– За мной!
Путь, обычно занимавший четверть часа, троица преодолела минут за десять. К счастью, Фарход не ушел с очередным караваном, а был дома.
– Торговля практически встала в связи с последними событиями, – пожаловался купец, – мы начинаем нести убытки.
На убытки гохарских купцов Алексу было плевать, его интересовала другая информация. Возможность присутствия женщины при состоявшемся разговоре Фарход отмел напрочь.
– Женщина должна хранить дом, заботиться о муже и рожать детей, в мужские дела их никто не посвящает. Чужим мужчинам их никто даже не показывает.
– И тем не менее, уважаемый Фарход, в каком случае женщина может присутствовать при таком разговоре?
Купец надолго задумался.
– Есть только одна возможность такого присутствия – если женщина по рангу выше мужчины и хочет услышать все сама. В таком случае она может слушать разговор, находясь за ширмой или перегородкой…
– Или сидя в темной нише.
– О таком я ни разу не слышал.
– А что вы можете сказать о хозяине этого дома.
Лейтенант описал дом, который они посетили первым в тот злополучный день, и его хозяина. Голова Фархода непроизвольно склонилась.
– Юшани-бей. Большой человек, очень большой. Он отвечал за казну эмира.
– Самого эмира?
– В Гохаре казна эмира – это казна самой Гохары.
Эта новость оказалась для Алекса весьма неожиданной.
– Так кто же мог быть выше него?!
Ответ был коротким:
– Верховный визирь и сам эмир.
– А из женщин?
– Никто.
Алекс уже было решил, что опять тянет пустышку, но тут Фарход добавил:
– Разве что старшая жена эмира Марике-ханым.
– А остальные жены? – оживился лейтенант.
– Остальные жены – никто, игрушки для ублажения. А за Марике-ханым стоит могущественный род, богатый и многочисленный. Эмир вынужден был с ним считаться, да и сама Марике – женщина сильная и властная, весь дворец держала в страхе.
– Вы очень хорошо осведомлены о дворцовых делах, уважаемый Фарход.
– Что поделать, торговля в Гохаре очень зависит от настроений во дворце эмира, приходится держать нос по ветру, как говорят у руоссийцев.
– В таком случае вы должны знать, сколько лет старшей жене эмира.
– Скажем так, она пребывает в почтенном возрасте.
У лейтенанта было впечатление, что прятавшаяся в темной нише женщина не была пожилой.
– Может быть, есть еще кто-нибудь? Помоложе.
– Ну разве что…
Фарход пребывал в сомнении, но лейтенант шестым чувством уже уловил запах добычи.
– Суюке – любимая дочь эмира. – После паузы Фарход продолжил: – Однажды я попал далеко на юг от Гохары, там много воды, густые леса и часто идут дожди. В этих лесах живет маленькая змейка. Очень красивая и очень ядовитая, от ее укуса человек умирает быстро. Суюке – хуже этой змеи.
– Благодарю за предупреждение, уважаемый Фарход.
– А Юшани-бей из того же рода, что и Марике-ханым?
– Вы правильно догадались, господин офицер.
Ну что же, родственник вполне мог пригреть у себя сбежавшую из дворца любимую дочку убитого правителя Гохары. Даже не так, скорее всего, эмир планировал сбежать вместе с дочуркой, а казначей Юшани, как доверенное лицо, присутствовал при эвакуации золота из эмирской казны. Только появление руоссийских солдат их планы сорвало. Эмир погиб, и пришлось им бежать с пустыми руками. Тут-то они про эмирскую саблю и вспомнили, и решили ее вернуть. Камень из Гохары вывезти проще, чем караван верблюдов, груженных золотом. Неожиданно владелец драгоценной сабли сам заявился к ним в гости и потребовал встречи с Юшани. А девчонка-то, если исходить из происхождения и воспитания, должна быть весьма своенравной и вполне могла пожелать выслушать разговор лично.
Алекс повернулся к унтер-офицерам, до этого молча присутствовавшим при разговоре.
– Все слышали? Фелонов, бегом в полк, проси у полковника роту, скажи, что есть шанс вернуть саблю. Мы будем ждать тебя на месте. Да, и постарайся узнать, где сейчас находятся Марике-ханым и дочь эмира Суюке.
Распрощавшись с хозяином, руоссийцы покинули дом Фархода и вышли на улицу, где солнце уже начинало основательно припекать. Фелонов умчался за подкреплением, а лейтенант с Ивасовым заняли позицию для наблюдения за домом Юшани-бея. Ворота были наглухо закрыты, казалось, что за ними отсутствует какая-либо жизнь.
– А мы не слишком торопимся, господин лейтенант?
– Может, и торопимся, но другого варианта у нас нет. У них были все возможности, как украсть саблю, так и устроить нападение на дворец.
– И все из-за одного камешка?
– Это не просто камень. К тому же нападение на дворец могло быть не просто попыткой захватить эмирскую казну, а заодно и саблю. Могли попытаться выгнать нас из Гохары, но силы не рассчитали.
Первым к дому Юшани прибыл Фелонов.
– Рота прибудет с минуты на минуту. Старшая жена эмира так и живет во дворце, гарем никто не разгонял. Где Суюке, никто не знает, во дворце ее никто не видел с той ночи, когда мы его взяли.
– Молодец!
– Рад стараться. А мы не ошибаемся?
– Если ошибемся, то извинимся перед уважаемым Юшани-беем, – усмехнулся Алекс. – У него вместе с Суюке были все возможности провернуть похищение сабли, значит, тряхнуть его как следует не помешает. А вот и обещанная рота.
Командир прибывшей роты был в курсе ночных событий. По предложению Алекса три взвода полностью оцепили квартал, а один было решено использовать непосредственно для штурма дома.
Убедившись, что оцепление выставлено, ротный достал из кобуры револьвер.
– Штыки примкнуть!
Штыки-то зачем? Ведь не в поле, внутри дома они только мешать будут.
– Господин штаб-капитан, может, сначала постучим, вдруг откроют?
Шансы, конечно, не велики, но все может быть.
– Ну, попробуйте, лейтенант.
Алекс, недолго думая, подошел к входу и грохнул кулаком в створку двери.
– Эй, открывай, пока ворота не выбили!
Внезапно в двери образовалась круглая дырка. Тело отреагировало прежде разума, что позволило избежать печальных для него последствий. Едва Алекс шлепнулся в уличную пыль, как над ним в двери тут же образовались еще два отверстия впечатляющего размера, сверху полетели выбитые пулями щепки. Только сейчас по ушам ударил грохот выстрелов. Лейтенант откатился под защиту забора, проклиная гремящую саблю, и, лихорадочно лапая клапан кобуры, попытался достать «гранд», но застежку, как назло, заело.
А вокруг уже шел настоящий бой. В доме Юшани оказалось немало защитников, и с оружием, судя по интенсивности перестрелки, у них был полный порядок. Солдаты разбежались по укрытиям, открыли ответный огонь. Некоторым не повезло, они остались лежать там, где их застигли пули. Застежка наконец поддалась, и в ладонь легла рукоятка револьвера, щелкнул взведенный курок.
Оценив свою позицию, лейтенант понял, что находится в мертвой зоне для оборонявшихся. Недостатком было то, что оказался здесь один. Подобравшись к двери, Алекс просунул ствол в щель, выждал, пока в одном из окон появится ствол
