– И не только узнать, но и убить, если получится. Если застанут спящим и смогут подкрасться к нему, – сказала эльфийская ведьма. – Вот теперь я тебя узнаю, Нерти. Дай мне дюжину стражей, и мы выдвинемся завтра же утром.
– Хорошо… Только, пожалуйста…
– Я и с первого раза прекрасно поняла. О том, что Эки больше нет, – никто до альтинга не узнает. Во всяком случае, от меня.
Утром нового дня туда, где, по догадкам эльфов, мог обретаться тролль, выдвинулся отряд стражников леса во главе с эльфийской ведьмой.
* * *На следующий день мы с Императором вновь встретились в зале для аудиенций. Одет он был так же, как и в прошлый раз, а в его руке был квадратный стаканчик с виски.
– Пока ты еще здесь, я хочу тебе сделать небольшой подарок. С собой его забрать, увы, невозможно, но пока – наслаждайся.
Он толкнул по столу одну из тех черных магнитол, которые мы используем для связи с Четырьмя. Я нажал на маленький выключатель – только радиошумы.
– Покрути настройку, – велел мне Люцифер.
Я так и поступил. Вскоре получилось поймать какие-то звуки… Я бы сказал, довольно зловещие.
– Нет, это – астрал. Попробуй поменять диапазон.
Переключив на FM, я почти сразу отчетливо услышал голоса.
– Ага, это они. Послушай, – сказал Император.
– Погоди, Юлиус, дорогой! Но что даст ему этот сон о летающей тарелке? – услышал я чей-то голос.
Собеседник некоторое время молчал, потом заговорил тихо и сдержанно:
– Помнишь, ему уже снился сон о тарелке? То есть он думал, что это – сон.
– Да, Юлиус, конечно, помню! Кстати, забавный был случай!
– И ты помнишь, конечно, Тертий, что он тогда и вправду чуть не улетел с ними?
– Ага!
– А почему не улетел, помнишь?
– Ну, семья и все такое… Но решил, что это пришли высшие и, значит, он достоин быть забранным! Забратым! В общем, заслужил уйти с ними.
– Совершенно верно, – бесстрастным голосом продолжал Юлиус, – а что будет, если мы ему этот сон напомним?
– Понял! – воскликнул некий Тертий. – Ты думаешь, что сон вернет ему радость жизни?
– Ну, не то чтобы вернет, – ответил Юлиус не без скепсиса, – но, думаю, поднимет настроение, оторвет от бутылки и отвлечет от депрессии.
– Хорошая идея…
Собеседники замолчали.
– Юлиус, ты знаешь, что нас подслушивают? – шепотом спросил один из них.
– Угу, – промычал в ответ другой, – и, по-моему…
– Ты совершенно прав, – произнес Люцифер, – вас слушают, господа, с темной стороны Земли. – Князь Тьмы улыбался. – Приветствую вас, братья! Мы тут проводим небольшой ознакомительный курс для нашего нового отщепенца.
– Ого! – обрадовался Тертий. – Сам Князь Тьмы! Приветствуем тебя, Архангел!
– Я сегодня без чинов, – продолжал улыбаться Люцифер.
– Поздравляем отщепенца! Ждем его как можно скорее к нам – на светлую сторону, – заявил Юлиус.
– Думаю, так и будет в конце концов. Со сном про летающую тарелку, кстати, хорошая идея. Только надо еще что-то… Речь идет о том поляке? Кажется, его Яном зовут?
– Да, Люцифер, речь о нем. Как ты всех помнишь? – удивился Тертий.
– Работа такая, – снова улыбнулся Император.
– Может, и сработает, если ваши мешать не будут, – усмехнулся Юлиус.
– Обещаю, не будем, – заявил Люцифер, – сначала надо вытащить Яна со дна бутылки. Вот оклемается, тогда и мы присоединимся…
Щелкнул выключатель приемника.
– Вот, как-то так… – сказал Император.
– Да, интересно. Правда, я предполагал, что примерно так все и происходит, – сказал я, – почти как у нас здесь. Жалко только, что нельзя посмотреть…
– А на что смотреть? Это же просто переговоры. Или ты имеешь в виду саму операцию по вытягиванию Яна? Это нельзя. Только в том случае, если бы я тебя послал противодействовать ангелам в этом.
– Но ведь есть какие-то записи… – рассуждал я, – скажем так, былых деяний. Каких-то удачных или неудачных операций, проведенных ангелами в отношении землян. И там уже не только переговоры, там, наверное, можно и увидеть. Было бы любопытно посмотреть воочию на то, как они работают.
– Ах вот ты о чем, – улыбнулся мой собеседник. – Такое, конечно, можно организовать. Пропуск я тебе сделаю, думаю, препятствий не возникнет.
«Огурец» на несколько вечеров всецело поглотил мое внимание. Правда, я его извлекал только, когда был один, и ставил серьезные охранные заклинания, чтобы никто ко мне не наведался без предупреждения. Император не сказал, должно ли оставаться тайной то, что у меня есть персональный транслятор (так правильно называется «огурец» в нашем царстве-государстве). Но я, на всякий случай, решил запрятать его как можно надежнее. Мало ли что. Нельзя не оправдать доверие.
Большинство моих прослушиваний было связано с ангельским противодействием нашим козням. Интересно: то, что я их слушаю – после недавнего разговора с Люцифером, – не интересовало их нисколько. Шпионства и тайных игр не было, все, что делали ангелы, борясь за душу, было открыто и для нашего лагеря. То, что делали мы в попытках эту самую душу затянуть в греховную пучину, тоже было известно светлому лагерю. Отменить или разрешить то или иное действие ангелам и демонам могли только вышестоящие по иерархии. Противодействовать планам иного лагеря можно, но тоже по особому разрешению. Вот такая система.
Один из разговоров светлых запомнился мне особенно, так как касался моей работы. Разговаривали трое ангелов, курирующих старца Бена.
– Слушай, я просто аплодирую. Демоны – красавцы. Работа ювелирная.
– Твое умение восхищаться деяниями наших противников, Руфус, достойно всяческого уважения. Но я сейчас не вижу сколько-нибудь вразумительных средств вернуть нашего подопечного в русло праведности.
– А меня, Дементий, всегда радовал твой талант выражаться высокопарно, – радостно ответил Руфус. – Почему просто не сказать: Руф, мы обделались! Надо выруливать, пока нам не накостыляли!
– Дорогой друг, твои манеры после длительной командировки на Землю стали просто невыносимы. Где ты там работал? – спросил
