Уже стемнело, когда я покинул штаб, и направился в сторону стоянки самолётов. Пользуясь темной, достал крупный бумажный свёрток, и придерживая его, направился к механикам. День конечно сегодня просто был атас. Узнал, что Анна в положении, что не сильно понравилось. Это была обида, скажу правду. Мы с женой сколько пытались, и ничего, а тут она с Евгением и пожалуйста результат. Хм, может тело Кирилла мне бракованным досталось и детей тот иметь не мог? Да нет, я полное медицинское обследование делал, амулетами, никаких патологий, а несколько зарождавшихся болезней и язву желудка я вылечил. Зубы разравнял, сделав ослепительную улыбку. Видимо не везло. А тут с другим уродом, и вот результат. Обидно. Пусть я застал их один раз, но раз изменяла, то что мешало ей делать это раньше или позже? Не, не мой ребёнок, гарантия. Сегодняшний бой серьёзно вымотал, а тут ещё поездка в Кремль, и Иванов лично проследил чтобы я выглядел на все сто и не опозорил полк. Повёз нас с комполка лично Броня, это был позывной командующего «ПВО» Москвы и Московской области. Однако прошло всё нормально. Сталин встретил, узнал, улыбнувшись в усы, наградил Золотой медалью Героя, и орденом «Ленина» в догон. Иванов тоже «Ленина» получил. Небольшой банкет, фотографы работали, и вот сделали фотосессию. Та тоже вымотала. Ещё завтра корреспондентов ждать в полк и фотографов, на фоне моего истребителя меня сфотографировать должны, нужно будет подготовится.
Когда мы вернулись в полк, уже стол накрыт был, и мы обмыли награды, благодаря всех что бой прошёл вот так гладко и все мы отлично потрудились над этим. Комполка отдал несколько приказов, чтобы подготовка шла к приезду корреспондентов, они часов в десять утра будут, вроде меня ещё к «Юнкерсу» повезут, чтобы на его фоне фото сделать, но это пока не точно. Хорошо посидели, и вот часов в одиннадцать я вышел, мол, пора на боковую, и добрался до наших. Кстати, пока шёл, не обнаружил своего «мигаря». Да его вообще нет на аэродроме и в зоне работы моего сканера.
— Доброй ночи, творящий техники, — подойдя, сказал я.
Те тоже отмечали, ведь наши победы это и их тоже. Те в разнобой поздоровались, Никита тоже был тут. Я достал из кармана галифе апельсин и протянул ему, говоря:
— Держит, из Кремля, со стола самого товарища Сталина стащил.
Всего под самолётом, укрытым брезентом, сидело с полтора десятка механиков, техников и оружейников, видимо только свои. Брезент хорошо закрывал, и светомаскировка не была нарушена, горела лампочка, довольно неплохо освещая стол, накрытый под брюхом истребителя. На меня несколько растерянно посмотрели, некоторые даже рот отрыли, ошарашил я их, и присев с краю стола, мне место освободили, я положил пакет и сказал:
— Товарищ Сталин видел кражу, узнал, что для механика взял, и разрешил ещё для остальных набрать, угостить. Я в тихую и сделал, чтобы комполка не видел, а то заругает. Угощайтесь товарищи, тропические фрукты из-за границы.
Достав нож из-за голенища сапога, у меня из-за него чуть проблем не было при проверке в Кремле, и стал нарезать фрукты, говоря что они мытые и показывая и объясняя где что и как есть. Это оживило людей, стали пробовать, тут и были что мандарины, апельсины, бананы и один ананас, разговор завязался, награды мои новенькие рассматривали, ну расспросы пошли. И так потихоньку в коллектив я и влился, поблагодарив за наземную работу, и говоря, что у них золотые рук. Также сказал Никите:
— Комполка велел восемь звёздочек рисовать за сбитые, тот «Юнкерс» севший у соседей, не считается. Я ходил, смотрел, стоянка пуста. Куда мой аппарат дели? В другое место укатили?
— Товарищ капитан, его инженер дивизии забрал. Сказал приказ из штаба корпуса поступил, и комдив распорядился. Увезли нашу машину изучать. Не знаю почему, машина как машина, не сильно новая, явно довоенного выпуска.
— Ясно. Про замену что говорили?
— Обещали новую. Тоже с рацией.
— Добро, будем ждать. Хм, а командировка в Горький кажется отменяется, здесь служить будем.
С механиками я просидел недолго, ещё минут пятнадцать, и чтобы те спокойно дальше отдыхали, покинул их и направился в комнату, где мне койка выделена была. Там разделся, не поленился в душ сходить, и вскоре уснул.
Разбудили меня к завтраку, я привёл себя в порядок, зарядку сделал, вчера не так и много выпил чтобы голова болела, похмелья тоже не было, и после завтрака меня к себе хмурый Иванов вызвал, вот он вчера хорошо отметил, но повод серьёзный был. Встретил тот меня взмахом руки, мол, присаживайся, и сходу сказал:
— Знаю, что твою машину забрали. Приказ сверху. И ничего не сделаешь. Будь уверен, её уже не вернут. Она ведь экспериментальная?.. Я это сразу понял. Без этой машины ты нам особо и не нужен, уж извини, нам скоро на фронт, поэтому получишь у начштаба командировочные, направление в запасной полк, туда новые «Миги» пришли, один командирский с рацией, твой. Завтра отправляешься в Горький, этот приказ никто не отменял. Егорова с собой берёшь, там механиков для этих машин нет, кроме группы Светлова, но у них своя работа. Всё ясно?
— Да, товарищ майор.
— Свободен.
Тот был немного резковат, но ясно что причина не я, с трудом он не сорвался на мне и остался в рамках приличий. Вот за это ему спасибо. Покинув кабинет, я зашёл к начштаба, но тот прогнал, ещё ничего не готово. За командировочным вечером велел зайти, всё равно завтра отбываем, а за документами на получение машины через час, и можно за ней съездить. Не съездил, военные корреспонденты прибыли. Двое их было, один с «Лейкой». Пришлось изображать разные героические позы и улыбаться искренне и радостно. В форме был, с наградами, на фоне истребителя, чужого, но сделали вид что моего. Потом вопросы задавали, и много. А к «Юнкерсу» так и не съездили, его уже куда-то отогнали изучать, хватило рассказа. Расспросили как летать начал, про лётчиков-моряков рассказал, но без подробностей. Мол, не хочу людей подставлять. Много интересного описал. И да, дивизионный особист уже подходил с расспросами
