Нас тогда отправили из города в местный летний лагерь, с отбором на основании социального статуса родителей. Артем был под маминой фамилией, и для всех — не княжеским сыном, а так — почти как я, из простых, хоть и приближенных. В общем, с остальными ребятами мы сразу не поладили, а классические методы решения проблемы блокировало торжественное обещание не применять Силу и не драться. «Вы должны научиться решать проблему без этого!» — благородным посылом был выстлан наш путь.
На третий день, после объявления войны в виде соленого компота на нашем столе и слитного гогота за соседним, в ночь мы слили с трактора солярки и залили ее в выставленный на подиуме при въезде в лагерь Т-34 времен второй мировой. Добротная техника завелась, пронзив ревом спящий лагерь. Ну а мастерство вождения позволило снести только домики неприятелей. Люди, разумеется, не пострадали — весь лагерь был предупрежден рокотом дизеля и с благоразумно бежал в лес. Наивные. Через какое-то время особенно отмороженные недруги повстречали в чащобе гигантского медведя. С тех пор характер их изменился, став робким и заикающимся.
«Я имел ввиду совсем не это!» — Кричал потом на нас человек, что брал обещание, а мы грустно кивали головой. — «Я говорил про дипломатию!»
В общем, во вторую летнюю смену, уже в другом лагере мы-таки освоили все таинства дипломатии. Оказывается, любой конфликт можно решить словами, если они звучат, как «ребята, у нас есть танк». Особенно после подтверждения, что те два отмороженных парня в дрожащем ночном видео на ютубе, снятом на бегу, неслучайно похожи на нас.
Дипломатия — это, как оказалось, вообще мое. Главное правило в дипломатии, чтобы танк действительно был, и продолжение беседы выходит позитивным и дружественным.
Ну а у Артема отчего-то любая затея с танками теперь ассоциируется с неприятностями. Индивидуальная реакция, причем ошибочная, я считаю — механик-водитель он от бога.
— Тебе в третью дверь направо. Там душ, сменная одежда. Твой размер найдется.
— Это еще зачем? — Возмутился Артем.
— Ты же не хочешь вызывать стойкие ассоциации с поездом и долгой дорогой? Выйдешь раньше — постучись в дверь напротив, я там.
— Откуда в офисах душевые? — С сомнением пробурчал он, подходя к своей створке двери, но не решаясь ее открыть.
— Не за всякой дверью то, что написано на табличке.
— Тут вообще ни одной таблички нет!
— Значит, там может быть вообще все, что угодно. — Распахнул я свою дверь, входя в уютную комнату с панорамным остеклением и запирая за собой.
Артем уж наверняка справится и зайдет самостоятельно.
А передо мной был обычный гостиничный номер, из лучших — с широкой постелью, холодильником, офисным столом и ноутбуком. По правую руку дверь шкафа прикрывала полноразмерную гардеробную комнату, по левую же за зеркалом спряталась душевая и прочие удобства. Весь этаж предназначался для командированных, а так же для персонала, привычного к ночным вахтам. Страна большая — иногда нужно ночевать на работе, чтобы позвонить во Владивосток и застать их «восемь утра».
К слову, в коридор я вышел первым, поправляя серый костюм, надетый поверх классической белой рубашки с красной бабочкой.
Вежливо постучал в противоположную дверь и покосился на достаточно скромные часы на левой руке. Пока в графике.
— Тут сорочка не застегивается! — Отчетливо проворчал Артем на мой стук.
— Это называется «мода», — чуть повысив голос, подсказал я.
Резко распахнулась дверь, и из комнаты на меня хмуро посмотрел товарищ. Был он в островерхих бежевых туфлях, брюках им в тон, застегнутых строгим ремнем с достаточно вычурной серебряной пряжкой. Мускулистый торс закрывала шелковая сорочка с крупным, но почти незаметным по цвету орнаментом, а мощную шею даже и не думал закрывать достаточно широкий и непослушный ворот, пуговицы на котором были исключительно декоративными.
— Почему там нет ничего нормального на мой размер? — Хмуро произнес он. — Я проверил. Два пиджака на спине порвались. Кстати, извини, — добавил он с оттенком вины, чуть умерив тон.
— Это сейчас — самый шик, — доверительно доложил я ему.
К тому же, с пиджаком такое не носят.
— У нас за такое бы побили. — Тронул он ворот.
— Тебя?
— Не меня, а вообще!
— Через год перестанут. Мода распространяется со скоростью выхода новых сериалов. Тут снимают сейчас, у нас покажут потом. Да нормально все, точно тебе говорю! Между прочим, кучу денег вещи стоят. — Постарался я быть убедительным.
— А ты почему выглядишь нормально? — Смотрел он на меня с легкой завистью.
— Так провинциал, — развел я руками и выдал убедительную улыбку.
— А я, значит… — Как-то нервно оглядел себя с ног до головы Артем, подбирая приличное слово.
— Респектабельный аристократ, — уважительно высказал мнение и вовремя повернулся к лифту.
— Ладно хоть карманы нормальные, бумажник и нож переложить можно, — Проворчал он мне в спину, заходя в кабинку.
— Это под новую модель сотовый телефон. — Нажал я на две кнопки лифта сразу — седьмую и вторую.
— Все-то ты знаешь, во всем разбираешься, — тихо шумел рядом явно недовольный товарищ.
— Ботинки жмут?
— Нет!
— Тогда в чем дело? — Вышел я на новом этаже, пронзенной ниткой абсолютно такого же коридора, прошелся чуть дальше и остановился возле очередной типовой двери, пятой по счету от лифта.
Пока Артем формулировал свое недовольство, приложил ладонь чуть сверху и слева от центра, дождался щелчка автоматики и шагнул внутрь, на паркет крупного кабинета, залитого столичным светом.
— Максим, — подхватился с места друг Димка, блеснув радостью сквозь линзы дорогих очков, и тут же быстро зашагал навстречу, протягивая руку.
Пиджак индивидуального пошива, шелковая сорочка, сверкающие штиблеты и сияющие белизной ровные зубы — так теперь выглядел мой давний приютский друг. Деньги изменили его внешность, сделав лучше, но не тронули душу — потому как там и раньше все было отлично. Ум, верность, доброта для своих и жесткость для окружающих — именно характер позволял зарабатывать деньги, а вид был пропуском в мир крупного капитала.
— Хочу представить, мой помощник и хозяин этого здания,
