– Ну ладно, ладно, зачем же так… – успокоительно забормотала Галина, остро переживая за новоявленную родню. – Какой ты червяк, такой видный молодой человек. Все перемелется, все будет хорошо…
– Вы не поняли, – очень печально произнес прапраправнук. – Я действительно червяк. Дорогая бабушка, чтобы завязать разговор мне пришлось маскироваться, а вот мой истинный облик.
Полупрозрачная фигура решительно распахнула плащ, демонстрируя скрученное штопором тело, две пары дополнительных рук и гибкий цилиндрический отросток, заменяющий ноги. Галя на минуту обмерла, затем резко отшатнулась, и тогда червяк сложил весь комплект рук в древнем умоляющем жесте.
– Помогите же мне исправить плохую карму, очень хочется быть как все! Любить, растить нормальных детей, а не маленьких монстриков… Глубоко несчастных монстриков, каким всегда ощущал себя я… Между прочим – подвели весь род под семейное проклятие именно вы!
– Слушай… это… полз бы ты уже отсюда… Познакомились, и ладно, теперь мне некогда!
– Брезгуете? – прищурился червяк, раздраженно разметая хвостом уличный мусор. – С чего бы? Ровно через два дня сами точно такой же станете! На целый цикл новолуния!
– В смысле? – обернулась через плечо Галина.
– В смысле – вы, бабушка, теперь червяк-оборотень! Советую заранее набрать ведра земли и прелой листвы, чтобы не голодать, пока не произойдет обратная трансформация в человека, – вкрадчиво посоветовал уродец. – Только в магазине землю не берите, лучше в лесочке или парке.
– Какие глупости! – презрительно фыркнула Галя, в душе почему-то не сомневаясь, что все сказанное – чистая правда! – Завтра же… Нет! Уже сегодня пойду к хирургу и оттяпаю проклятый хвост!
– Который очень скоро опять вырастет. Биологию не знаете, задняя часть червяка легко регенерирует.
– И что делать? – по-настоящему растерялась девушка. – Ты что-то говорил о семейном проклятье? Кого прокляли? Когда?
– Согласно моим исследованиям, как раз именно вы совершили что-то ужасное, стали первым оборотнем и передали эту особенность потомкам. Теперь наша задача – попробовать все исправить. Признавайтесь, бабушка, вы недавно кого-то убили?
– Я?!
– А когда?
– Чего когда?
– Убили, заслужили страшное проклятье и поломали судьбы детям, внукам и правнукам, – стал раздражаться пришелец из будущего.
– С дуба рухнул? Никого я не убивала!
– Значит, жестоко предали! Тоже ужасное злодеянье! Или обокрали сирого и убогого, а несчастный вас за это проклял!
– Ты чего ко мне с разными глупостями привязался! – тоже повысила голос разозлившаяся Галина. – Ну, стырила я разок у Машки пятисоточку, когда эта убогая, причем на всю голову, мне новые колготки порвала! Нарочно! За это теперь должна ползать червяком и землю вместо нормальной еды жрать… Ой!
– Что именно «ой»? – жадно насторожился прапраправнук.
Но Галя от него отмахнулась, потому что мелькнуло какое-то воспоминание. Что-то неприятное и связанное как раз с землей, с червяком… Но нет, так и не вспомнилось.
– Забыла, – разочарованно произнесла она.
– Но хоть в общих чертах!
– Вроде с кем-то поругалась. Так почти каждый день ругаюсь, жизнь такая! Но именно в тот раз по душе царапнуло…
– Бабушка… – начал было червяк, но Галина его перебила:
– Стоп! Именно что была бабушка… Жалкая такая старуха… Да какая теперь разница! Может, тот случай отношение к проклятию не имеет.
– Или имеет, ведь сознание за него почему-то зацепилось. Главное – точно вспомнить дату. Чтобы зафиксировать на временном векторе точку восстановления, определить истинную санчиту и нейтрализовать ее в прошлом, чтобы не влияла на настоящее и будущее.
