Сам я убрал оружие в схрон в сене, прибрался тут же, и до самой темноты отслеживал, что происходило на подворье у князя Вознесенского. Туда чуть позже и дружинники прибыли, все постройки переворошили, но версию того, что стрела прилетела с соседнего подворья, похоже, никто даже не рассматривал, осмотрели снег у забора со всех сторон и видели, что он не тронут, к тому же, как я понял, стрелу узнали. Сам я сидел у щели и ножичком счищал краску с древков стрел, так до самой темноты и просидел, а потом стемнело, при этом на соседнем подворье продолжалась суета. Это тут было тихо, хотя дворня и несколько боевых холопов думного боярина тоже были встревожены, правда до охраны по ночам дело так и не дошло. А вот у меня была своя забота. Хлеб я доел, луковиц семь осталось, но не один же лук грызть, солью посыпая, значит, нужно будет совершить набег на чью-то кухню, и особо выбора не стояло. На подворье почившего Вознесенского не пойду, там и засаду могут устроить, а что, вполне возможно, тем более семья-то его там живёт, ну кроме старшей дочери, которую уже выдали замуж. Так что единственный вариант, чтобы не шуметь и не оставлять следов, кухня боярина, у которого я без спросу живу. Причём желательно набрать побольше, чтобы часто там не мелькать. Кто его знает, сколько я у него жить буду – неделю, две? На ледник бы наведаться, срезать пару пластов с копчёностей, да солёное сало в самый раз для ночёвки на холоде будет.
Только вот как всё это провернуть, чтобы хозяева не заметили? А ведь пропажа большого количества продуктов может их навести на мысль, что они теперь живут на подворье не одни, и тут ещё кто-то есть, кто нагло лазит к ним в продовольственные клети. Да, ситуация, полный кошель серебра, ещё разная мелочёвка с убитых стражников, а еду добывать незаконными методами приходится. Только вот деваться некуда, живым хочется остаться и сытым. По поводу смерти князя я не переживал, не особо он мне нравился, и тут можно ещё удачно ввернуть фразу: «Я тебя спас, я же тебя и убью». Тем более его излишне навязчивое любопытство к моим делам достало меня очень давно, так что я тетиву спустил даже с отчётливым удовольствием. Да, на самом деле ко всему, что я делал, князь проявлял любопытство, и его очень бесило, если я некоторые свои дела накрывал покровом тайны, и он прилагал максимум усилий, чтобы выведать, что я скрываю в том или ином случае. Змея подколодная. При этом если что-то удавалось узнать от меня или выведать, то большую часть новинок перенимал себе.
Там много что описать можно, но взять для примера хотя бы тёплый туалет с унитазом, что я в обоих домах поставил, и которые привели в восторг мать Тита во время её приезда месяц назад. Вот тогда побывав у меня, выведал откуда-то, что я работы над этим изделием закончил, точно соглядатай его был у меня на подворье, всё никак вычислить не мог, и сразу заявился и во время обеда попросился по надобностям. Естественно, про свой новенький туалет я и не думал, велел холопу проводить его на улицу, брезговал я в свой туалет чужаков пускать. А тот сразу: «В новый хочу», гад, пришлось пустить. А потом пристал, сделать ему такой же. Я что, сантехник? Вон мастера, они всё сделали под моим присмотром, бери и делай. Тот уже понял, если я вошёл в клинч, меня не сдвинуть, а ругаться со мной не хотел, знал, в свой дом я его больше не пущу, плевать мне, князь он или нет, поэтому забрал мастеров и уехал, а я дальше жил. Вроде туалет ему сделали, но точно не скажу, не знаю. Сами трубы я глиняные делал, дёгтем и глиной стыки обмазывал, сливная яма под домом, унитаз из обожжённой глины с наложенным тройным слоем белой краски. Вода поступает в бачки с помощью холопов, насос я так и не сделал, да времени не было. А вышло проще. Большой бак-бочка на чердаке, туда холопы вёдрами воду поднимают, с него сливается вода в малый бачок над унитазом. На десять сливов хватает, нормально. Пользовался им только я, у холопов свои отхожие места. Вот так постепенно всё и поднакопилось.
Я ведь тоже не идиот и всё понимаю, один раз уступишь, что-нибудь сделаешь, сядут на шею не сбросишь, так что я сразу отвечал на все предложения или желания одним словом – нет. Этого вполне хватало. С другой стороны, странно, что власть имущие так долго терпели меня, я сейчас начинаю понимать, что раньше надо было валить, слишком уж очевидным бельмом я стал у всех на глазу, да вот как получилось. Ещё и церковь науськивала, ату его, безбожника, что десятину в церковь не платит. На безбожника плевать, а вот десятину пусть платит и долги за предыдущий год закроет. Однако я ни о чём не жалею, в принципе, несмотря на некоторые отклонения от моего плана, я ничего не терял и всё шло так, как я и спланировал. Тут без шуток, поначалу ко мне эмиссаров присылали, батюшку ближайшего прихода, мол, почему в церкви не появляешься, слуги ходят, а ты нет, десятину с дохода не платишь, а когда я достаточно грубо послал таких ходоков, а меня гости беспардонные взвинтили, коих я только что выпроводил, завели, те пошли с другой стороны. Приехал местный патриарх, или кто он? В общем, за Москву отвечает, да не один, а с князем Вознесенским. Видимо, взяли в качестве тяжёлой артиллерии. Это было через полгода, как я бизнесом занялся, ну и разговор всё о том же. Вот я и пояснил им тогда за чашечкой травяного чая всё, что думаю об этом:
– Не нужно меня уговаривать ходить в ваш приход, смысла я в этом не вижу. Не будет этого. Для меня священники и вообще церковь – это как расстриги-перекупщики на торгу, купил подешевле, продал подороже. Мне, чтобы верить в Господа, хватает одной веры и крестика. Мне посредники не нужны, я и сам могу попросить у Бога всё, что мне нужно. А по поводу десятины, а с какой радости я должен платить этой банде в рясах, которые только и умеют, что наживаться на населении?
Лицо священника от моих слов стало красным, как помидор, однако тот сдержался, даже пытался что-то сказать:
– Бога гневишь…
– Вот
