– Наверное, есть нечто, что вам было бы интересно… нечто, что я могу вам предложить?
Наконец Годдард выложил карты на стол:
– Мне нужен ваш особняк.
Исли с трудом подавил желание переспросить, потому что заявление жнеца никак нельзя было назвать двусмысленным. Однако требование было более чем откровенным. Правда, Максим Исли слыл умелым переговорщиком.
– У меня есть гараж, в котором стоит с дюжину автомобилей Века Смертных. Они бесценны. Последние образцы. Вы можете взять любой из них. А можете взять все.
Жнец приблизился, и Исли почувствовал, что к его горлу, прямо к адамову яблоку, прижато лезвие. А он и не заметил, как жнец достал нож. Он сделал это настолько быстро, что Исли показалось, что лезвие возникло у его горла прямо из воздуха.
– Давайте-ка проясним ситуацию, – спокойно сказал Годдард. – Мы здесь не для того, чтобы совершать обмен и торговаться. Мы – жнецы, и это означает, что по закону мы имеем право забрать все, что хотим. И прервать любую жизнь, если нам это нужно. Все очень просто, проще некуда. Над этим у вас нет никакой власти. Я ясно выразился?
Исли кивнул, чувствуя, как лезвие едва не режет кожу на его горле. Удовлетворенный, Годдард убрал нож.
– Такого размера особняк требует приличного штата обслуги. Уборщики, садовники, может быть, даже конюх. Сколько у вас людей?
Исли попытался ответить, но не смог произнести ни слова. Прочистил горло и попытался вновь.
– Двенадцать, – сказал он наконец. – Двенадцать служащих на полный рабочий день.
В этот момент женщина в зеленом – жнец Рэнд – появилась из кухни, ведя за собой человека, недавно нанятого женой Исли. Ему было чуть за двадцать; во всяком случае так казалось. Исли не смог вспомнить его имени.
– Кто это? – спросил Годдард.
– Служащий бассейна, – ответил Исли.
– Служащий бассейна, – передразнивая Исли, произнесла жнец Рэнд.
Годдард кивнул мускулистому жнецу в оранжевом, тот подошел к молодому человеку и дотронулся до его щеки. Служащий рухнул на пол, стукнувшись головой о мраморные плиты. Глаза его были открыты, но жизнь покинула их. Он был мертв.
– Работает! – воскликнул жнец Хомский, глядя на свою ладонь. – Определенно мы заплатили не зря.
– Так вот, – сказал Годдард. – Хотя мы имеем право взять все, что выберем, я человек справедливый. В обмен на ваш чудесный особняк я предлагаю вам, вашей семье и тем из вашей обслуги, кто выжил, полный иммунитет на каждый год, который мы проведем здесь.
Облегчение, испытанное Исли, было немедленным и полным. Как странно, подумал он, у меня украли дом, а я ликую!
– На колени! – приказал Годдард, и Исли подчинился.
– Целуйте кольцо.
Исли не колебался. Он приложился губами к кольцу так плотно и сильно, что кромка оправы камня врезалась ему в губу.
– Теперь вы пойдете в свой офис и подадите в отставку. С настоящего момента.
На сей раз Исли все-таки не удержался:
– Простите?
– Вашу работу сможет выполнять кто-нибудь другой. Я уверен, страстно желающих занять ваше место целая очередь.
Исли поднялся. Его колени по-прежнему слегка дрожали.
– Но… но почему? – спросил он. – Разве нельзя мне и моей семье просто уйти? Мы вас нимало не побеспокоим. Мы уйдем в той одежде, что на нас надета, и вы никогда нас не увидите.
– Увы! – сказал жнец Годдард. – Я не могу вас отпустить – мне нужен новый служитель бассейна.
Я думаю, это мудро – не давать жнецам права уничтожать друг друга. Такое решение было принято для того, чтобы не допустить византийских захватов власти. Но где есть власть, всегда найдутся те, кто захочет ее захватить.
Я думаю также, сколько мудрости было в решении разрешить нам убивать самих себя! Признаюсь, возникло немало моментов, когда я думала об этом. Когда груз ответственности непосильной ношей ложится на твои плечи, так хочется оставить этот мир! И только одна мысль останавливала меня от свершения этого последнего деяния.
Если не я, то – кто?
Будет ли жнец, меня заменивший, столь же способным к сочувствию, столь же справедливым?
Я могу примириться с миром, где меня не будет. Но мысль о том, что другие жнецы станут заниматься «жатвой» в мое отсутствие, для меня непереносима.
– Из журнала жнеца Кюри.
Глава 17
Седьмая заповедь
Ситра и Роуэн проснулись вскоре после полуночи, оттого что кто-то грохотал во входную дверь. Они выбежали из своих комнат, едва не столкнувшись в коридоре, и одновременно посмотрели на закрытую дверь Фарадея. Ситра повернула ручку, дверь открылась, и она увидела, что в комнате никого нет. Да и белье не было смято – в постели никто этой ночью не спал.
Такое случалось нечасто, но бывало, что жнец не ночевал дома. Ситра и Роуэн понятия не имели, где он проводил эти ночи, а желания расспрашивать у них не было. Любопытство стало одной из первых жертв их ученичества. Они давно поняли, что о многих обстоятельствах жизни жнеца им лучше до поры до времени не знать.
Мощные удары продолжались – не постукивание костяшками пальцев, а полновесные удары кулаком.
– Что это может быть? – спросил Роуэн. – Он что, забыл ключи?
То было самое разумное объяснение, а разве самые разумные объяснения не являются одновременно и самыми правильными? Ситра и Роуэн подошли к двери, внутренне готовясь к серьезной взбучке.
– Вы что, не слышите, как я стучу? – вот-вот раздастся рык Фарадея. – Среди жнецов уже двести лет не было глухих. Вы – первые!
Но когда они открыли дверь, там стоял не жнец Фарадей, а пара офицеров. Не обычная полиция, а офицеры Охраны Лезвия, на что указывал соответствующий знак на груди их униформы.
– Ситра Терранова и Роуэн Дэмиш? – спросил один из офицеров.
– Да, а в чем дело? – ответил Роуэн.
Он выступил немного вперед, словно пытался заслонить Ситру плечом. Ему эта поза казалась галантной, но Ситру она взбесила.
– Вы должны последовать за нами, – сказал офицер.
– Почему? – спросил Роуэн. – Что происходит?
– Ответа не будет. Это выходит за рамки нашей компетенции.
Ситра отодвинула плечо, которое, по замыслу Роуэна, должно было ее защищать.
– Мы ученики жнеца, – сказала она, – а это означает, что Охрана Лезвия должна служить нам, а не наоборот. Вы не имеете права никуда забирать нас против нашей воли.
Вероятно, это было не совсем верно, но на время остановило офицеров.
И тут из темноты раздался голос:
– Я возьму это на себя.
Из темноты выросла знакомая фигура, столь неуместная в скромной обители жнеца Фарадея. Золоченая мантия Высокого Лезвия не сияла, как всегда, в неясном свете, исходившем из дверного проема. Она была тусклой, почти коричневой.
– Прошу вас… вы должны немедленно пойти со мной. Я пошлю кого-нибудь за вашими вещами.
Роуэн был в пижаме, а Ситра – в халате, а потому они не спешили подчиниться приказу, хотя и понимали, что их внешний вид сейчас – не самое
