Вирхилио, явно не ожидавший такого вопроса, улыбнулся. Алисия подумала, что в этот момент он стал похож на мурену.
– Если бы я был вампиром, то давно бы скончался от запаха чеснока, которым несло от вашего бутерброда.
– Значит, вы не пьете человеческую кровь?
– Предпочитаю «Тринаранхус». Тему вопросов вы сами придумали или вас кто-то надоумил?
– Боюсь, я стала жертвой злой шутки, – призналась Алисия.
– Кто застрахован от подобного? В этом соль жизни. Итак, чем я могу быть вам полезен?
– Сеньор Бермео Пумарес говорил мне о вас.
– Представляю. Схоластический склад ума.
– Он предположил, что вы, вероятно, сумели бы помочь мне, когда возникнет необходимость.
– Она возникла?
– Не уверена.
– Значит, пока нет. Можно посмотреть фонарик?
– Он ваш.
Вирхилио принял подарок.
– Сколько лет вы тут работаете? – осмелилась спросить Алисия.
– Лет тридцать пять. Я начинал как помощник отца.
– Отец тоже обитал в глубине подвалов?
– Мне кажется, вы путаете нас с колонией моллюсков.
– Это и положило начало легенде о библиотекаре- вампире?
Вирхилио весело рассмеялся. Его смех был скрежещущим, как наждачная бумага.
– Такой легенды никогда не существовало, – заявил он.
– То есть сеньор Пумарес выдумал ее, чтобы разыграть меня?
– Формально легенды придумал не он. Просто позаимствовал историю из романа Хулиана Каракса.
– Не слышала о нем.
– Мало кто слышал. Жаль. А вещичка занимательнейшая. Об одержимом дьяволом убийце, который тайно жил в подвалах Национальной библиотеки Парижа и кровью своих жертв писал демоническую книгу. Надеялся с ее помощью вызвать самого Сатану. Прелестный роман. Если мне удастся разыскать его, я вам одолжу. Кстати, вы из полиции или чего-то вроде?
– Скорее «чего-то вроде».
* * *Весь год, среди сомнительных дел и скользких заданий, которые поручал ей Леандро, Алисия выкраивала любую возможность, чтобы навестить Вирхилио в его подземном царстве. Со временем библиотекарь сделался ее единственным настоящим другом в Мадриде. Он всегда подбирал к ее приходу книги, чтобы дать почитать, и обычно попадал в точку.
– Послушайте, Алисия, не поймите меня превратно, но не хотите ли на днях сходить со мной в кино?
– В любое время, но только не на фильм про святых или образцовую жизнь.
– Пусть меня на месте сразит бессмертный дух дона Мигеля де Сервантеса, если мне придет в голову пригласить вас на эпическую картину о величии человека.
– Аминь!
Иногда, если у Алисии не было никакой особой миссии, они вместе ходили на последний сеанс в один из кинозалов на Гран-Виа. Вирхилио восхищался цветным кинематографом, а также любил библейские новеллы и сюжеты из римской истории, поскольку получал возможность радоваться солнцу и наслаждаться видом мускулистых торсов гладиаторов. Однажды вечером, провожая Алисию до отеля «Испания», он засмотрелся на нее, когда она остановилась около витрины книжного магазина на Гран-Виа.
– Алисия, будь вы мальчиком, я попросил бы вашей руки для незаконного сожительства.
Она подала ему руку, и Вирхилио поцеловал ее.
– Какие чудные слова вы говорите, Вирхилио!
Он улыбнулся, и во взоре его отразилась вселенская печаль.
– Ничто не дается даром. Начитанность ведет к тому, что человек знает наперечет все прелести и уловки судьбы.
В субботу Алисия купила «Тринаранхус» и отправилась в библиотеку послушать рассказы Вирхилио о безвестных писателях, о ком никто ничего не слышал и чьи биографии были преданы забвению и похоронены в библиографическом склепе на самом дне подвала.
– Алисия, понимаю, что это не мое дело, но ваше бедро… Что с ним?
– Война.
– Расскажите.
