-Так что там у вас произошло? – угрюмо спросил он, нарезая мясо.
-Ты же сам знаешь, Валера не вынашивает щенков.
-Мало ли… с твоими способностями.
-С моими способностями и я не вынашиваю щенков, - ровным голосом ответила я.
Блин, не хватало нам только поссориться! Впрочем, я могу, у меня все предпосылки к тому. – Саша, – вспомнила я, - мне хочется крови!
-В смысле? – не понял Саша, - тебе хочется кого-то убить?
-Не только убить, но и съесть!
-Ну, ты даёшь! – даже остановился Саша, - Ты стала людоедкой?
-Причём здесь людоедка? – возмутилась я, - Зайца, курицу, мышь, на худой конец!
-На худой? – задумался Саша. – Разбаловалась ты, однако!
-Эх, ты! – только и осталось ответить мне.
-Что ты предлагаешь? Пойти на охоту? Взять тебя в качестве охотничьей собаки? Извини, но вот этот кусок мяса в сыром виде очень неаппетитен!
-А ведь правда! – обрадовалась я, - скоро открывается сезон охоты! У твоего папы есть охотничий билет, можно переодеться псами… - Сашу аж передёрнуло.
-Лучше человекообразным? – спросила я, - Так здесь не водятся обезьяны, нас могут легко подстрелить, приняв за йети.
-Саша, когда-нибудь твоя фантазия истощится?
-Что ты такой скучный? Не можешь немного подыграть своей приболевшей невесте?
-В смысле «приболевшей»? – встревожился Саша.
-Да, Саша, да…
У Саши даже колотушка выпала из рук: - Разве уже прошёл месяц?
-Саша, чем ты слушаешь? Я тебе сколько раз говорила, что мы живём по лунному календарю!
Саша замолчал, и с новой яростью принялся отбивать мясо. Он переживал эти дни гораздо болезненней меня. Самец в нём вставал на дыбы, а он ничего не мог сделать.
-Я тебе предлагала погасить либидо на время.
-Иди ты! Ещё погасишь навсегда!
-Что ты, милый! – испугалась я.
-Знаю я тебя! - засопел мой любимый, - Твои шутки известны всему Краснослободску.
Хорошо хоть, уехали оттуда, а то насмешек не оберёшься.
-Ой! Краснослободск! – захлопала я в ладоши, и даже запрыгала, - Теперь можно поменяться с сестрой!
Саша засверкал глазами: - Если меняться, то вместе!
-Как это? – удивилась я.
-Ты меняешься с Валерой, я меняюсь с Квазимодо.
-Квазимодо твой брат – близнец? – ещё больше удивилась я.
Саша ожёг меня нехорошим взглядом, но ответил спокойно: - Можно поменяться с любым человеком, лишь бы было его на то согласие.
Я долго смотрела на Сашу. Потом спросила: - Откуда у тебя такие сведения?
Саша опять засопел. Потом признался: - Я говорил с богиней, когда мы тебя искали. В образе гиббона я обратился к ней, и она посоветовала мне выход из ситуации.
-Да, боги любят пошутить над людьми, - согласилась я, - только их шутки похожи на издевательство. Так, когда мы произведём размен? Подожди, а они здесь ничего не натворят? Придём домой, а я такая…
-Да брось ты, нельзя обезопаситься?
-Как знать, - с сомнением посмотрела я на Сашу, - может, тебя на время…
-Нет! Я же сказал, не ставь надо мной свои сомнительные опыты!
Я подняла вверх руки: - Но домой мне хочется.
-Может, на осенние каникулы?
-Неплохо бы, - согласилась я, - как я соскучилась по родным, по пацанам!
-Меня всё время укоряешь, а сама: пацаны любимые, Толичек ненаглядный!
Мне стало смешно, и я расхохоталась. Саша посмеялся вместе со мной.
