Второе переднее сиденье открутили и сняли, чтобы не мешало. Я, Валя и Гриша разместились в салоне. На всякий случай я вышел в эфир и несколько раз громко кричал и сокрушался по поводу того, что пленник сбежал на нашем «соболе» и мы никак не смогли его догнать, и вот теперь придется удирать отсюда как можно скорее обратно в Сосновск. Помогло это или нет, я не знал, может, кто-то из бандосов слушал нашу волну, а может, и все мои потуги не имели никакого смысла.
Распрощались с остальными Сиротиными и укатили вдоль по грунтовке. Иван с остальными членами семьи уехал в другую сторону. На перекрестке остался сиротливо осевший на пробитых скатах «уазик». «Нивы» Витек отогнал в сторону и спрятал за одним из холмов, с дороги их не видно, может, они и дождутся нас.
Проезжая мимо того холмика, где прятался радист, остановились, я быстренько сбегал и осмотрелся на месте. Надеялся, что третий в панике бросил рацию. Фиг тебе, а не рация. Нашел только кусок брезента, на котором было разложено десятка два толовых шашек весом по четыреста граммов каждая. Брать их с собой не стал, так как взрывателей рядом не было. Свернул шашки в брезент и затолкал в ближайшие кусты. Еще заметил множество собачьих следов на песке. Значит, Смерта верно идет по следу.
– Звать-то тебя как? – спросил я у пленника.
– Илья.
– А в этот мир тебя брат «за что» пристроил? – спросил я.
– Можно я не буду отвечать?
– Нельзя.
– ДТП устроил со смертельным исходом. А брат хоть и адвокат, но никак не получалось на «условку» перевести. Слишком уж большой общественный резонанс получился.
– А чего за границу не свалил?
– Да, блин, загранпаспорт куда-то делся. Так бы я, конечно, лучше в теплые страны укатил, деньги-то у семьи есть, к мамке в Италию можно было бы. Но ничего, годик-другой здесь перекантуюсь, да и вернусь обратно, Леха говорит, что к тому времени все уляжется, он сделает мне новый паспорт и я смогу вернуться.
– Ты собираешься вернуться назад? – недоуменно переспросил я.
– Да, а что? – удивился паренек.
– Нет, ничего, – тут же отозвался я, показав глазами, чтобы Сиротины молчали как рыбы об лед. Судя по открывшему рот Грише, он как раз собирался прокомментировать слова Ильи.
– А у тебя брательник случаем не на «тахо» ездит, а? И звать его не Алексей Викторович, случаем тридцати трех лет от роду?
– Он самый, – подтвердил Илья. – А вы его знаете?
– Знаю, – подтвердил я, поняв, кого мне напоминает этот паренек, адвоката, который был связан с Ольгой, устроившей меня в этот мир. – Вот только не рад я этому знакомству, ой как не рад.
– Почему? – переспросил Илья.
– По кочану! – передразнил я. – Если все закончится благополучно, то я тебе расскажу. А жизнь твоя теперь вдвойне ценнее. Так что гляди в оба и помогай нам изо всех сил, тебе это в первую очередь выгодно.
– Странно! – удивился парень. – Вы бы хоть намекнули.
– Если коротко, то думается мне, что твой брательник смерти твоей хочет. И пропажа твоего загранпаспорта – его рук дело. Но это так, мысли вслух, выживем, я тебе кое-что интересное расскажу про этот мир и про брата твоего, и даже про то, как я сюда попал. До вашего гадюшника далеко? – перевел я разговор в деловое русло.
– Нет, минут двадцать и будет видно поселок, – задумчиво ответил Илья.
– Так, дорогие мои, – обратился я к Валентине и Грише, – нам надо срочно придумать позывные, а то во время переговоров по рации называть друг друга настоящими именами это сущее непотребство. Ты, – ткнул я пальцем в сторону Гриши, – будешь Асланом. Ну, а вы, Валентина Батьковна, будете – Магомед, можно сокращенно Мага, ну а меня зовите Русланом, – закончил я.
– А почему так? – подозрительно посмотрел на меня Гриша.
– Военная хитрость, – лаконично ответил я.
– Нет, ну, а чего сразу чуркистанские клички брать? Нельзя, что ли, нормальные позывные выбрать? Злой, Свирепый, Резкий – чем тебе такие имена плохи? – обиженно спросил Гриша.
– Всем, – отрезал я. – К примеру, резким бывает еще и понос. Не спорь с командиром.
– Точно! Это все из-за мамкиного наследства. От сука! – неожиданно выдал молчавший до этого Илья.
– Ты это о чем? – тут же спросил я.
– О брате. Ему выгодна моя смерть, потому что тогда все мамкино наследство достанется ему одному.
– Что, сильно богатая у вас родительница? – поинтересовался я.
– Ей от ее итальянского хахаля достался дом и квартира, ну и на счетах что-то около двухсот тысяч евро. А если дом продать, то в общей сумме «лям» наберется.
– Шикарно! Илюха, ты не бзди, поможешь нам это осиное гнездо выжечь, и мы твоего брата заставим раскошелиться на твою долю, еще до того, как придется делить наследство вашей маменьки. Связи в старом мире есть!
«Соболь» перевалил через небольшую сопку, и перед нами открылся шикарный вид на несколько километров вперед. Дорога петляла змеей по склону вниз, огибая островки густых кустов и небольших корявых деревьев, а где-то там внизу блестела лента широкого ручья, на противоположном берегу ручья угадывалась полоса вырубки леса, среди которой стояло несколько модульных домиков, вагончиков на колесах и деревянных сараев с навесами. Взглянув в бинокль, я даже заметил разномастные машины, спрятанные среди деревьев. До цели оставалось чуть больше километра.
– Илья, давай помедленней, мне надо подумать, – приказал я. Потом передал бинокль Валентине: – Что скажешь?
Женщина всматривалась несколько минут, потом машина резко затормозила, и мы все повалились на пол. Первым делом я схватился за пистолет, почуяв неладное.
– Извиняюсь, – прохрипел Илья. Удавка на шее резко натянулась, едва не задушив его. – Тут полно карстовых расщелин и вымоин. Чуть в одну не угодили.
Выглянув, я убедился, что парень не врет. Действительно, чем ниже по склону мы спускались, тем четче было видно, что многочисленные ручьи, образовавшиеся при таянии снега, стекали к речушке, проделывая в земле глубокие трещины и овраги.
– Давай еще метров пятьсот вперед, и когда я скажу – притормози. Значит, так, слушаем меня сюда, братцы-кролики, – обратился я к своим бойцам. – Как только скажу, Валентина, десантируешься через заднюю дверь и тут же в сторону, там заросли кустов, уйдешь по ним и займешь позицию. Спустимся ниже, я тоже выпрыгну, но поближе, мне все-таки из гранатометов работать. Ну, а вы спускаетесь вниз как можно медленнее, и где-то вон там, – я указал на большую поляну в низине, метрах в пятидесяти от ручья, отделявшего нас от поселения, – разворачиваетесь, и ты, Гриша, начинаешь работать из «ручника» по поселку. Твоя цель – морды машин и домики. Отдельных людей не выцеливай, на ходу, да еще с такого расстояния все равно не попадешь,
