— Адам, — она положила руки мне на плечи, вырывая из задумчивости, и таинственно улыбнулась, — мне не нравится, когда ты так долго молчишь.
Я засмеялся, вспомнив свои же слова, сказанные ей в авто по дороге сюда.
— Поверь, если я буду говорить, о чем думаю, ты сбежишь наперегонки с ветром. — Мое внимание привлекло движение у дома — там стояла Донна, беззастенчиво подглядывая за нами. Стоило ей понять, что она обнаружена, как сестрица встрепенулась, скидывая с себя выражение глубокой задумчивости, и помахала рукой, показывая затем в сторону авто. Я кивнул и озвучил ее просьбу: — Нам пора ехать в «Гнездо».
Пока Кэти побежала наверх, чтобы переодеться и захватить сумку, я обошел дом по кругу, проверяя его защиту. Донна встретила меня неподалеку от входа и спросила в лоб:
— Ты совсем из ума выжил? Спишь со своей клиенткой?
Чуть поморщившись, я посмотрел на сестру, собираясь ответить ей почти даже вежливо, только слов подходящих не находилось. А то, что крутилось на языке, грозило рассорить нас окончательно. Мне-то плевать, а она переживать будет. Поэтому я, как всегда, нашел прекрасный компромисс и просто пожал плечами.
— А то, что она нуждается в лечении, тебя не волнует? — продолжала Донна. — Ей нужен покой, а не любовник, после которого хочется повеситься от тоски.
— Не понял, — вскинув брови, я сложил руки на груди, — что там с тоской?
— Брось! — Она закатила глаза. — Мы говорим сейчас не о твоей состоятельности в постели! Хотя, кстати, с девушками я тебя никогда не видела…
— Ну, справедливости ради, я тебя с ними тоже не видел, но не утверждаю, что с тобой тоскливо.
Страшно захотелось курить или хотя бы жвачку.
— Адам, прекрати. — Донна помассировала виски и пожаловалась: — Вот, уже началось. Всего пара минут рядом, и у меня начинает болеть голова.
— Так держись от меня подальше, родная, а то ведь твоя голова — это меньшее из возможных зол, — отчеканил, чувствуя, как зверею.
— То есть тебе ее совсем не жаль? — поняв, что сочувствия к ней и ее проблемам у меня нет, она решила давить на больное. — То, что Кэтрин не настолько чувствительна, как остальные, не улучшит твой характер. Энергетика — это еще не все, Адам. Ты порядочная скотина, и все это знают. Одиночка. Ты ведь и сам так себя называешь. Так зачем мучить девочку?
— Девочка совершеннолетняя. Как и мальчик. — В моем голосе зазвенела сталь.
Донна хоть и стала после встречи с Поуком порядочной истеричкой, но идиоткой не была, поэтому предпочла закрыть рот, так и не озвучив остальные претензии.
Махнув рукой, она вбежала в дом, что-то бубня под нос, а я так и стоял, ощущая, как клубится на кончиках пальцев тьма, лаская кожу и желая вырваться на свободу. Каждая встреча с сестрой была пыткой, причем скорее для нее, чем для меня. Она видела во мне соперника, отнявшего внимание не только родителей, но и единственной дочери. И я понимал это. Мать всю жизнь носила в себе неправильную вину за проснувшийся в сыне дар некроманта и всегда старалась дать мне больше, чем дочери, имеющей возможность постоянно находиться рядом. Донне же постоянно не хватало любви, в то время как меня чрезмерная опека только напрягала. Но еще больше напрягало чувство вины за то, что отнял у нее причитавшееся ей по праву… Почему-то родители всегда трясутся над более слабым, по их мнению, ребенком, забывая о здоровом и крепком. В итоге из Донны выросла женщина, бросившаяся на шею ментальному насильнику и продолжающая ждать встречи с ним даже после того, как поняла, что он урод. Людская психология — страшное дело, там все еще запутанней, чем в самых замысловатых детективах, а распутывать зачастую специалистов не хватает. Так и ходим по миру больные и недовольные…
Мои размышления прервал голос Кэти. Кажется, она говорила с Донной, при этом возбужденно что-то рассказывая. Приблизившись к распахнутому настежь окну столовой, я схватился за подоконник и, подтянувшись на руках, оперся на небольшой выступ в стене, после чего увидел собеседниц, стоящих друг напротив друга. Кэти активно жестикулировала руками, указывая вверх и возбужденно заканчивая монолог:
— Я тебе точно говорю. Нужно сказать Адаму.
— Ерунда, — неуверенно отозвалась Донна. — Он только что все проверил…
— Он может и сам ответить за себя, — вклинился я, решив не таиться. — Что случилось?
— Наверху! — сообщила Кэти, направившись ко мне. — Там кто-то есть. Сходи, Адам. Или проверь, как ты там это делаешь… Потому что я слышала, как скрипел пол в моей комнате, а потом открылась дверь, и…
Тут она запнулась, побледнела и закрыла рот рукой, явно чего-то испугавшись.
Еще немного подтянувшись, я все-таки влез в окно, не желая тратить время. Перемахнув через подоконник, оказался рядом с Кэти, сжал ее плечи руками и слегка тряхнул, заставляя посмотреть на меня.
— Адам… — прошелестела она. — Я же видела это вчера. Когда побежала к тебе. Помнишь?
Я покосился на перепуганную Донну, навострившую уши поблизости, и как можно спокойней качнул головой:
— Это старый дом. Я ведь уже говорил тебе. Нужно поскорее нанять мастеров и подлатать чертовы полы.
— Я приведу пару проверенных работяг, — понятливо отозвалась сестра, явно успокоенная моими словами и теперь с усмешкой покидающая помещение. — Мне и самой не нравится то, во что превратилось имение. Жду вас на улице.
Кэти, к моему удивлению, нашла в себе силы слегка улыбнуться и пролепетать тихое:
— Наверное,