-Действительно, я тоже соскучился по ним, по Юрику…
«И по Валере» - хотела я сказать, но вовремя прикусила язык. Валера же будет здесь!
С моим телом, и с телом Саши! Ревность опять начала меня нешуточно грызть.
Надо подсчитать дни…
-Надо бы начать звонить, соблазнять, - предложила я.
-Вот вечером и займёмся, - с энтузиазмом сказал Саша, раскладывая куски мяса на противень.
-А за зайцем, когда? – жалобно спросила я.
-Там и сбегаем. С папой.
Я опять вспомнила домашнее задание.
-Вечером продолжу сочинение.
-Зачем ты про это пишешь? – удивился Саша, - тебя поднимут на смех!
-Ты не поверишь! Я начала вспоминать своё путешествие! – ответила я, заправляя приправами, и поливая майонезом мясо.
-Вспоминается?
-Не всё, но вспоминается. Пока приличные провалы в памяти, но я придумаю что-нибудь, или пропущу. Зато ни у кого не будет такого оригинального сочинения.
-Тебя не выгонят из школы?
-Мало ли школ? Пойду в китайскую, или в английскую. Или к тебе попрошусь, будем вместе учиться.
-У нас есть девочки! Все вроде тебя, нахальные.
-Что, бьют?
-Нахалам дают по сусалам!
-Какие молодцы! – восхитилась я. – Хочу к вам!
-И это после первого дня!
-Не надо было записывать меня сюда, надо было к себе! Или ты специально подговорил маму? – хитро прищурилась я.
-Не подговаривал я никого, нас не спросили. Может, и специально.
Я поставила вариться картошку, наказала Саше следить за готовкой. Сама же пошла, продолжать писать сочинение. Чувствую, сегодня вечером мне не дадут позаниматься.
«Бежала я, бежала» - начала я своё сочинение, - «пока не почуяла впереди засаду. Как почуяла? Носом. Вы знаете, что-то про волчий нос? Нос волка может учуять запах, если этого запаха будет хоть молекула на кубический метр воздуха. Так что не удивляйтесь, что я узнала даже тех, кто там был. Я проверила все ближайшие тропы и нашла волчью яму. Что меня натолкнуло на мысль заманить туда именно папу?
Теперь, пользуясь послезнанием, с трудом могу понять логику волчицы. Иногда и не понимаю.
Так что, дав папе увидеть себя, побежала в ту сторону, где была замаскирована яма.
Папа узнал меня. Если бы был другой волк, он бы стрелял.
Я перебежала яму, незаметно прыгнув через неё, и скоро услышала вопли и маты.
Охотник попался! Я состроила довольную мину, и заглянула в яму, готовясь спрятаться, если будут стрелять. Папа укорял меня в бессердечии, спрашивая, за что я ему так мщу. Я же поняла так, что ему надо принести еду, иначе он не доживёт до спасения. Сбегала по окрестностям, задушила подвернувшегося зайца. Я не опасалась охотников, знала, что они сидят в своих засадах. Половину зайца я съела, второй поделилась с папой. Вместо благодарности услышала отборную брань.
Потом папа просил меня кого-то позвать, и услышала знакомые имена: Толик, Юрик.
Я побежала и нашла Толика. Показалась ему, а он с винтовкой!
Тогда я подошла к нему сзади и подышала прямо в ухо. Глупые они, эти люди. Даже детёныши не могут учуять остро пахнущего псиной волка!
Толик узнал меня, бросился обниматься, но я поманила его за собой. Толик кликнул Вовку, и мы побежали к папе. Пока Вовка выручал папу, Толик повис на мне, плача от радости. Я вымыла ему лицо, он пытался вымыть моё, Добрые чувства переполняли человеческого детёныша. Мне он понравился. Но, когда выбрался папа, пришлось уходить, он мог меня поймать. Поэтому я растаяла в кустах, и побежала дальше. Куда? Куда-то гнал меня инстинкт.
