Рефлексы сработали быстрее меня. Фрэнк не успел увернуться от летящей в него подушки, да и от следующей не успел тоже. Когда в него полетела моя сумка с учебниками, а следом – толстенький томик рунической магии с примечаниями, он сообразил, что я не спешу танцевать от счастья.
– В чем дело?! – спросил он, на всякий случай прикрываясь двумя руками. – Что я сделал не так?
Я навернула круг по комнате, остановилась и устало приложила ладонь ко лбу. Почему местные мужчины такие? Почему так сложно понять, что когда мне нужна будет помощь, я о ней попрошу. Сама. Потому что я не настолько глупа, чтобы лезть в неприятности, с которыми не справлюсь. Рыцари, блин.
А теперь отчислили человека, с которым я хотела просто поговорить. И давно бы поговорила, если бы не этот треклятый перелом, будь он неладен.
– Я тебя просила лезть? – Я грохнула ладонью по столу и нависла над Фрэнком. Вся скопившаяся за день злость нахлынула на меня волной. – Я тебя просила разбираться с этой проблемой? А-а-а!
Я в сердцах замахнулась, но тут же опустила руку и села на кровать. Глубоко задышала, спуская пар. Меня со всех сторон обложили, как в фильмах про спецагентов. Тимо со своим признанием, Вилмар с домашним арестом и переселением, Совет магов, который хотел меня контролировать. Теперь Фрэнк, запросто лишивший меня очередного выбора.
Я не знаю, что это было – ослиное упрямство или чувство, что мне не дают контролировать свою жизнь, – но я скрестила руки на груди и кивнула на дверь:
– Исчезни.
– Катерина…
– Дважды не повторяю.
Наверное, получилось угрожающе, потому что Фрэнк просочился мимо меня и бесшумно выскользнул за дверь. И тогда я дала волю чувствам, распотрошив подушку и пустив пух, как говорится, по ветру. Она все равно не моя, а Вилмара, так что не жалко.
Ох, как я это ненавижу! Отвратительно бессилие, когда ты уже ничего не можешь сделать, потому что тебе просто не дали шанса. Нет ничего хуже ситуаций, на которые ты не можешь повлиять.
Я ненавидела быть слабой.
– Кого ты убила? – спросил Вилмар, застыв на пороге. Лицо у него не изменилось, только глаз заметно дернулся.
– Пока никого, – призналась я и сдунула с носа перышко. – Но пыталась.
– Я вижу, – невозмутимо заметил Вилмар и прикрыл за собой дверь.
Он прошел по свежевыпавшему перьевому «снегу», повесил сумку на спинку стула, расстегнул китель. Я сидела на полу и ждала, что он продолжит допрос. Но он молчал.
– И больше ничего не скажешь? – первой не выдержала я, на что Вилмар наклонился и вынул у меня из волос длинное перо.
– Предположу, что ты узнала об отчислении своего обидчика.
– Так ты знал?!
– Я не сделал ничего из того, в чем ты готова меня обвинить.
– Не собиралась я тебя ни в чем обвинять. Я знаю, что это Фрэнк донес ректору.
– За что едва не поплатился?
– Угу…
Я потупилась, а Вилмар вздохнул обреченно, скинул китель и присел рядом со мной на пол.
– Могу только догадываться, что творится в твоей голове, – сказал он, – и мне даже представить страшно. Однако я могу понять, что ты расстроена и обижена.
– Да ладно? Так уж и можешь? – не удержалась я от сарказма, но Вилмар его не оценил.
– Когда я вместе с Бьорном, Хейке и Холгером перебрался из Крочфорда в Инарию, постоянно сталкивался с негативом, обращенным в сторону моих сородичей и в мою тоже. Я был молод, часто горячился, но Бьорн объяснил мне, как важно контролировать себя, создать репутацию, которая будет твоим щитом на всю оставшуюся жизнь.
– Молод – это сколько? – спросила я. Вилмар и сейчас старичком не был вообще-то.
– Это было пять лет назад. Мне было двадцать три.
Я сложила цифры и подумала, что возраст у Вилмара очень даже хороший, мне подходит.
– Ты, наверное, тоже хочешь создать себе репутацию, поэтому стремишься показать, чего на самом деле стоишь, – продолжил он рассуждать. – Только ты девушка, тебе вовсе не обязательно демонстрировать силу, чтобы показать себя.
– Ты не был девушкой, – буркнула я. – И не жил в сиротском приюте.
– Но родителей у меня тоже не было. Община заменила мне семью, а боевые товарищи стали братьями. У нас нет одиноких людей, Катерина, потому что одинокими их делают другие люди. А со мной всегда были Бьорн, Хейке, Холгер, даже этот придурок Лоуренс. Ты же не знала, что он тоже из Крочфорда? Они с братом Ингваром сыновья одного из старейшин нашей общины, и Лоуренсу даже пришлось притворяться инарийцем по их заданию. Но каким бы засранцем он ни был, до братца ему далеко.
– И чем так плох этот Ингвар?
– Он предал старейшин и своих товарищей, – немного грустно, как мне показалось, сказал Вилмар. – Тогда наши страны еще враждовали. Он вступил в сговор с бывшим Главой Совета магов Инарии и пытался помешать Милане исполнить предназначенное ей.
– Расскажешь? – заинтересовалась я. – Не только про это, но и про себя, и про Бьорна. Мне хочется знать о тебе больше.
Вилмар улыбнулся.
– Может, в другой раз. Нужно тут прибраться. Кстати, заклинание на подносе сработало?
Он поднялся, отвернулся от меня, и я подошла к нему сзади и уткнулась лбом между лопаток.
– Я не одинокая. Только ты все равно никуда не уходи, хорошо?
Он повернулся ко мне и потрепал по волосам.
– Куда же я пойду? Нужно привести комнату в порядок, иначе госпожа Теона навсегда запретит мне проход в женское общежитие.
Мы взялись за уборку, и Вилмар показал мне крутое заклинание. Мы немного потренировались в написании, и в итоге я смогла поднять все перья в воздух и собрать в большой пушистый шарик, который мы потом весело загнали обратно в наволочку.
Потом по очереди приняли ванну, и пока Вилмар отсутствовал, я убедилась, что поднос с пустыми тарелками так и остался стоять на подоконнике. Присела рядом и уставилась на него. Вот чего ему не хватает? Я все тщательно подъела на случай, если недогрызенный кусочек булки заклинание примет за еду, так что этот вариант исключен.
– Не получилось? – спросил Вилмар, выходя из ванной и на ходу вытирая волосы полотенцем. У меня сразу все умные мысли из головы выдуло, как у влюбленной дурочки. Вилмар-то кремень, а вот я за себя уже не ручаюсь.
– Не пойму, в чем дело, – пожаловалась я. – Ты же проверил руны.
Вилмар подошел ко мне и склонился над подносом. Я чувствовала исходящий от него запах чистоты и, к стыду своему, почти теряла от него голову.
– Думаю, все просто, – резюмировал Вилмар, выпрямляясь. Я тихонько вздохнула. – Посуда.
– Что?
– Посуда. Поднос не считается абсолютно пустым, ведь на нем стоит грязная посуда. Утром подкорректируем руны.
Он потрепал меня по волосам и, подавив зевок, пошел на свою половину. Я быстро нырнула под одеяло и
