– Нормально объяснил, – буркнул Иосиф Виссарионович. – Товарищ Сталин все понял. А как НАМ, – последнее слово он заметно интонировал голосом, – все это практически осуществить, думал? Столько десятилетий впереди… столетий даже!
– Ну, насколько я понял, мое командование то ли уже, то ли вот-вот наладит устойчивый канал связи с этим миром. Значит, предупредит руководство Советского Союза о необходимости уничтожить «Рэйвен-Рок», когда придет срок.
– Рисковать нельзя, категорически недопустимо! – внезапно отрезал Сталин, решительно рубанув воздух ладонью. – Может, предупредит, может, снова у вас что-то случится – с подобным не шутят! Подстраховка обязательно нужна. Поэтому и я тоже что-нибудь придумаю, и дату конкретную укажу. Справимся, товарищ Кобрин, а?
– Обязательно справимся, нисколько в этом не сомневаюсь, – четко кивнул Сергей.
– Вот и хорошо, – Иосиф Виссарионович пожевал губами. – А насчет нынешней ситуации? Значит, так: НКПЛ продолжает свою работу. Когда тебя, гм, окончательно вернут обратно, место наркома займет товарищ Зыкин, который у нас сейчас Иванов. Но уже под своей фамилией. А товарищ генерал-майор Ракутин внезапно «воскреснет», пройдет необходимый инструктаж и вернется к семье. Он толковый командир, опытный, так что без дела не останется, у Лаврентия Павловича на него свои виды имеются. С этим все понятно? Вопросов не имеется?
– Никак нет, – в голос ответили комиссар госбезопасности и его первый и единственный заместитель.
– Хорошо, – Сталин пододвинул к себе тощую папку без каких-либо надписей на обложке и извлек лист бумаги, заполненный текстом едва наполовину. Подтолкнул по столешнице:
– Раз вопросов не имеется, то ознакомьтесь с данным документом, товарищи командиры. Это сообщение одного из наших агентов в Берлине, прибыло сегодняшней ночью. Передавая его в неурочное время, товарищ «Сапфир» крайне рисковал, но поступить иначе не мог. Вы сами все поймете. Читайте.
За несколько секунд пробежав глазами машинописный текст, Сергей удивленно хмыкнул, перечитывая и убеждаясь, что не ошибся. Передав документ Зыкину, поднял взгляд:
– Иосиф Виссарионович, но это ведь бред! Они что, и на самом деле собираются построить к лету сорок второго сверхтанк весом в сто девяносто тонн?! И реактивный бомбардировщик?
– Кто им эти сведения передал, понял? – оставив вопрос без ответа, усмехнулся Сталин. – Что на этот счет думаешь?
Кобрин пожал плечами:
– Очень похоже на некий запасной план. Причем совершенно не просчитанный и оттого достаточно идиотский. Уничтожить вас с товарищем Берией не удалось, потому решили помочь фрицам другим способом. Меня другое поражает: отчего такой странный выбор? Повторюсь, это же полный бред!
– Странный, согласен, и даже очень, – кивнул Иосиф Виссарионович. – А вот почему? Так это я у тебя хочу спросить. Как считаешь?
