К маю сорок шестого года СССР успешно испытал две атомные авиабомбы и баллистическую оперативно-тактическую ракету Р-2 с ядерной БЧ. Впрочем, об испытаниях ракеты не сообщалось, так что официальные успехи Советов на первый взгляд казались достаточно скромными. А сверхсекретный исследовательский центр в Пенемюнде был практически полностью уничтожен в результате массированных британских и советских бомбардировок и вызванной одной из них аварией на крупнейшем в мире заводе по производству жидкого кислорода. То, что персонал полигона вместе с руководителем ракетного проекта Вернером фон Брауном, документацией, готовыми образцами вооружений и производственными мощностями был захвачен и вывезен в СССР буквально за несколько часов до аварии, большевикам долгое время удавалось скрывать.
После успешных испытаний нового оружия у Советского Союза остается еще девять боеголовок; впрочем, теперь никто уже не сомневается, что скоро их станет намного больше. Одновременно с развитием ракетных технологий и реактивных авиадвигателей (ничего подобного в США нет даже в теории) большевики осуществили и серьезный прорыв в стратегической авиации. На грандиозном параде, посвященном второй годовщине Победы в Великой Отечественной войне, западным атташе были представлены новейшие дальние бомбардировщики, отдаленно напоминающие американские В-29. В том, какие именно бомбы они способны нести, сомнений ни у кого не имелось…
Практически сразу после этого в Вашингтоне начались разборки в духе «отчего у большевиков такое оружие имеется, а у нас – нет?» и «кто в этом, собственно, виноват, уж не президент ли?». Вот только тридцать второй президент США Франклин Делано Рузвельт к этому времени уже почти год как мертв, так что задать ему подобный вопрос несколько проблематично. Гарри Трумэн распоряжается немедленно начать соответствующие разработки, дабы в кратчайшие сроки нагнать большевиков, но на поверхность неожиданно всплывает великое множество весьма нелицеприятных для США подробностей. Бо́льшая часть задействованных в атомном проекте ученых либо погибли при невыясненных обстоятельствах, либо исчезли в неизвестном направлении. Вся документация, так или иначе, утеряна (причины чего – без особого, впрочем, успеха – пытается выяснить ФБР), сырья для производства Большой Бомбы практически нет, а урановые рудники в Конго, равно как и те немногие, что находились на территории страны, затоплены в результате воздействия неких природных факторов. Работы следователям Федерального Бюро при этом прибавляется, поскольку среди природных внезапно обнаруживается и человеческий фактор.
После недолгой «охоты на ведьм», во время которой оставшихся в Штатах ученых сначала арестовывают, обвиняя в намеренном срыве стратегических исследований и сочувствии нацистам и большевикам, после чего без излишней шумихи амнистируют; атомный проект возрождается. При этом возмущенный действиями властей Альберт Эйнштейн возвращается в Швейцарию, категорически отказываясь участвовать в дальнейших исследованиях. Выехать ему удается исключительно благодаря международному давлению и особенно жесткой позиции СССР, заявившего, что «любое насилие в отношении выдающихся ученых категорически неприемлемо, поскольку их жизни принадлежат всему человечеству, а не какой-либо отдельной стране».
В итоге первый ядерный реактор американцам удается запустить только в пятидесятом году, а создать работоспособный образец боевого «изделия» – еще тремя годами спустя, в самом конце 1953 года. Ракетная же программа находится в полностью зачаточном состоянии, остатки научной мысли задействованы в атомном проекте, так что речь идет исключительно про свободнопадающую авиабомбу, мощность которой ориентировочно оценивается в 10–15 килотонн. Правда, в области вычислительной техники намечается весьма серьезный прогресс и, если сейчас потратить на исследование достаточные суммы, в течение ближайшего десятилетия можно будет добиться впечатляющих результатов… но на горизонте все сильнее и сильнее маячит очередной экономический кризис. И где брать все эти столь необходимые миллиарды долларов на ракеты, бое-головки к ним, новые самолеты, электронно-вычислительные машины, неизвестно. Ведь Мировая война пошла совсем не так, как планировалось, и в распоряжении США, увы, нет двух третей мира, которые можно безнаказанно грабить, выкачивая ресурсы! Да и в Европе тоже особо не развернешься, только Великобритания и Португалия с Испанией остаются по-настоящему надежными союзниками. С Германией все понятно, Франция и Италия хоть официально и нейтралы, но в сторону Москвы смотрят всё более благосклонно, хоть пока всеми силами это скрывают, а большинство остальных стран так или иначе потеряны, и никто из аналитиков не может даже предположить, надолго ли…
Собственно говоря, как выразился Сталин, обратившись к народам освобожденных стран сразу после капитуляции Германии, «пусть народ сам решает. Мы, наша героическая Армия и весь не менее героический советский Народ, свое дело сделали, освободив вас от коричневой нацистской чумы, а дальше? Дальше – думайте. Хотите идти по нашему пути? Пожалуйста. Поможем и информацией, и необходимыми для восстановления разрушенной войной инфраструктуры специалистами, но дальше – сами, все сами! У СССР сейчас своих проблем хватает, чтобы еще и для вас нянькой быть! Хотите с нами, по нашему пути дальше двигаться – милости просим. Нет? Ваши проблемы. Так что, думайте, с кем вы, а мы пока станем свои порушенные фашистскими бомбами города восстанавливать, в чем нам немцы с особой охотой помогут, поскольку сами виноваты»…
Глава 6
Москва, станция метро «Маяковская», ноябрь 1941 года
– Ну, что? – Жаркое дыхание Зыкина в очередной раз обожгло ухо. – Чувствуешь гада поблизости?
– Вить, не мешай, душевно прошу! Не чувствую я пока ни фига, еще и ты постоянно отвлекаешь. Контролируй свой сектор, с остальным я уж как-нибудь сам разберусь.
Сергей сосредоточился на своих чувствах, пытаясь поймать то самое ощущение, что на какое-то мгновение накрыло его за несколько секунд до бомбардировки здания Совнаркома. Если он не ошибается, если ему удастся почувствовать рядом не принадлежащего этому времени чужака, это многое изменит. Многое – если не все…
И он почувствовал. Снова – как и в прошлый раз – едва заметно закружилась голова, и его буквально пронизало чувство смертельной опасности. Медленно повернув голову, Кобрин вроде бы случайно мазнул взглядом по человеку в рабочей робе сотрудника метрополитена, без особой спешки протискивавшемуся среди тех, кому не хватило сидячих мест. Да, точно он, никакой ошибки быть не может. Очередной гость из будущего.
Толкнув локтем Зыкина, с целью маскировки облаченного в форму капитана РККА (сам он нынче числился армейским
