— Расскажи, каким он был? — Схватил он меня за руку и с отчаянием посмотрел в глаза.
— Само совершенство. — Падали слова в абсолютной тишине. — В нем была свежесть послегрозовой весны и тепло южного ветра; энергия ветра, наполняющая паруса и спокойствие лепестка на тихой воде.
— Р-ребята…
— Тш-ш… — Прошипел на Веру Артем, глянув совсем недобро.
— Сотни миллионов вольт напряжения ради одного кусочка…
— Это один из самых печальных дней в моей жизни.
— Теперь представляешь, как было тяжело Нике Еремеевой, когда ты принес ей только часть торта? — Спросил я, не меняя тона.
— Да, но у нее была хотя бы часть…
— Она ее не съела. Выбросила.
— Выбросила?! Она что, сумасшедшая? — Возмутился Игорь.
— Как видишь, в этом поколении они все не очень умные. — Похлопал я его по плечу. — А если это массовое, стоит ли из-за этого переживать?
— Значит, ты на меня не сердишься? — Спросил он смущенно.
— Давно простил. — Хмыкнул я, одновременно примеряя рост Веры и габариты шкафа. — Можно я одолжу у тебя половину шкафа и одну створку?
— Бери хоть весь.
— Весь не надо. Вторая сейчас все-равно где-то в застенках…
— Максим, не надо, — встревоженно попросил Артем. — Она не знала, что делала. Вернее, знала! Но не осознавала последствия!
— Ладно, — призвал я все свое долготерпение.
Мы же, вроде как, пришли ей карьеру делать.
— Игорь, вот эту девушку надо…
— Закопать?
— Трудоустроить. — При всем желании согласиться, нашел я силы на иной ответ. — Нет, не на каторгу. Ведущим прогноза погоды. Прежнего в отпуск. Считай это наказанием за твое поведение с Еремеевой. Теперь ты каждый день будешь видеть человека, который съел твой торт. Как только простишь ее — уволишь.
— Пожизненный контракт, — пробормотал Игорь. — Нина! Так… Сейчас секретаря вызову, — и посмотрел по сторонам, словно в поисках телефона или кнопки.
А вокруг был только шкаф, и какие-то ткани, пледы в нем. Хм…
— За дверь выйди, она, наверное, там.
— Ах да, вы проходите в мой кабинет, пожалуйста! — Поднялся он с места и суетливо принялся выражать гостеприимство.
Вера продолжала сидеть в прострации — пришлось выводить ее из этого состояния традиционными методами.
— Ай! — Тронула она волосы, за пряди которых я дернул.
— Секретарь подойдет, составит бумаги. Подпишешь, пройдешь с ней в павильоны, отснимешь пилотный выпуск. Все понятно?
— Я с тобой пойду, — хмуро произнес ей Артем. — Дождись меня.
— Хорошо. Я правда… Извините! — Уперлась она взглядом в пол.
Оглядев парочку, осуждающе покачал головой и проследовал в кабинет Игоря. Тот, правда, по прежнему где-то искал секретаря по коридорам… Будем верить, она не решила спешно покинуть страну, и Игорь ее найдет.
— Сложно винить человека в том, перед чем он не может устоять, — выработал-таки Артем свою позицию, зайдя следом и прикрыв дверь.
— Всего дел — не открывать герметичную крышку, — пожал я плечами, оглядываясь вокруг.
В довольно просторном — для размеров башни — помещении устроился друг. Прямоугольник стен занимали три круглых стола, занятых папками с проектами. На дальней стене тихо бормотал эфир телеканала в широкой рамке плазменного телевизора. Панорамные окна, вид из которых должен тут быть просто роскошным, отчего-то полностью скрывали полупрозрачные шторы, позволяя дневному свету наполнять кабинет — но основным источником освещения были плафоны дневного света на низком потолке. И над всем этим рабочим благолепием плыл едкий и неприятный запах табака.
— Это любопытство! Тебе ли не знать.
— Это гордыня, — не согласился я. — Желание убедиться, что у нее получилось бы лучше.
— Уверен, ничего общего, — продолжал упорствовать Артем.
— В музей сегодня не идем?
— Вере нужна поддержка. Стресс, незнакомые люди. Ее могут обидеть.
— Она кусок торта съела за двадцать секунд. Да за минуту она кому хочешь руку отгрызет!
— Закрыли тему, — знакомо насупился Артем.
Оставалось только рукой махнуть — ничего он слушать не станет. Что сейчас, что тремя годами раньше, когда я его час убеждал, что делать мангал из газового баллона — плохая идея, а он не верил и ходил потом в вязаной шапочке на лысую голову.
— Так, договор уже оформляется, — зашел в кабинет Игорь и быстрым шагом направился к центральному столу, за которым мы сидели. — Прошу простить, запамятовал, я представлен вашему товарищу? — Присев на свое кресло и переждав легкую отдышку, произнес он.
— Это Артем Шуйский, ты его, наверное, помнишь.
— О, я вас не признал! — Честно постарался Игорь отыскать в нем знакомые черты. — В прошлый раз вы были…
Сложно вежливо охарактеризовать преображение скромного худенького мальчишки в то, что сидело на соседнем стуле. Но Игорь справился.
— Со скрипкой! — Выдохнул он и улыбнулся располагающе.
— Вы тоже изменились, — вежливо кивнул Артем. — В лучшую сторону, бесспорно.
Раньше Игорь был склонен к полноте, сейчас же куда больше походил на старших представителей его династии — высоких, стройных и поджарых. Только вот длинные волосы до плеч выходили из идеального образа, запечатленного на портретах и черно-белых фотографиях его династии. К слову, ни одного фото семьи в кабинете не было.
— Соблюдаю режим. Сладкое вообще не ем. — Категорично произнес Долгорукий. — Уже пять лет как, — и виновато посмотрел на меня. — С того самого дня. Ни кусочка не лезет.
— Курить тоже бросишь.
— Нервная работа, — повел он руками, указывая на горы бумаг на столах. — Стресс…
— Спортом займись.
— Да куда там, — еще раз с возмущением оглядел он пространство, намекая на отсутствие времени.
— Проблемы с мотивацией, — понимающе закивал я.
— Причем тут это?
— Через год вместе с Артемом побежите пять километров.
— Это все избыточно! Отвлекать уважаемого Артема…
— У тебя будет фора в три километра.
— Неравные условия, опять же…
— Если он тебя догонит, то съест.
Игорь тут же демонстративно вынул пачку сигарет из кармана брюк и сдвинул по столу к нам.
