– Пон чокту гер на гер ноа магар дугаз башзир ноа…
Изображения Одалы на земле стали меркнуть. Призрак, воя от боли, преодолел стену Брони Эгишжамур. Гиймо с трудом сдержал крик. Враг сокрушил его заслоны и осадил башню!
Едва Призрак одолел гальдр, огромная графема Хагал, восемь ветвей которой мерцали холодным огнём, окуталась красноватым нимбом, ставшим для Гиймо новой защитной энергетической стеной.
Призрак застыл от удивления.
– Я недооценил тебя, мой мальчик… Мы все в тебе ошибались…
Он окинул взглядом прозрачный барьер вокруг мальчика. Призрак был так близко, что Гиймо различал очертания человеческой фигуры под плащом из темноты. Почему-то ему стало не так страшно.
– Впечатляет… Очень впечатляет…
Призрак приник к красному заслону, раскинув руки. Свет померк, Гиймо оказался в кромешной тьме и инстинктивно съёжился. Призрак издал рык, призывая на помощь силы Мира Ненадёжности. И тьма взорвалась…
Никогда ещё Гиймо не видел такого. Из пустоты выскакивали призрачные силуэты с неясными очертаниями, бились о твердыню Хагал, яростно выли, штурмовали преграду снова… Призрак поощрял их страшными выкриками. Гиймо тоже орал – от ужаса, а может, от безумия. Защита Хагал стала тоньше, пошла трещинами, потом лопнула, осыпав всё вокруг густым дождём раскалённых искр.
Призрак торжествовал, но при этом шатался, потратив почти все силы. Страшные привидения исчезли. Подойдя нетвёрдыми шагами к рыдающему Гиймо, он протянул руку, чтобы его схватить:
– Теперь ты принадлежишь мне, мой мальчик…
Темнота вокруг Призрака была уже не такой густой. Под Гиймо заходили ходуном камни: это ожила Манназ. За долю секунды графема обволокла ученика колдуна молочно-белым свечением, воспроизводя очертания огромного яйца. Космическое яйцо, последняя надежда!
Рука Призрака застыла, не дотянувшись до пленника. Он покачнулся и отступил. Гиймо, видевший это сквозь пелену слёз, понял, что бояться нечего: враг израсходовал все силы на сражение с Эгишжамур, Одалой и Хагал, поэтому Манназ оказалась ему уже не по зубам.
Тут дверь темницы резко распахнулась. В камеру вбежал мужчина с бритым черепом, в светлой тунике. Увидев Гиймо, сидящего в прозрачном яйце, он на секунду остолбенел. Это зрелище у кого угодно вызвало бы оцепенение… Придя в себя, человек простёрся ниц перед Призраком.
– Господин! Пощадите! К воротам города подходит чужестранная армия!
Призрак раздражённо пошевелился.
– Уже… Они уже здесь… Ты принёс плохое известие, Ломго… Ещё рано, слишком рано…
Повернувшись к Гиймо, Призрак утомлённо прохрипел:
– Увы, я вынужден тебя оставить… Но я ещё вернусь… Есть другие способы, да, другие…
И Призрак покинул темницу, злобно бурча себе под нос. Перед ним, склонившись в три погибели, семенил Ломго.
Гиймо пытался справиться с гудением в голове, но безуспешно. Растратив все силы, ослабленный голодом, он опять лишился чувств.
14. Енибохор
– Что теперь? – спросил Бертрам.
Ребята потрясённо смотрели на гордо высившиеся вдали стены печально знаменитого Енибохора. Впечатление было очень сильным: город даже издалека внушал тревогу. Вздымавшаяся посреди него башня усиливала ощущение угрозы.
– Я слышала жуткие вещи о здешних жрецах, – пролепетала Коралия.
– Я тоже, – кивнул Ромарик.
– У нас настоящий талант навлекать на себя неприятности, – пробормотала Агата.
– Сейчас мы просто шли по следам рыцарей, – возразила Амбра. – Не наша вина, что они привели сюда!
Ребята уже видели рыцарей, занявших боевые позиции под стенами Енибохора. Друзья решили, что сейчас не время к ним присоединяться. Они нашли убежище среди каменистых серых холмов, недалеко от города. Отсюда было удобно и безопасно наблюдать за происходящим у городских стен.