– Чего?
Червяк явственно скрипнул зубами (или что там у него во рту было?), помолчал, а после заговорил с самым ласковым видом:
– Не берите в голову. Может, пойдем к вам домой, и вы продолжите вспоминать в более спокойной обстановке? А то некоторые колоритные личности начали обращать внимание.
Из-за гаража, щурясь от яркого солнышка и благодушно почесываясь, вырулили бомжи. Старик и старуха, явно всхрапнувшие в этом тихом местечке и пробудившиеся от голосов.
Старик щербато разулыбался на всю ширину распухшей от пьянства физиономии, одобрительно разглядывая стройную девичью фигурку. Зато старуха, перехватив взгляд кавалера, зыркнула на Галину так злобно-пронзительно, что девушка даже вздрогнула и… вдруг вспомнила, что собиралась.
В тот день танцовщицы напрыгались и наскакались до упаду. Юбиляр без конца заказывал канкан, а во время его исполнения разглядывал подкидывающих ножки девочек с видом принимающего парад генерала. Был ли дядечка на самом деле из военных – неизвестно, но вот жутким занудой он был точно. Загонял абсолютно всех! Каждое поданное блюдо раскапывал вилкой и придирался даже к вареной морковке. Замучил нравоучениями повара и официантов, еще больше замучил своих терпеливых гостей, заставив их вместо отдыха искать в нарядном зале пятый угол. Возможно, именно поэтому проникшую на чужой праздник старуху охрана беспрепятственно пропустила. Пожилая дама принарядилась. На торжество она заявилась в шляпке и даже в перчатках. Сочли за любимую родственницу всеобщего мучителя? Но в ресторанном зале старуха лишь мелькнула, а после быстренько исчезла. Просочилась, как оказалось, в гримерку к танцовщицам. И вот там-то Галя сильно с ней и разругалась, застав прямо на месте преступления!
Перед выступлением девушки не едят, лишь пьют кофе или воду. А потом активно двигаются несколько часов подряд, поэтому к закрытию клуба им хочется не просто есть, а жрать. Вот и сегодня повар набрал для танцовщиц всего понемногу на особый поднос, а официант отнес угощение в гримерку. Теперь же еды на подносе почти не осталось. Устроившаяся как дома бабка, сладко жмурясь, дожевывала редкое угощение – маленькие бутерброды-кораблики с красной икрой и парусом из лимона. Галина, забежавшая в гримерку подправить макияж, так и обомлела.
– Здрасьте вам! Жрет! – ляпнула она от неожиданности, хотя грубить гостям клуба запрещалось категорически. – За банкетным столом, что ль, хавать нечего? Ломится ведь!
– Кха-к-х-х-х-кх-х-ха… – прохрипела в ответ подавившаяся старуха и, сильно раскашлявшись, забрызгала пережеванным месивом роскошный сценический костюм. Самый большой кусок впечатался танцовщице в район декольте.
Докашливала бабка уже на тротуаре, за дверьми заведения. Наметанным женским взглядом Галя отметила и грязные сосульки волос под шляпкой, и «винтажную» дряхлость платья (еще и с дырой на подоле), о чем тут же доложила растерявшемуся охраннику. А перед самым выдворением старухи на улицу еще и выкрикнула той в лицо откровенную гадость – тебе, мол, нищебродка, не в ресторанах, а из помойных контейнеров есть! Бабка тогда сильно оскорбилась и каркнула в ответ, что желает нахалке стать полным ничтожеством. Червяком с той помойки и кушать одну только землю вместо нормальной еды…
– Прикинь, она так и сказала «кушать», – закончила рассказ Галина, смущенно отводя глаза. – Культурная такая старушка-побирушка.
– Какая же вы, прабабушка, недобрая, – хмуро произнес червяк из будущего.
– Очень уж я тогда на нее рассердилась, – принялась
