– Держи, – я не стал спорить и протянул ему необходимую сумму денег. – Только давайте без опозданий. Это всех касается!
Оставив своих будущих спутников снаружи, шагнул в темноту склада. Внутри, сразу же перед входом стояла небольшая будка-конторка, внутри горел свет. Постучал в стекло, вызвал наружу кладовщика. Чего больше всего боятся кладовщики, зампотылы, завхозы и даже солдатики-каптеры? Правильно, проверяющих!
– Чего надо? – спросил у меня кладовщик.
Все-таки опытные кладовщики – это некая закрытая каста, члены которой похожи друг на друга, как патроны в одной обойме – низенькие, толстенькие, лысоватые, с маленькими поросячьими глазками.
– Прапорщик Шматко? – строго спросил я.
– Шарко, – поправил меня кладовщик.
– Француз?
– Кто? Я? Нет, русский, а с чего вы взяли, что я француз?
– Фамилия французская, был такой врач, он еще придумал лечебный душ, который назвали его фамилией – Шарко, – объяснил я. – Ну, ладно, что русский – это хорошо, – таким же командирским голосом продолжил я. – Что у нас с контртеррористическими мероприятиями на вверенном вами объекте? Какие меры приняты для повышения обороноспособности? Где запретная зона вокруг склада? Где журнал проверки систем сигнализации и оповещения? Почему при входе нет пожарного щита, информационных табличек, и где доска с инструкцией по технике безопасности? – огорошил я вопросами прапорщика Шарко.
– А, м-ммм?! – разинув рот от удивления, испуганно и ошалело промычал кладовщик. – Не было приказа так все подготавливать.
– Прапорщик, вы ведь человек военный, как можно работать в таком бардаке? – несколько пафосно воскликнул я.
– Согласен, завтра же начну писать инструкции по ТэБэ, заведу журнал и подготовлю подробный план по реконструкции вверенного мне объекта. Надо только согласовать бюджет для всего этого.
– Составляй смету с учетом расширения вверенного вам объекта минимум в два раза, с отдельным складом РАВ и ГСМ. Как только вернусь из командировки, все подпишу. Сроку тебе – неделя. Не выполнишь, сниму с должности и отправлю ГЭС охранять.
– На кого писать докладную записку? – поинтересовался прапорщик.
– На меня, – ответил я, тут же представляясь: – Капитан второго ранга Волков – начальник службы безопасности поселка.
– Слушаюсь! – отрапортовал прапорщик. – Может, я могу чем-то вам помочь, товарищ капитан второго ранга?
– Можешь помочь, – смилостивился я. – На днях к вам на склад поступало вооружение и амуниция, захваченная в бандитском поселке, мне надо досмотреть, что к вам попало, а что разворовали по дороге.
– Еще не смотрел, только вчера привезли несколько коробок, пару ящиков и два баула с тряпьем, – вильнув взглядом, поспешно ответил Шарко.
Врет, зараза, своим оперским нюхом чую, что врет как сивый мерин. Ну и фиг с тобой, вернусь, разберусь с вверенным тебе хозяйством и недостачей.
– А вы что-то конкретно хотели там найти, может, я вам так смогу помочь? – видя, что я что-то обдумываю, поспешил спросить жуликоватый прапорщик.
– Там среди трофеев должны были быть и мои, личные вещи: короткая помпа, патроны к ней, пистолет «чизет» и несколько комплектов камуфляжа с ботинками и ременно-поясной системы, – перечислил я все, что планировал получить на складе.
– Так мы это сейчас быстренько вам подберем, а вы как из командировки вернетесь, свое родное у меня получите в целости и сохранности, если чего испачкалось или поизносилось, то я почищу и зашью.
– Показывай, что есть на замену, – разрешил я барственным жестом руки.
Прапорщик Шарко тут же окликнул какого-то оболтуса по имени Петюня, и из темноты склада вышел заросший по самые брови бородатый субъект неопределенного возраста.
– Побреем! – тут же отозвался прапорщик, видя, как я презрительно сморщился при виде бородача.
В глубь склада мы двинулись стройной колонной – первым шел бравый прапорщик, следом шагал я, за мной плелся Петюня, шаркая ногами и толкая перед собой тележку, похожую на те, которыми пользуются в супермаркетах, только колесики были большего диаметра и корзина в несколько раз шире и глубже стандартной. Шедший впереди меня прапорщик с каждым шагом преображался, он как будто рос и молодел, видимо набитый доверху всяким добром склад придавал своему хозяину сил.
– А у вас какая помпа была? – деловито спросил Шарко.
– То ли «рэм», то ли «мосберг», – невнятно ответил я. – Не помню, он мне достался как трофей, а уже через пару часов мы попали в передрягу, где меня контузило.
– Ясно. Есть наш МР-133, с длиной ствола 510 мм, используется патрон 12/76, с пистолетной рукоятью в черном пластике. Подойдет?
– Вполне. Что с патронами?
– Есть картечь, пули и дробь. Пачки по двадцать штук. Сколько возьмете?
– Давай пулевых, пять пачек, столько же картечи, 8–9 мм, ну и пару пачек мелкой дроби дай, вдруг получится по дороге поохотиться на птицу. С пистолетом что придумаем?
– С пистолетами не особо богато: ПМы, ТТ, наганы и АПСы.
– С глушителями что есть?
– Ничего.
– Ладно, пестик у меня свой есть, им и обойдусь. Дай мне пару пачек 9/18. Что с камками и берцами? Да, кстати, чуть не забыл, мне бы и моим бойцам бронежилеты и шлемы, только пару дай большего размера, для братьев Черновых.
– Сейчас что-нибудь подыщем, хотя, конечно, для этих кабанов вряд ли что-нибудь найдется.
С верхней одеждой все решилось очень просто – я выбрал копию американской куртки М65, которая отличалась от оригинала большим количеством карманов, двойной прошивкой швов и усилением на локтях. Куртку выбрал черного цвета, такого же цвета взял и брюки, так же усиленные на коленях дополнительным слоем ткани.
Пока выбирал себе одежду, прапорщик притащил несколько вариантов «разгрузок», пять легких шлемов «ШБМ», обтянутых мелкой сеткой. Из двух видов «разгрузок» я выбрал обе, ну случился у меня легкий приступ хомячества… бывает! Бронежилеты оказались «Страж 4М УНИ», вещь напрочь гражданская и неизвестная мне, скорее всего, его придумали исключительно для чоповцев и инкассаторов. Повертел в руках я этот броник и печально вздохнул – коротковата кольчужка! Даже, прости господи, пупок не прикрывает, нет фартука и воротника. Зато спереди и сзади есть липучки для установки дополнительных бронепластин.
– А армейских моделей нет? «Корунд», «Кора-Кулон», а лучше всего «Ратник»? – с надеждой спросил я.
– Чего нет, того нет, – развел руками кладовщик. – Эти берете?
– Беру, – отозвался я. – Что с ботинками?
– Это легко, этого добра у нас валом, – широко улыбнувшись, кладовщик указал на большой деревянный контейнер, заполненный доверху дешевыми кирзовыми берцами.
– А больше ничего нет? – заранее зная, что ответит прапорщик, спросил я.
– Ничего, только это. Что присылают, то и храним.
– Неудивительно, что их никто не желает брать, такое носить, значит, очень сильно не любить собственные ноги.
– Если их разносить, то они долго будут служить верой и правдой, – упрекнул меня Шарко.
– Между прочим, это не кирзачи под ногу разнашиваются, это нога под них меняется, – выдал
