— Вот, — поднял палец Геллер, — Я того же мнения. Формальность, но как-то уже надо. Пора.
— И давно, — подпела Ира, которая усиленно грела уши.
Она ближе всех дружила с Настей и знала многое, о чем другие могли только догадываться. Про Кирилла, например, и про то, что Сокол в принципе трясло от слова брак. Правда, Ира не разделяла ее страхов, постоянно вела с ними борьбу. Но пока не очень успешно.
— Ты вообще заводил об этом разговор, когда вы решили второго родить? — продолжала напирать на друга Сашка.
— Заводил, конечно.
— И что?
— Сказала: "давай без этого", — процитировал Геллер.
— И ты, конечно, на этом успокоился?
— Блин, Нестерова! — Геллер повысил голос, но тут же осекся, убавил громкость, — Ты же не знаешь, как она это говорит. Не представляешь даже.
Сашка закатила глаза.
— Слушай, Геллер, а тебе самому может не надо? — предположила она.
— Надо, — буркнул Саша, — Но не силком же мне ее в ЗАГС тащить?
— Не силком, — согласилась подруга, — Но, может, хитростью?
Ира рассмеялась.
— Скажешь тоже, Сашк! Геллер — хитростью. Да он же понятия не имеет, что это такое.
Бесхитростный хозяин дома надулся, а дамы тем временем продолжали глумиться над его паралогической правильностью.
— Забыла, Ирк, — усмехалась в кулачок Сашка, — Совсем запамятовала, какой он у нас чистюля и правдоруб.
— Тот самый дядя, который честных правил, — даже Марина вклинилась, процитировав любимую присказку мужа о Геллере.
— Идите вы, — буркнул себе под нос Саша, — Один стеб, никакого толку.
Теска первая сменила стеб на милость. Она приобняла друга, доверительно, но громко, чтобы слышали все, кроме детей, зашептала:
— Хочешь мы тебя плохому научим?
— Да, у девочек свои хитрости, — поддержала Ира.
— Мужики у нас дрессированные, — подмигнула Марина, — Соглашайся, Сань.
— Бесполезно. Я по-всякому пробовал, — он не горел энтузиазмом.
— Даже в постели? — тихонько поинтересовалась Ира.
Геллер захлебнулся воздухом на выдохе.
— Ответ отрицательный, — хохотнула Сашка, интерпретируя булькающие звуки, которые вырывались из его горла.
— Во время секса надо предложение делать, — поддержала Марина.
— Да это бред, — выдал Геллер.
— А ты попробуй.
— И обязательно дави ее детьми, если будет артачиться. Это точно бред по второму кругу усыновлять собственного ребенка.
— Ой, — Саша хотел сказать, что не так уж и много с этим мороки, но осознал, что моральная сторона в этом вопросе намного важнее.
— А еще фамилия. У нее должна быть твоя фамилия.
— Зачем? — тут уже Геллер себя не уговорил промолчать.
— Это же важно, — вспылила Ира, — Для мужчины, ну! Меня Денис именно так и уговорил. Вот вроде всю жизнь я Токарева была, но ему необходимо пометить территорию всеми возможными способами.
— Это аргумент? И ты уступила? — недоумевал Саша.
— Конечно. Это такая малость, а ему — счастье.
— Не думал я об этом с такой стороны.
— Иди и прямо сейчас ей скажи, — послала Маринка.
— Да, прямо в душе, — поддержала Сашка.
— И момент, Геллер. Главное, выбери момент… хороший такой. Ну ты меня понял, — закончила Ирина.
— А… — перепугался он от их напора и взглянул на дочь, как на спасательный круг.
— А за Лизком мы присмотрим, — Сашка дернула его за руку, заставляя встать, — Не переживай даже. Иди и непомолвленным не возвращайся.
Пока Геллер беззвучно открывал и закрывал рот, ища отговорку поприличнее, на кухню ввалились Бирюковы и Глеб. Все грязные мокрые и вонючие от пота.
— Боже, еда. Хочу есть, — повторял Костя, идя на запах гречки с мясом, как загипнотизированный мышь Рокфор на аромат сыра.
— Где в этом доме ложки? — Денис рылся в ящиках, — Я жрать хочу больше, чем…
Он не успел договорить, Ира рявкнула:
— Дэн, следи за языком.
