В глазах Кракно была такая взрослая, мощная сила, что мужчина из Внутреннего города внезапно почувствовал себя маленьким ребенком. Он стоял, моргая, спиной к голой стене, в присутствии более старшего, мудрого и во всех отношениях более авторитетного мышления.
- Я просто подумал, что нам следовало бы немного поговорить о тебе, - сказал Кракно, прикоснувшись локтем к двери.
И затем началось. Поначалу мягко, затем со все более растущим напряжением, с которым не может сравниться никакое физическое воздействие.
Кракно просто говорил и спрашивал. Но манера разговора и навязываемые вопросы были подобны физическим объектам, которые невозможно было проигнорировать. Поначалу агент старался хранить тупое молчание и делать вид, что не слышит Кракно; но это подавляющее присутствие оказалось невозможно игнорировать. Умело и беспощадно Кракно расширял трещины и вытаскивал на белый свет такие вещи, которые, как кажется каждому человеку, знает о себе только он сам.
Через двадцать минут агент смотрел на стену невидящим взглядом, краснел и мечтал провалиться сквозь землю. Но это было только начало. Кракно, каждый раз аккуратно возвращая жертву на линию стрельбы, когда бы она ни попыталась вывернуться, продолжал снимать напускное с человека, затем более скрытое, а потом безжалостно вытаскивал на свет самое тайное из глубин души, необходимое для здоровой психики. Это было расчетливое нападение на эго, на сами основы существования человеческого существа.
Через сорок минут агент пребывал в стадии продвинутой шизофрении. Через сорок пять минут Кракно опустошил его эмоционально, он потерял даже свое шизоидное чувство своего «я» и растянулся на полу с разинутым ртом и невидящими глазами.
Осторожно и точно Кракно вернул его назад до той точки, когда он вновь стал узнавать, где находится. В этой точке ум раздавленного человека предпринял последнюю попытку утвердить себя.
- Оставьте меня в покое! - взвизгнул он, всхлипывая. - Бога ради, оставьте меня!
Кракно прыгнул вперед и схватил его за плечо.
- Смотри на меня, - приказал он. - Смотри на меня. Смотри на меня. Смотри на меня, смотри на меня. Ты знаешь, не правда ли? Ты знаешь, ты знаешь, знаешь, знаешь!
В эти слова и во взгляд нигилист вложил всю свою, как он это про себя называл, инопланетную силу смерти. Мужчина обмяк, его нижняя челюсть тряслась.
Кракно отпустил его, шагнул к двери и открыл ее. За дверью стоял Дэйджел.
- Мы завершили нашу маленькую беседу, - дружелюбно сказал Кракно. - Наш приятель теперь уходит.
Агент вышел, едва переступая ногами. Дэйджел возвратил ему нож и помог спрятать.
- Теперь иди, - тихо сказал Кракно. Агент поднял на него взгляд, отчаянный, умоляющий, но, заметив каменное выражение лица анархиста, повернулся и ушел.
Кракно ни разу не упомянул о том факте, что он - агент. Теперь мужчина, может быть, побродит некоторое время по Старому городу, может быть, попробует вернуться к своей роли на фабрике или в офисе, возможно, даже вернется во Внутренний город, но не сможет представить своему начальству никакого серьезного отчета о том, что он нашел. Через шесть часов, а может быть, и намного раньше он убьет себя, намеренно и без всякой видимой причины.
В его внутренней жизни не осталось ничего стабильного, чего не уничтожил бы Кракно. Обычный человек смог бы так уничтожить личность, если бы он был злым гением. И у него было бы несколько месяцев свободного времени. Кракно смог сделать это за час и только потому, что его собственная психика особым образом подпитывается чем-то таким, что не имеет человеческих параллелей. Похититель Жизни научил его отбирать жизнь у других Кракно показал агенту его жизнь: пустую, бессмысленную, не обладающую ни ритмом, ни смыслом. Он показал ему то, что сам Кракно понимал все время, но с такой яркостью и ускорением психологических процессов, которых только мог достичь нигилист, что агент увидел это с невыносимой ясностью, которая свела на нет все прошлые интересы или обязанности. Никто, кроме, может быть, самого Кракно, не смог бы долго продолжать такое существование. Желание умереть, однажды разбуженное, в конце концов в подобных случаях побеждает.
Кракно мог это сделать. Некоторые были на грани смерти и выжили, чтобы рассказать об этом. Но Кракно пошел дальше. Он прошел по ту сторону смерти и вернулся. Он знал, что такое вообще жизнь: для него это было ничто.
VI
Не успев даже войти во Внутренний город, Джандрак Саннский понял, что что-то происходит.
Он внесся в атмосферу позднего вечера, царившую в северном полушарии. Приближаясь к Максимилии-Сити, он снизил скорость, чтобы она стала меньше звуковой. Впереди виднелось многоцветие огромного города, сиявшего, как обычно, под вечерним небом. Однако с панели управления понеслись предупреждающие сигналы.
Поскольку его машина была военной, то по природе сигналов он определил, что вокруг города действует полицейская радарная сеть. Приблизившись, он увидел огромный вертикальный световой столб из Внутреннего города в космос. С частыми интервалами вверх в небо проносились сверкающие точки - он знал, что это посыльные, разносящие инструкции находящимся на орбите станциям защиты класса «А».
Все говорило об экстренной ситуации. Джандрак замедлился до скольжения и включил свой приемо-передатчик. Все волны были забиты путаницей голосов. Он набрал номер базы скользящих кораблей; после короткого шума скремблерного кода на экране появился Хин Сетт.
- Судя по всему, здесь неспокойно, - сказал Джандрак. - Ты ничего не слышал?
- Нам только сказали, чтобы мы держались в стороне, - ответил Сетт. - Похоже, по всему королевству объявлена тревога. У тебя есть какие-нибудь идеи: в чем может быть дело?
- Нет. Я тебе позвоню, когда узнаю.
- Может быть, тебе следует возвратиться сюда, пока еще есть время?
Джандрак обдумал этот вариант.
- Нет, - решил он, - это преждевременно. Но будь готов действовать быстро.
Лицо Сетта рассыпалось в беспорядочные цвета скремблера, когда экран отключился. Джандрак продолжил путь к Внутреннему городу, и вскоре электронная защита выслала ему вызов. После того как он передал свой код, ему было разрешено приземлиться в месте назначения - во дворе изящного комплекса королевского дворца.