– Так что же теперь? – повторил Бертрам.
– Будем ждать, – постановил Ромарик.
Рыцари вытянулись в бирюзовую стальную шеренгу под стеной Енибохора. Позади, расстелив на земле приблизительный план города, командор держал военный совет.
– Не понимаю, – в сотый раз повторял Юрьен де Троиль, – почему вы доверили командование операцией изменнику Иорвану!
Валентин встретил слова друга безнадёжным вздохом.
– Где тебе понять, когда ты твёрдо решил не понимать! Опомнись, Юрьен! Иорван не командует, а просто снабжает нас сведениями. Он помогает нам искать Гиймо. И это не имеет никакого отношения к его давнему проступку…
– Можно подумать, нынешние добрые дела способны стереть память о его позорном прошлом! – вскричал Амбор. – Как бы не так!
– Никакие это не добрые дела, а настоящая ловушка! – взревел Юрьен. – И мы сами в неё суёмся. Если бы Иорвана не стерегли эти проклятые колдуны, я бы задушил его собственными руками, чтобы он не успел причинить новый вред!
– Мы пришли сюда, чтобы взять город, – сурово проговорил командор. – Лучше пораскиньте мозгами, а не болтайте зря! Иорван утверждает, что Гиймо в Енибохоре. Если Кадехар и Геральд считают, что этому человеку можно доверять, то лучше к ним прислушаться…
Вместо ответа Юрьен так сжал кулаки, что побелели суставы.
Колдуны стояли на некотором расстоянии от рыцарей, окружив Иорвана, закутанного в красный плащ. Никто, наблюдая за их дружеской беседой, не догадался бы, что это три караульных и пленный…
– Не могу поверить, что я пропустил призыв, посланный моим учеником! – убивался Кадехар.
– Просто ты не так восприимчив к графемам Мира Ненадёжности, как я, – объяснял Иорван.
– А ведь я слышал… – не унимался Кадехар. – Слышал слабую мольбу о помощи. Но она исходила из Мира Ненадёжности, и я не догадался, что это Гиймо…
Он никак не мог смириться с тем, что не обратил внимания на зов, услышанный пару дней назад, когда они с Юрьеном и Валентином пробирались в сторону Вирдю.
– Хорошо, что призыв услышал Иорван, – утешал Геральд. – И сумел определить, откуда он исходит.
– В Енибохоре я потерял след, – признался Иорван. – Мальчик ещё здесь, это несомненно! Однако…
– Однако что? – еле слышно переспросил старый Кадван, который до сих пор не оправился после перехода в Мир Ненадёжности.
– Надо быть крайне бдительными. Здешние жрецы владеют могучим волшебством, черпаемым в культе Бохора, божества тьмы. Болтают, будто Главный жрец, которому они повинуются, лишён человеческого облика и прислан в Мир Ненадёжности самим Бохором… Так или иначе, нужна утроенная осторожность.
Иорван неодобрительно покосился на рыцарей, красующихся под городской стеной.
– Вот оно, Братство: гордыня и недомыслие. Хотя сами воины – образец доблести, других таких не сыскать! – вздохнул Кадван.
– Рыцари никогда не одолеют жрецов, – упрямо повторил Иорван.
– Что ты предлагаешь? – спросил Кадехар.
– Хитрость или переговоры. Силой мы ничего не добьёмся.
– У нас нет времени, – устало повторил Геральд. – Похититель быстро добьётся от мальчишки всего, чего хочет. А если это тот самый негодяй, который, по твоим словам, украл у тебя Книгу звёзд, то последствия могут быть самыми ужасными…
– Я говорю правду! – веско произнёс Иорван. – Книгу звёзд действительно похитили из моего тайника в Джагхатаэле, пока я гонялся за Гиймо по подземным коридорам Гифду.
– Обворованный вор! – фыркнул Кадван. – Можно было бы позабавиться, не будь положение таким опасным…
Иорван в отчаянии обвёл их взглядом.
– Сколько вам повторять? Я не украл Книгу, а спас её! Если бы я тогда не сделал этого, пожертвовав собственным счастьем, то
