Бен сжимал губы и старался найти в себе оскорбленное ее пренебрежением достоинство, но Хелл хохотала так звонко и заразительно, что он и сам начал ржать. Они покатывались, утирая слезы, пока Валькирия не ойкнула, схватившись за губу, которая снова закровила.
— Мудак ты, Бен, смотри, чего наделал, — все еще хихикала она. — Опять из-за тебя кровь пошла.
— Опять? — уточнил он, вмиг посерьезнев.
Хелл тоже прекратила улыбаться, лишь прикладывала ко рту манжет рубашки, который стал ярко алым от крови.
— Поговори со мной, Хелл, — не выдержал Бен и минуты в молчании. — Зачем ты это сделала?
— Что сделала?
— Ты сознательно шла на меня. Я был твоей целью?
— Да.
— Зачем?
— Я не знаю.
— Врешь — знаешь.
— Вру. Знаю.
— Скажи, Хель, — Бен заглядывал ей в глаза, как щенок, ища хоть какие-то эмоции. Но их не было.
Но все же она заговорила. Сначала сбивчиво, отрывисто, бесстрастно, а потом срываясь на крик.
— Я не могу это терпеть, Бен. У меня сил больше нет. Два года я была почти счастлива, мне было так хорошо. Сначала Артур, потом Север, танцы, бои. Я жила, я дышала, пока ты не вернулся. Мне казалось, я смогу контролировать это, но не вышло.
— Контролировать что? Что не вышло? — не понимал он.
— То, что между нами. То, что ты считаешь любовью. Я не хочу тебя любить, но и ненавидеть не могу. Не умею, наверное. Кен умеет, а я нет. Я слабая, Бенни, даже научиться не могу.
— Поэтому ты решила, — Бен развел руками, — убить меня?
— Кто бы мне позволил тебя убить? Но попытаться — да. Оно того стоило.
— Я бы сдался, Хелл.
— Знаю. Я видела, чувствовала.
— Прости, что рылся в твоих вещах.
— Да плевать.
— Я украл незабудки и распечатки. Даже фотки.
— Кастрюли и пижаму оставил?
— Угу.
— Тогда — ладно.
Она снова улыбнулась, лизнула ссадину, поморщилась. Бен подкинул еще веток в костер и наконец сказал, то что терзало его все эти дни.
— Хель, я ведь не читал твои письма.
Она взглянула на него недоумевающим, озадаченным взглядом.
— То, что ты писала мне. Я все удалял, не читая. Перевел твой ящик в спам и просто чистил папку время от времени.
— Умно, — хмыкнула она.
— Боялся, что не выдержу и отвечу тебе. Или позвоню. Или приеду.
— Слабак.
— Я прочитал теперь. Ты распечатала не только наш треп, но и эти письма тоже. Зачем?
— Наверное, чтобы помнить, какой жалкой я была.
— Ты не была жалкой…
— Ой, вот только не надо сейчас пудрить мне мозги этой херней про силу и слабость, — вспыхнула Хелл. — Мое нытье — это просто жалостливые сопли, ничего больше.
— Ты боролась.
— Нет.
— Да.
— Могла и получше.
— А я вообще никак не мог.
— Слабак.
Бен склонил голову, безмолвно соглашаясь.
— Прости меня, Хелл. Если бы я знал…
— Что было бы? — перебила его Хельга. — Позволил бы мне перевестись в московский институт? Тренировал бы меня с тех времен? Привел бы на Север сам? Что-то не верится, Бен.
— Если бы я знал, — продолжил Бен, где остановился, — что все кончится так, как сегодня, то привел бы. Это лучше, чем…
Он легонько коснулся ее кожи рядом с раной. Хелл вздрогнула, вскочила на ноги.
— Ты видел? — вскрикнула она.
— Да.
— О, господи.
