Глава 13
Когда завтрак подошел к концу и все начали расходиться, бабушка герцога величественным жестом остановила меня, не позволила встать из-за стола и дала понять, что просит – или приказывает? – задержаться. Подождав, пока все выйдут и мы останемся наедине, она повернулась ко мне. От ее пристального взгляда стало не по себе. Казалось, что Ортензия де Россо видит меня насквозь. И оценивает, как выставленный в витрине лавки товар.
– Так вот, значит, какова жена моего внука, – пробормотала пожилая женщина, словно разговаривала сама с собой. – Что ж… Могло быть и хуже.
Я проглотила обиду, но во рту стало нестерпимо горько, а пальцы сами по себе сжались в кулаки. Можно подумать, что я напрашивалась и желала выйти замуж за ее драгоценного внука! Да моего согласия на брак даже не спросили!
– Не думай, что станешь здесь хозяйкой. Пока я жива, этого не будет. Тебе ясно?
Вскинув голову, я ответила собеседнице открытым взглядом. Не очень-то и хотелось! И чтобы мне провалиться под землю, если однажды я стану такой же, как она!
Разумеется, этих слов я не сказала, хотя они рвались с языка.
– Я поняла вас, – ответила тихо. – Вы здесь хозяйка. Теперь мне можно идти?
– Кажется, ты себе на уме, – заключила Ортензия де Россо. – Однако я ничего не имею против, если ты станешь присматриваться и учиться. Ведь рано или поздно тебе все же придется занять мое место.
– А матери вашего внука вы говорили то же самое? – решила поинтересоваться я.
– Ей пришлось еще хуже, – усмехнулась герцогиня. – Но бедняжка не слишком-то стремилась потеснить меня. И подарила нашему роду наследника, хоть и не с первой попытки.
– Вы ждете того же и от меня?
– Само собой. Род де Россо не должен угаснуть. Если ты не сможешь стать матерью, лишишься права быть супругой Себастьяна.
Как у нее все просто! Обязанность жены – произвести на свет ребенка! Больше та ничем не ценна. По сравнению с рассуждениями бабушки вчерашние слова внука о женском образовании показались мне лучшим комплиментом. Ведь он хотя бы рассуждал обо мне как о личности, достойной представления ко двору, а не как о племенной кобыле.
– Ступай! – отмахнулась собеседница, поскольку я ничего не сказала в ответ. – Но знай, что я буду за тобой наблюдать. И взвешивать на самых строгих весах каждый твой поступок.
– Как пожелаете, – отозвалась я, поднялась, сделала реверанс и покинула столовую.
Оказавшись в коридоре, повертела головой, пытаясь определить, куда же теперь идти, чтобы вернуться в свою комнату. Как назло, прислуга разбежалась – должно быть, спасалась от гнева Ортензии. Я сделала несколько шагов, свернула за угол и… почти столкнулась с Себастьяном де Россо.
Вчера я видела его довольно близко, но тогда горели свечи, а сегодня сквозь стрельчатые окна галереи, в которой мы оказались, пробивался яркий дневной свет. Он позволял рассмотреть герцога во всех подробностях, и я пришла к выводу, что грех этим не воспользоваться. И не отвела взгляда. Однако несколькими мгновениями позже, осознав, что слишком уж долго гляжу на четко очерченные губы супруга, все же опустила глаза. Прежде, чем начала фантазировать, что бы я почувствовала, если бы ему вздумалось меня поцеловать.
– Надеюсь, моя бабушка не слишком испортила вам настроение перед обещанной экскурсией по замку?
– Не сказала бы. Хм… Вы даже не сомневаетесь в том, что я не услышала от нее ничего, приятного для себя?
– Просто я знаю свою бабушку. Так как? Вы в настроении прогуляться по замку?
– А можно с вами?
Услышав незнакомый звонкий голос, я с удивлением заметила выглядывающего из-за спины Себастьяна мальчика лет девяти или немногим младше. Кудрявый и смуглый, он с любопытством смотрел на меня живыми темными глазами.
– Луиджи! – донесся окрик, и следом появилась экономка. – Непослушник, опять своевольничаешь! Прошу прощения, если он вас побеспокоил! – с поклоном обратилась женщина ко мне и к хозяину.
– Ничего страшного, – отозвался герцог, и я с изумлением увидела, что он улыбается. – Я ведь сам разрешил ему остаться в замке. Но на прогулку мы, с твоего позволения, все же пойдем вдвоем, – сказал он мальчугану.
– Внук мой, – пояснила экономка. – Младшенький. Родители его и старшие дети в городе, все работают, а за ним присмотр нужен.
– Будем знакомы, Луиджи, – поприветствовала я мальчишку, отметив, что у него очень красивое имя, да и сам он в будущем, когда подрастет, обещал стать настоящим красавцем.
– Пойдем, поможешь кухарке лепить пирожки! – поторопила женщина внука.
– Как настоящий поваренок? А колпак мне дадут? А начинку доесть позволят? – затормошил ее мальчишка.
Себастьян де Россо, глядя им вслед, негромко вздохнул, и мне вдруг подумалось, что от своей бабушки он подобной ласки даже в раннем детстве не видел. Да, несомненно, она весьма ценила его как наследника и продолжателя рода, но едва ли вот так же беззлобно журила, трепала по волосам и крепко обнимала, не боясь измять платье. А матери герцога, как сказал в дороге поверенный, уже давно не было в живых, поэтому я сомневалась, что сыну выпало счастье провести с ней долгие годы.
Эта мысль неожиданно заставила меня ощутить некоторое душевное родство с человеком, ставшим моим мужем. Ведь я не помнила своих родных, а наставницы в обители не смогли их заменить. Сейчас я невольно завидовала маленькому Луиджи, у которого были и отец, и мать, и старшие братья с сестрами, и добрая бабушка, и огонь в камине, что светит ярче путеводной звезды.
– Пойдемте, – взглянул на меня герцог, протянул руку, и я, чуть помедлив, вложила в нее свою ладонь.
Виенна вернулась в отведенную ей комнату в сопровождении наемника, ставшего не только ее телохранителем, но и персональным носильщиком, и с удобством расположилась на мягких подушках.
– Не уходи! – приказала баронесса, заметив, что Аларик повернулся к двери.
– А вам не кажется, что вы рановато начали обращаться со мной как со слугой? – отозвался он, и Виенна поморщилась от такой дерзости. Но наемник ей еще был нужен. Кроме него в этом замке у баронессы своих людей