— Жрать, ахахаха, — засмеялась Лиза, — Я буду жрать еще сосиску. Можно, пап?
Саша уставился убивающим взглядом на Дениса, который уже уминал кашу.
— А я фто? Я исего, — промямлил он.
— Следи за языком. Очень сильно следи, — попросил Геллер.
Дэн самоотверженно кивнул:
— Обифаю.
— Иди уже, Сань, — толкнула его в сторону выхода Ира, — Я прослежу за чистотой речи этих товарищей.
— Лизка, а давай сосиску зажарим, — предложила ей Саша, и девочка одобрила ее идею визгом.
Лешка зажал уши, Глеб хихикал, смешивая себе протеиновый коктейль. Костя и Денис промолчали, потому что ели.
— А Димка не дошел что ли? — поинтересовалась Саша у Глеба.
— Все дошли, — гордо объявил парень, — Дима в гараж заскочил. Сказал, смену одежды там оставил.
— Не удивлюсь, если он вернется оттуда не только с вещами, но и еще с одним ребенком, — подколол Костя, прожевав.
Усталость и голод не могли помешать ему выдать дежурную шутку про Токарева. Все засмеялись. Только Сашка закатила глаза. Даже Геллер посмеивался, поднимаясь по лестнице в их с Настей спальню.
В душе шумела вода. Непреодолимое желание присоединиться и Сашкино обещание присмотреть за дочерью, заставило его скинуть одежду и войти в кабинку. Первой задачей было довести Настю до кондиции, когда она будет на все согласна. Он знал несколько способов.
— С ума сошел? — сразу же возмутилась Настя, едва он вырос за ее спиной.
Но рук со своего тела не стряхнула и склонила голову на бок, позволяя его губам оставить дорожку поцелуев на шее.
— Девчонки присмотрят за Лизой, — оповестил Саша, продолжая ласкать ее, — У нас точно все хорошо?
Он погладил ее живот, как всегда, волнуясь перед интимной близостью с беременной Настей.
— Лучше не бывает, — мурлыкала она, пока его пальцы спускались, поглаживая все ниже и ниже по животу.
— Я аккуратно, — пообещал Геллер.
Сокол засмеялась, потому что он каждый раз говорил это. Словно заклинание произносил.
— Не хочу аккуратно, — дразнила она его, — Так хочется жести. Принеси наручники и плетку. А после порки я встану на колени и…
— Замолчи, — рыкнул он, дернул ее за волосы, которые намотал на кулак, — Иначе, все так и будет.
Настя стонала и хихикала, пока он медленно и осторожно проникал в нее.
— Люблю тебя, — бормотала она, пребывая в блаженной коме наслаждения, — Люблю тебя. Люблю тебя.
— Так хорошо? — он немного сменил угол проникновения, — Не больно?
— Чудесно, — заверила она выгибаясь в его руках.
На время оба они забыли обо всем. Даже Саша увлекся ощущениями, теряя мысли и разум. Но собрался, когда почувствовал, что Настя близко. И сам был недалеко. Но продолжал пытать ее вопросами, доводя до кульминации, а свое эго до размера слона.
— Нравится?
— Да.
— Сильно?
— Да.
— Девочка моя красивая. Вся моя.
— Да.
— Сейчас?
— Да.
— Еще немножко, — он замедлил и без того неспешный темп.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — захныкала Настя, как всегда, заводя его до предела этими волшебными словами.
— Хочешь? — толкнулся сильнее.
— Да.
— Так?
— Да.
— Еще?
— Да.
Настя стукнула кулаками по стенке душевой, что означало крайнюю степень возбуждения и потребность закончить.
— Выходи за меня, — смело выдал Саша, надеясь, что говорит это вовремя.
— Да, — на автомате согласилась Сокол.
И он дал ей все, что она просила, в чем нуждалась. Не забыв при том взять свое.
— Это что за фокусы? — проговорила Настя, тяжело дыша.
Она стояла под душем, все еще чувствую Сашу внутри, не пришла в себя, но начала соображать.
— Ты согласилась, — хохотнул Геллер торжествуя.
— Это нечестно. Мы так не договаривались.
Она повернулась к нему лицом, пытаясь выглядеть злой и обиженной, но брови не хотели сходиться на переносице, а уголки губ