Валькирия закрыла глаза руками, рухнула на траву. Бен подхватил ее, не давая упасть. Он придержал Хелл за плечи и сказал:
— Я слабак, Хель. Но даже такому идиоту как я не придет в голову трахать свою женщину на глазах у изумлённой публики, чтобы успокоить нервы и поставить ее на место. А еще я нихрена не понимаю, почему ты позволила ему это сделать, — Бен оторвал руки от ее лица, требуя смотреть ему в глаза и дать ответ. — Скажи мне, Хелл!!! Какого дьявола ты просто стояла и терпела это? Я же сам тебя учил, ты могла…
— Когда? — спросила она бесцветным голосом. — Ты спрашиваешь, почему я позволила ему это сделать. Так вот я уточняю: когда? Сегодня или вообще?
— Что? — выдохнул Бен.
— Ты думаешь, мы впервые такое делали? Нет. Артуру нравится заниматься сексом в общественных местах. И особенно, когда нас действительно видят, а не просто есть риск быть застуканными. Это нормально, Бен. Такие у нас игры. Такие отношения.
Он тут же убрал руки, словно ее кожа обожгла его. Бен встал, отвернулся к воде. Сжимая кулаки, он изо всех сил боролся с брезгливостью, взывая к здравому смыслу. В его памяти жила светлая невинная Дева, которая сводила его с ума, а рядом стояла на коленях разодранная в клочья, облепленная кровавыми крыльями темная порочная Валькирия.
— Что я сделал с тобой, Хелл? — проговорил он в небо.
— Я сама это сделала.
— Не без моей помощи.
— Не без нее, но сама.
— И что теперь? — обернулся Бен. — Вернешься к нему? Будешь танцевать с ним? Продолжишь избиение младенцев на спаррингах? Сможешь?
— А что мне остается? Куда я денусь?
— Куда угодно.
Хелл снова захохотала, и в этот раз ее смех был похож на тот, что раскатился над полем во время их схватки. Бен схватил ее, потряс, попытался обнять, но она не позволила. Он только и мог, что просить ее:
— Пожалуйста, родная, не делай этого. Уходи от него. Ты не понимаешь? Я сломал тебя, да. Но Артур, он не остановится, пока не уничтожит тебя, пока ты не прогнешься под него целиком и полностью, пока ты не станешь его жалкой тенью, пока не потеряешь себя.
Хелл подавилась смехом, замерла на миг, чтобы поднять голову и сказать:
— Молодец, Гриш. Ты как всегда в своем репертуаре. Судишь — рядишь, развесил на всех ярлыки, а сам ни черта не можешь. Напел про любовь, разве что в ножки мне не поклонился весь такой раскаявшийся…
— Что? — он не понимал, куда она клонит.
— Прекрати! — взвизгнула Хелл. — Я легко поверю, что ты сам не в состоянии дотумкать, но уж Стейна не постесняется озвучить свои коварные планы. Ты ведь прекрасно понимаешь, о чем я.
— Кажется, начинаю понимать.
— Аллилуйя. И все равно не скажешь вслух. Ладно. Я сама. Как всегда. Мне несложно. Прими командование, Бен. Хватит уже жевать свои неуверенные сопли. Кен не пустит меня в бой, но ты можешь. Я хочу Посвящение, имею право. У меня есть бой за плечами, куча спаррингов и одобрение Старшего. И мне плевать, в каком клане быть. Сделай меня Волком, Бен, — утрешь нос Кену. Да и тебя я больше не смогу убивать. Ну что ты смотришь?
— Откуда ты знаешь, что меня выдвинули в Командиры?
— Подслушала на Совете. В шатрах паршивая звукоизоляция, можно сказать — никакая.
— Я не дал ответа.
— Знаю. Ты обещал подумать, вот и займись этим.
Хелл оттолкнула его руки, сбросила с плеч куртку на землю, отряхнула брюки от травы.
— Ты не понимаешь, о чем просишь.
— Прекрасно понимаю. Тебя пригласили к Эрику в поместье?
— Да.
— Там ты должен будешь дать окончательный ответ?
— Да.
— Я тоже иду. С Артуром. Думай, Бен, думай, —
