и джинсы. Синие, выцветшие от времени, а не вытертые по моде. Из нижнего шва местами торчали нитки.
И только я подумала, что привлечь этот старик в своих потрепанных шмотках сможет только бабушек за семьдесят, как он заговорил. Голос у него был низким и тихим, с легкой хрипотцой.
— Вам плохо, мисс?
Я замолчала. Забыла, что должна стонать. Распахнув глаза, вскинула голову и уставилась на молодого парня лет двадцати двух. Его светлые волосы достигали плеч, а ясные голубые глаза смотрели с теплом и пониманием. Овальное лицо было настолько знакомо, словно этого человека я видела каждый день и все равно бесконечно скучала.
— Позвольте, я помогу вам подняться. — Он галантно протянул руку и помог встать, при этом я заметила на запястьях молодого человека очень знакомые рисунки-тату. Точно такие же я совсем недавно видела у Боннера.
— Мы встречались раньше? — спросила я напрямую, безуспешно силясь его вспомнить.
— Вам виднее, Кэтрин. — Взгляд голубых глаз завораживал, а руки мягко поглаживали тыльную сторону моих ладоней, продолжая удерживать их.
— Вы знаете мое имя, а я ваше — нет. Это нечестно. — Отняв руки, я отступила от мужчины и нахмурилась. — Представитесь?
— Не думаю.
— Что ж, тогда благодарю вас за помощь. В любом случае. И прощайте.
Мне вдруг стало неуютно в присутствии незнакомца. Очарование момента прошло, и вернулись воспоминания о том, ради чего, собственно, задумывался фарс. Мне ведь нужен был старик Хапински, и он мог появиться в любой момент.
— Прощайте, — с нажимом повторила я.
На лице молодого человека отразилась растерянность, а затем, клянусь, его глаза изменили цвет. В мгновение ока. Только что они были голубыми и вот стали черными. Губы искривились в нахальной усмешке.
Сознание снова заволокло туманом. Я не понимала, что происходит, только чувствовала, что проваливаюсь в омут из самых разных эмоций.
— Не отталкивай меня, Кэтрин, — попросил незнакомец голосом Адама Боннера.
Его губы приближались к моим, а руки мягко легли на талию, поддерживая и обнимая одновременно.
— Ай-ай-ай, Дорэн! — Хлопок в ладоши, и меня будто холодным душем окатило. — Мы же обещали дяде судье, что ты будешь вести себя хорошо.
Я моргнула. И снова. Перед глазами еще плыл туман, а ноги подкашивались, но теперь была четко заметна разница между моим адвокатом, вышедшим из подсобки, и инкубом, пытавшимся преобразиться в кого-то очень похожего.
— Кэтрин, как ты? — уточнил Адам, предлагая руку помощи.
Я скромничать не стала и, приблизившись, без слов оперлась на него, держа за плечи. Казалось, кто-то влил в меня не меньше литра коньяка, а потом заставил быстро подняться и пройтись. Мне было плохо.
— Почему она в таком состоянии, Дорэн? — зло спросил Боннер. — Что ты сделал?
— Не я. Она сама сделала это. И поверь, я чувствую себя ничуть не лучше. — В подтверждение собственных слов инкуб пошатнулся, быстро подошел к стене и, опершись на нее, прикрыл глаза, шепнув: — Ненавижу неопределившихся женщин.
Я понятия не имела, о чем говорит Хопински. А это был именно он, потому что его прежний облик быстро возвращался, пугая этим до чертиков. Уже через пару секунд перед нами снова стоял худощавый старик, выглядевший как пособие для некромантов в университете.
— Мне нужно всего два ответа, Дорэн,