– Я не люблю вспоминать об этом.
– Понимаю. Но именно по этой причине расскажите. Вам станет легче.
Алисия ни с кем не делилась историей о том, как незнакомец спас ей жизнь в ту ночь, когда авиация Муссолини, посланная на помощь армии националистов, безжалостно бомбила Барселону. Она слушала себя с удивлением, убеждаясь, что ничего не забыла и до сих пор способна чувствовать наполнявший воздух запах серы и горелого мяса.
– Вы так и не узнали, кем был тот человек?
– Друг моих родителей. Человек, действительно их любивший.
Она не осознавала, пока Вирхилио не протянул ей платок, что горько плачет. Алисия стыдилась слез и злилась на себя из-за них, но не могла остановиться.
– Ни разу не видел, как вы плачете.
– Не только вы, никто не видел. И больше не увидите.
Вернувшись в Мадрид после поездки на виллу «Мерседес», Алисия послала Варгаса на разведку в полицейское управление, а сама отправилась в Национальную библиотеку. Ее там знали в лицо, ей даже не пришлось показывать пропуск. Она пересекла общий читальный зал и направилась в секцию, отведенную для научных работников, где в тот момент собралось много академиков, грезивших наяву за письменным столом. Алисия незаметно проскользнула к черной двери в конце галереи. С годами она выучила распорядок дня Вирхилио и предполагала, что ближе к вечеру он скорее всего на третьем уровне расставляет по местам инкунабулы, с которыми с утра работали ученые. Там Алисия и нашла его. Вооружившись подаренным ею фонариком, Вирхилио напевал популярную песенку, которая часто звучала по радио, и слегка раскачивался в такт худым бледным телом. Неповторимое зрелище.
– Мне нравится ваш знойный танец, Вирхилио.
– Главная музыка играет, когда поет душа. Вы сегодня рано освободились или я перепутал день недели?
– Я пришла с полуофициальным визитом.
– Только не говорите, что я арестован.
– Нет, но ваша обширная эрудиция подлежит временной реквизиции на благо государству.
– В таком случае объясните, что от меня требуется.
– Мне хотелось бы, чтобы вы кое-что посмотрели.
Алисия достала книгу, найденную в тайнике в столе у Вальса, и протянула библиотекарю. Вирхилио взял томик в руки и зажег фонарь. Увидев на обложке тисненую эмблему в виде винтовой лестницы, он перевел на Алисию удивленный взгляд:
– Вы хотя бы отдаленно представляете, что это такое?
– Я надеялась, что вы просветите меня.
Вирхилио оглянулся через плечо, словно опасался кого-то увидеть в коридоре, и кивком пригласил следовать за собой.
– Идемте лучше в мою контору.
Конторой Вирхилио служила небольшая узкая комнатка, приткнувшаяся в конце одного из проходов на самом нижнем уровне. Ее словно выдавливала из стен тяжесть миллионов и миллионов книг, сложенных ярус за ярусом. По сути это была мастерская, заполненная книгами, папками и прочими специфическими атрибутами реставратора – от стаканов с кистями и швейных игл до очков и наборов луп и колбочек с красителями. Алисия знала, что именно в своей каморке Вирхилио проводил срочные хирургические операции по спасению и восстановлению изданий. Главным предметом обстановки являлся крошечный холодильник. Вирхилио открыл его, и Алисия увидела, что он забит бутылками «Тринаранхуса». Достав две бутылки напитка, он вооружился очками с увеличительными стеклами, бережно положил книгу на красный бархатный коврик и натянул тонкие шелковые перчатки.
– Судя по совершенному вами торжественному ритуалу, это очень редкая книга…
– Тихо, – прервал ее Вирхилио.
Алисия наблюдала, как библиотекарь с восторгом изучал сочинение Виктора Маташа, млея над каждой страницей, поглаживая иллюстрации и наслаждаясь гравюрами, как особыми яствами бесовской кухни.
– Вирхилио, я начинаю волноваться. Скажите же что-нибудь, черт возьми.
Он повернул к ней голову,
