Хидео сдержанно поднимает бокал, кивая восторженным толпам. Его отстраненную улыбку транслируют на экранах стадиона. Хотя он уже нарушает свое обещание – он клялся, что не станет с алгоритмом единым целым, – даже сейчас мое сердце обливается кровью. Сложно не сочувствовать невероятному упорству Хидео, не испытывать боль за его решимость.
Что бы он сделал, если бы я сказала, что его брат жив?
Что он сделает, когда узнает, кто забрал его брата?
Может, Эмика была права?
Я сжимаю кулаки. Еще не слишком поздно. Хидео сомневается, если он действительно переживает о том, что может наделать алгоритм… Значит, все еще есть время вытащить его из этой пропасти. Прежде чем он зайдет слишком далеко. Прежде чем мне придется отвернуться от него навсегда.
И единственный способ изменить все – узнать, что случилось с Сасукэ.
Я иду по канату между Хидео и Нолем, алгоритмом и «Черными Плащами». И мне нужно быть очень осторожной, чтобы не поскользнуться.
Я встаю и накидываю на голову капюшон. Осталось мало времени. Алгоритм должен сделать мир безопаснее, но если Мари права, то как раз об этом и нужно беспокоиться больше всего.
Входящее сообщение от Тримейна вырывает меня из водоворота мыслей. Я слышу его голос.
– Эм, – говорит он. – Я связался с кое-кем, у них есть информация по поводу того символа, что ты мне отправила. Он был на рукаве Сасукэ Танака.
Я сглатываю, услышав слова Тримейна. С потолка падает дождь красного и золотого конфетти.
– И?
– Они не расскажут об этом в сообщении. – Он делает паузу. – Ты захочешь услышать это лично.
12
У меня не возникает проблем выйти с арены, затеряться среди этих шумных, разодетых фанатов. Команда поддержки «Всадников Феникса» кричит во все горло. Фанаты «Андромеды» угрюмы, но кажутся довольными. Толпа уже собралась возле черного входа, чтобы посмотреть, как увезут игроков. Другие зрители выстраиваются в очередь к метро. Прохладный ночной ветерок развевает мои волосы. Я запрыгиваю на борд и поворачиваю в сторону Акихабара.
Некоторые районы Токио всегда перекрывают несколько главных улиц раз в неделю, превращая их в «hokoten», гигантские пешеходные зоны. Как раз сегодня вечером в честь игры почти все районы Токио поступили так. Акихабара даже получила прозвище Hokuku, или “пешеходный район”. Весь город превратился в световое шоу. Толпы людей гуляют туда-обратно по восьмиполосным шоссе, обычно забитым автомобилями. С фасада каждого здания улыбается лицо «Всадника Феникса», экраны транслируют лучшие моменты матча-реванша.
Я чувствую прилив гордости при виде изображений Эшера, Хэмми и Рошана. Прямо сейчас я хочу обнять их и праздновать победу вместе с ними.
В воздухе остались десятки неоновых полос света – следы от гонок дронов, которые пропустила полиция из-за аврала. Музыка орет на всю улицу: какой-то диджей разбил посреди дороги временный лагерь, вокруг которого теперь танцуют фанаты. Земля подсвечивается виртуальной красной лавой, стекающей в решетки, а в кустах, на земле перед зданиями парят виртуальные перья феникса, каждое по двадцать очков.
Добро пожаловать в Акихабару!
Двойные очки в ночь Хококу!
Вы подняли свой уровень!
К тому времени, как я подъезжаю к огромному развлекательному комплексу, украшенному портретами моих товарищей по команде, черные машины с финалистами уже припарковались перед зданием, блокируя доступ в эту часть улицы. Один из охранников замечает меня. Когда я подхожу к машинам, он качает головой, не желая меня пропускать. Он не понимает кто я, учитывая, что на мне случайная маска.
Я быстро посылаю сообщение Эшеру.
Эшер не отвечает. Но секунду спустя охранник слегка кивает мне и отступает в сторону, чтобы я могла протиснуться между черными машинами. Я проскакиваю в комплекс через раздвижные двери.
Первый этаж здания забит атрибутикой Warcross: здесь шляпы, фигурки, игровые автоматы с игрушками, в которых ты можешь попробовать выиграть плюшевые версии талисманов команд. Пройдя коридор, я выхожу к лестнице, потом поднимаюсь по ступенькам на второй этаж.
И попадаю в сюрреалистический мир.
Это игровой зал с необыкновенно высоким потолком. Возможно, так получилось после сноса одного этажа и объединения его с другим. Повсюду витает туман, ползущий со сцены, где выступает виртуальная поп-звезда. Неоновый свет льется с потолка, подсвечивая дым цветными полосами. Толпы людей танцуют перед сценой, а остальная часть комнаты заполнена столами с проекциями игр, за которыми собрались игроки. Я вижу несколько столов c шашками, картами и настольными играми с виртуальными изображениями. Сервис-дроны летают от стола к столу, разнося напитки с анимированными цветами и вертелы с мясом.
Я узнаю несколько человек из других команд: в углу Макс Мартин с Дженой Макнил склонились над какой-то настольной игрой и хохочут над словами своего Капитана. Шахира Булус, держа в руках бокал, яростно жестикулирует, объясняя технику игры Зигги Фрост, которая тихо слушает с широко открытыми глазами. Почти все собравшиеся – настоящие или бывшие игроки разных команд. Я прохожу через них словно невидимка, испытывая странное чувство, будто я принадлежу этому миру и в то же время нет.
«Всадники» собрались возле сцены, где заканчиваются столы и начинаются танцпол. Приблизившись, я понимаю, что их почти не видно за толпой зрителей, которые кричат и подбадривают их.
А потом я вижу, как над толпой появляется Хэмми. Запрыгнув на стул, она поднимает вверх кулаки и радостно кричит. Ее пучок кос растрепался, пот светлыми капельками блестит на темной коже, отражая неоновые полосы с ламп.
– Шах и мат! – кричит она, расплываясь в улыбке.
Она играют в быстрые шахматы против Рошана. Он сбивает своего короля, на его лице недовольная гримаса, он проиграл. Пока толпа ждет новых вызовов и ставок, Рошан встает со стула, чтобы кто-то другой мог сыграть с Хэмми, а потом направляется к Кенто Парк и обнимает его за талию. Они тихо переговариваются о чем-то. Я оглядываюсь, видит ли их Тримейн.
– Подвиньтесь, подвиньтесь, – из толпы раздается голос Эшера и некоторые люди отодвигаются, чтобы дать ему пройти. Он отодвигает стул, на котором сидел Рошан, ухмыляется Хэмми и облокачивается на стол.
– Ты не можешь выиграть две игры против меня за одну ночь, – говорит он. Толпа криками поддерживает этот вызов.
– Ах так? Не могу? – Хэмми наклоняет голову и спрыгивает со стула. Ее глаза после победы все еще горят.
Я наблюдаю, как перед ними перезагружается игра. Виртуальное пламя поглощает края шахматной доски, а над их головами появляется увеличенная версия игры, чтобы все могли посмотреть. Это не обычная шахматная доска: конь – настоящие рыцари, ладья – замковые башни, вместо слонов – огнедышащие драконы.
Над столом возникает новый таймер. У каждого игрока есть секунда на ход. Игра начинается.
Праздная болтовня прекращается, Хэмми замолкает, на ее лице читаются эмоции, так хорошо знакомые мне со времени