Комиссар госбезопасности ненадолго задумался:
– Знаете, товарищ Сталин… если бы мне задали подобный вопрос на экзамене в академии, я бы однозначно ответил, что отправитель послания собирается совершить информационную диверсию, взвалив на немецкую экономику поистине непосильную задачу. Один этот самый бредовый «Маус» или Е-100 – это несколько не построенных нормальных средних или тяжелых танков. Тех самых танков, в которых их панцерваффе уже совсем скоро станет более чем остро нуждаться. А как их транспортировать, если он весит, как полдюжины средних танков? И стоит при этом, как два десятка. Своим ходом они просто не дойдут, моторесурса даже до границы не хватит, да и редкий мост такую махину выдержит, а по железной дороге? Эти монстры ни на одну существующую платформу не поместятся, вон, даже их «Тигр» имел два комплекта гусениц, боевые и транспортные, гораздо более узкие. А у этих бронеуродцев одна только гусеничная лента шириной в добрый метр. Да и не существует в мире ж/д платформ подобной грузоподъемности и габаритов. Это же азы военного дела – оказаться в нужное время в нужном месте! Возможно, это проект для какой-то очень специфической задачи, береговой обороны, к примеру. Тогда корабельный калибр и броня как на крейсере хоть как-то оправданны, да и то с натяжкой. В сухопутных же сражениях на территории СССР все эти «Маусы» с прочими «Е-танками», с их-то несерьезной скоростью, наши машины станут просто огибать, расстреливая в корму или разбивая ходовую. Так что толку с них – чуть! Максимум – тактический успех на весьма ограниченном участке фронта, да и то ненадолго, пока не накроют большим калибром или не прилетят бомбардировщики.
– Про танк хватит, – махнул рукой Сталин. – Я все понял и согласен. Остальное мне наши танкостроители доложат, когда мы их подключим. Про самолет скажи.
– Примерно из той же оперы, реактивная авиация пока в самом начале пути. Мощных и долговечных двигателей нет, околозвуковая и тем более сверхзвуковая аэродинамика плохо изучены. Нужны годы упорной работы, чтобы подобные аппараты смогли конкурировать с современными поршневыми самолетами. Да и сама бесфюзеляжная аэродинамическая схема – отнюдь не верх технологий. Летающее крыло в принципе менее маневренно и сложнее в управлении, чем самолеты классической фюзеляжной схемы. Площадь лобовой проекции подобного аппарата действительно крайне мала, в отличие от площади обтекания, кажется, так это у специалистов называется. Подобное имеет смысл разве что у космопланов или самолетов, созданных ради рекордов скорости или дальности полета, но, как говорят сами авиаконструкторы, «аэро-динамику оптимизируют те, кто не умеет строить мощные двигатели»[25]. Разве что снижение радиолокационной заметности, но с этим все еще сложнее, тут имеется куча тонкостей, в двух словах не объяснишь. Одним словом, широкого распространения подобные аппараты не получили, хоть американцы из моего мира подобным аж до самого двадцать первого века баловались, получив на выходе практически полный пшик. Их сверхраз-рекламированные летающие крылья, якобы «невидимые» для наземных РЛС, даже старые советские ЗРК шестидесятых годов порой сбивали. Не понимаю, одним словом, к чему все это…
– Так ведь и у нас подобным занимались, в тридцатых еще, – задумчиво пробормотал Вождь. – Инженер Черановский, если не ошибаюсь. Слышал о таком?
– Слышал, товарищ Сталин, – с небольшой заминкой ответил Сергей, которому пришлось активировать в памяти соответствующий инфопакет: произнесенное хозяином кабинета имя ему ни о чем не говорило. – Борис Иванович Черановский, выпускник военно-воздушной академии, конструктор планеров и самолетов по аэродинамической схеме «летающее крыло».
– Получается, зря товарища авиаконструктора орденом Красной Звезды наградили, коль эта схема такая негодная? – осведомился Иосиф Виссарионович, с хитрой ухмылкой взглянув на комиссара госбезопасности.
– Не зря, – твердо ответил Сергей, отрицательно мотнув головой. – В двадцатом веке большинство стран-авиастроителей так или иначе занимались подобными исследованиями. Ну, а сейчас, в самом начале сороковых – так и вовсе только мы да немцы. Тем более планеры он отличные строил. Собственно говоря, тут нужно смотреть – какая именно задача перед ним стояла и какие у него имелись средства для ее реализации. Тем более мощность наших авиадвигателей существенно возросла за прошедшие годы. Кстати, раз уж все так повернулось, возможно, стоит его сейчас привлечь?
– Правильно мыслишь, – одобрил Вождь. –
