— Ага, — я, по-прежнему растерянная от свалившейся новости, кивнула. — Чего делать?
— Перережь веревку, — сказал Конь. — Надо опустить тело в колодец.
Ножа у меня не было, так что я просто вынула Яра из держателя и направила на седло. Из глазниц тотчас вырвались тонкие зеленые лучики и пережгли веревку. Конь аккуратно повернулся боком к колодцу, слегка наклонился и безголовое тело исчезло в воде. На мгновение вода взбурлила, но почти сразу успокоилась, снова превратившись в темное зеркало, подернутое легкой рябью.
— Дело сделано! — торжественно сказал посох. — Царь Кощей будет восстанавливаться и возвращать силу несколько часов, так что мы вполне можем вернуться во дворец.
— Я останусь здесь, — возразил ему Конь. — Мой долг быть рядом с хозяином. А вы можете идти.
Позавидовав такой преданности, я тихонько вздохнула и отправилась обратно. Адреналиновый кураж начал стихать, уступая место легкой апатии. Даже радостные и кровожадные рассуждения Яра о том, какие перед нами теперь открываются перспективы, слушала вполуха.
А во дворце дожидался Ланселот, которому уже доложили о нашем триумфальном возвращении. Поздравив меня, он четко, по-военному, сообщил, что врагов на границе пока не видно, а нежить полностью осознала свое позорное поведение и больше так поступать не будет. Уж он, мол, клянется. И так это прозвучало, что я сразу поверила, хотя от расспросов, какими методами рыцарь этого добился, удержалась. Уверена, они мне не понравились бы.
После чего окончательно осознала, что устала, наскоро попрощалась с Ланселотом до утра и отправилась к себе в покои. Рухнула, не раздеваясь, на кровать и провалилась в крепкий сон, безо всяких видений.
Глава 17
Разбудил меня стук в дверь. Открыв глаза, я несколько мгновений приходила в себя, вырываясь из объятий сна.
Стук повторился.
Я спустила ноги с кровати и поморщилась. Нет, спать в одежде — не самая лучшая идея. Надо переодеться. И чем быстрее, тем лучше.
Снова стук.
— Да войдите уже! — крикнула я и потянулась. Однако, когда дверь открылась, мгновенно забыла про сон и, радостно соскочив с кровати, бросилась к вошедшему Костопраху. — Ах ты ж, скелетина моя! Живой!
Едва удержалась от того, чтобы не сжать скелета в объятьях.
— Царь Кощей воскресил меня первым делом, как вернулся, — гордо произнес Костопрах. — Что лишний раз говорит о том, что хорошие управляющие ценятся.
— О? Значит, Кощей уже того? Регенерировал?
Костопрах удивленно посмотрел на меня:
— Регери… а? Если ты, царевна, имеешь в виду здоровье нашего царя, то да, он в полном порядке.
— И тебя за мной послал?
— Именно так, — скелет поклонился. — Самолично желает на тебя посмотреть да послушать. В тронном зале он нынче.
— Блин! А я в таком виде… слушай, подожди немного, ладно? Я хоть умоюсь, — последние слова я прокричала уже из ванной.
Собиралась с такой скоростью, словно опаздывала на важнейший в жизни экзамен. Да, по сути, так оно и было. Я же сейчас отца увижу! Настоящего! Живого! Своего!
Интересно, какой у него характер? Как он отреагирует на меня? Удивится ли? Обрадуется?
Блин, да конечно обрадуется! Обязан обрадоваться! Ведь не видел меня с рождения, хотя и знал о моем существовании! А еще я ему жизнь спасла!
От сильнейшего волнения даже начали дрожать руки, так что с застежками на Василисином доспехе даже не с первого раза справилась. Но все же не прошло и четверти часа, как я при полном параде выскочила из своих покоев и проследовала за Костопрахом к тронному залу. И только потом сообразила, что забыла взять посох. Хотя, наверное, Яр мое состояние понял и не обиделся.
Во дворце было непривычно многолюдно. Нет, не так. Людей-то как раз мне не попадалось. А вот нежити было порядком. Нам с почтением уступали дорогу, но видно было, что во дворец вернулся его истинный хозяин. Это чувствовалось практически в воздухе.
— А где Ланселот? И Лиса? — спросила я по пути.
— Рыцарь ожидает вас у тронного зала, а почтенная Лиса предпочла покинуть дворец совсем рано. Просила передать «искренние извинения от недостойной» и еще какие-то чудные слова.
— Какие слова? — не поняла я, жалея, что не удалось проститься с японкой.
Скелет на миг замолчал, словно припоминая, а потом продекламировал:
Вновь подойду я к окну, Посмотреть, на месте ли звезды И то, что дороже всего.Хм, и что это значит? Зачем на звезды смотреть? Ну вот нет у меня понимания этих восточных иносказаний. Нет чтобы просто объяснить.
Впрочем, размышления о странностях Лисы покинули мою голову сразу, как только мы вышли к тронному залу. Ведь еще немного, и… и я узнаю своего отца.
Ланселот действительно стоял возле входа, строго глядя поверх голов толпившейся тут же нежити, которая жаждала аудиенции у вернувшегося царя. На рыцаря косились, но приближаться опасались.
Увидев меня, он шагнул навстречу и поклонился:
— Леди Марья, рад вас видеть. Как я понял, сейчас мы будем иметь честь знакомиться с вашим уважаемым родителем?
— Похоже, что да, — пробормотала я, наблюдая, как Костопрах растолкал всех и вошел в тронный зал.
— Царевна Марья Бессмертная и рыцарь сэр Ланселот Озерный просят аудиенции и желают высказать свое почтение и покорность!
Мы с рыцарем переглянулись. Про почтение не знаю, но вот с покорностью у нас обоих как-то туговато.
Костопрах отступил в сторону, пропуская нас вперед, и мы, плечом к плечу… пусть даже на уровне плеча Ланселота была моя макушка, но все равно вошли мы одновременно.
Тронный зал был полон. Самая разнообразная нечисть жалась у стен и пялилась на нас. А на троне, одетый во все черное, восседал Кощей. И вид его был весьма грозен.
Тот, кто изобразил его на портрете, не ошибся и не приукрасил ни единой черточки. Мой отец действительно оказался крепко сложенным мужчиной с гладко выбритой головой и жесткими, суровыми чертами лица. Чего портрет не передал, так это исходящей от него ауры властности и силы, такой давящей,
