— Однажды ты обещала всегда говорить мне да, — припомнил Саша.
— Милый, но…
Он заглушил ее протест поцелуем, не глядя выключил воду, нащупал полотенце, завернул в него, поднял Настю на руки, чтобы отнесли в комнату.
— Никаких но.
Он снова стал целовать ее, чтобы не возражала.
— Хочу, чтобы ты была Геллер.
Поцелуй.
— Хочу, чтобы мой сын стал Геллером без лишних бумажек.
Поцелуй.
— Хочу, чтобы ты была моей…
— Я и так твоя, — умудрилась вставить Настя.
— Я хочу и по закону тоже. По всем законам.
Она расплылась в улыбке, собираясь сдаться ему на милость, но тут очень не кстати ее осенило.
— Тебя девки подговорили!
— Что? Нет!
— Не отмазывайся, Геллер, — ткнула она пальцем в его голую, мокрую грудь, — Сроду бы сам до такого не додумался. Во время секса! Кошмар!
— Да, ужас. Я ужасный человек, за которого ты выйдешь замуж, — решил не оправдываться Саша.
Настя обреченно выдохнула.
— Дался тебе этот штамп. Ну ладно. Раз уж так надо…
Она не успела договорить, потому что будущий муж на радостях опять закрыл ее рот поцелуем. Сашка снова начал увлекаться, готовый ко второму раунду. Он оторвался от Насти на секунду, чтобы про привычке уточнить, хорошо ли она и малыш себя чувствуют, но его прервали.
Стук в дверь и голос Сашки Токаревой:
— Друзья мои, я дико извиняюсь, но там какие-то люди утверждают, что они журналисты и договаривались об интервью.
— Твою мать. Я забыл, — ругнулся Геллер, вскакивая с кровати. И громко Сашке, — Через пять минут, Нестерова.
— Последний раз работаю твоей секретаршей, — заявила она и ушла.
Настя приподнялась на локтях, улыбалась, глядя, как Саша спешно натягивает джинсы и рубашку.
— Чего скалишься? Вставай, со мной пойдешь, — скомандовал он тренерским голосом.
— Это еще зачем?
— Затем, что ты мой тренер, мой партнер, мать моей дочери, а скоро и сына, и моя будущая жена.
— Что-то слишком много всего. Я не партнер…
— Серьезно? То есть я сам с собой сейчас в душе сексом занимался? У меня богатая фантазия, но не настолько.
— Саш, — фыркнула Сокол, — не в этом же смысле.
— Во всех смыслах.
Он потерся носом о ее нос, поцеловал круглый живот. Это немного успокоило, но Настя все равно выглядела растерянной. Саша, как всегда, это почувствовал.
— Чего ты боишься, родная?
— У нас все так хорошо. Не хочу ничего менять.
— Ничего и не изменится. Просто ты сменишь фамилию. Тебе ведь она нравится?
— Нравится, — подтвердила Сокол, подходя к шкафу с одеждой.
— Двумя Геллерами скоро станет больше. Это ведь хорошо?
— Хорошо, — снова согласилась Настя, выбрав симпатичное и удобное платье-рубашку.
— И у нас все будет хорошо, — закончил Саша, заключая ее в объятия, — Веришь мне?
— Верю, — кивнула она.
Пять лет назад он уже обещал ей это и не соврал. Поэтому у Насти не было повода сомневаться и теперь. Она была уверена, что все будет именно так. Хорошо. Потому что у хороших людей иначе и быть не может.
