При этом ощущение, что киборг издевается над хозяином, лишь усилилось.
Джек вполне мог приготовить завтрак и в таком режиме, ведь база данных осталась на месте, но равнодушный автоматизм вместо прежнего упоения кулинарией Женьку почему-то нервировал. Лесник сам выгрузил из холодильника продукты, принялся делать бутерброды, покосился на киборга раз, другой, порезал палец и сдался:
— Ладно, врубай свою программу!
— Сам не знаешь, чего хочешь! — немедленно заявил Джек и потопал к столу.
— Знаю! — с досадой и одновременно с облегчением буркнул Женька, уступая ему место у разделочной доски. — Чтоб ты себя прилично вел!
— А что я такого сделал?
— Ведешь себя так, будто лучше меня в людях разбираешься!
— А что, неправда?
— Да ёпт! — Женька отвернулся и чуть слышно, чисто спустить пар, пробормотал: — Лучше я бы его в гараж жить выгнал!
— Так выгони, — и не подумал прикинуться глухим киборг. — Ты же мой хозяин!
Лесник скрипнул зубами, но спешить с еще одним необдуманным приказом не стал. Впрочем, нет худа без добра — вчера выкрутасы Джека почти затмили Даер, а после тревожного ночного сна (Женька его не запомнил, но проснулся с привкусом озерной тины во рту) она и сама отошла в тень. Лесник посмотрел на сосредоточенно стучащего ножом подоске киборга (какие же бутерброды без салатика?!) и неожиданно задумался: может, Джек все-таки обиделся на Санька, а до кучи и на хозяина? Ну да, киборги не способны обижаться, но если компаньонская программа ухитряется подмечать малейшие нюансы человеческого поведения и правильно их интерпретировать, то она вполне способна отреагировать таким вот образом.
— Надо бы ружье Саньку отвезти, — на пробу сказал Женька. — Обещал же вчера.
— Ага, — равнодушно отозвался киборг, широким взмахом сметая в миску нашинкованную капусту.
«Точно обиделся!» — убедился лесник. Обычно Джек радостно хватался за любой повод выйти из модуля, особенно на флайере покататься. Ну и дурацкая ситуация! Как мириться с киборгом, если вроде не ссорились, к тому же хозяин априори прав? Даже если чувствует себя виноватым.
Женька почесал в затылке, прикидывая, — чисто по приколу! — что бы он делал, если бы на месте Джека был его младший брат Ленька. Тот тоже умел надуться по делу и без дела, и фиг его тогда выковыряешь из скорлупы.
Лесник присел на корточки возле одной из картонок и пропустил сквозь пальцы подсохшие, гладенькие и сыпучие семена. На большинстве уже проступил темный вычурный узор, как разводы инея на стекле, а у некоторых и рубчик почернел. Женька принялся выбирать такие в горсть, сосредоточенно ощупывая каждое кончиками пальцев и прикидывая на вес. Словно случайно поднял взгляд — Джек заинтригованно наблюдал за хозяином, продолжая быстро-быстро крошить овощи.
— Вот эти уже можно сажать, — доверительно сообщил Женька, раскрывая ладонь. — Семена омлохов не нуждаются в зимовке, они начинают всходить сразу после окончания жары. Ну или можно стратифицировать[2] их подсушкой, а потом клярнуть и ветрельнуть.
Стук ножа смолк.
— Что сделать? — «клюнул» киборг.
— После завтрака расскажу. — Лесник ссыпал отобранные семена в баночку.
Джек не стал допытываться, но через пять минут завтрак стоял на столе и переместился в «компаньонов» вполне мирно. Убрав свою часть посуды, Женька, как и обещал, достал из шкафчика пакет с посадочным кляром, зачерпнул его кружкой и высыпал в миску, а сверху плюхнул столько же воды и принялся быстро вымешивать. Сперва жидкая, каша густела с каждым движением, под конец превратившись в тугой пластилин оливкового цвета с сильным запахом плесени.
— Теперь у нас примерно полчаса, потом кляр полимеризуется, — предупредил Женька и, отщипнув кусочек массы, ловко закатал в него семечко и положил на стол идеально круглый шарик. — Давай помогай. Главное, чтоб не крупнее, а то в стволе застрянет. Но и мельчить не стоит, иначе семя может повредиться при встреле.
Киборг без колебаний, даже не дослушав, запустил руку в миску.
— Так? — самодовольно уточнил он.
Шарики были абсолютно одинаковыми, но Джек зря рассчитывал впечатлить хозяина своей точностью — Женька тут же положил рядом третий, идентичный. За пять лет рука набилась не хуже, чем у киборга.
— Ага, сойдет, — небрежно подтвердил лесник, не прекращая лепку. — Это смесь из самоотвердевающего компаунда, удобрений, стимуляторов и грибных спор, она позволяет легко и быстро посадить семечко и задать ему хороший старт. Будем сегодня заделывать дырки в лесопосадке, а то ее в прошлом году какой-то заразой побило.
Женька внезапно спохватился, что ответ из лаборатории так и не прислали, хотя прошло уже больше двух недель. Впрочем, если бы там оказалось что-то серьезное, то Борисыч давно бы на ушах стоял. Скорей всего, просто забыли отправить леснику копию отчета.
— А почему не саженцами, как елки? — удивился Джек.
— Омлохи плохо переносят пересадку, семенами надежнее. Ничего, в первые три года они быстро растут, до зимы уже по пояс будут.
Двадцать минут лесник с киборгом сосредоточенно лепили шарики наперегонки — имплантаты тут мало на что влияли, упругая масса принимала нужную форму со строго определенной скоростью, как ты ее ни жми. Последний кусочек достался Женьке, шарик вышел чуть поменьше, но не критично.
— Отлично. — Лесник точкой положил его в конце многострочного «письма» и с наслаждением выпрямил затекшую спину. — В природе мышовки растаскивают семена омлоха по норам, где те и всходят, поэтому глубина посадки тоже имеет важное значение. Щас покажу, какой у меня агрегат для этого есть…
Женька бережно вытащил из того же шкафчика посадочный пистолет — воистину удивительное чудо техники, ибо ему было уже лет двадцать, а выглядел он на все сорок, но до сих пор работав Лесник однажды заметил такой в фантастическом фильме у кого-то из массовки и хохотал до колик. Ну да, эта штука выглядит необычно и устрашающе, но годится разве что для ближнего боя — при нажатии гашетки из дула вырывается острая струя воздуха, которая буравит в земле тридцатисантиметровую скважину и вбивает туда семя. Женька пробовал пальнуть из сажалки вперед — живая пуля пролетела всего метров тридцать, а с двадцати даже кору с дерева-мишени не ссадила. Таким
