– Мне-не-нравятся-телепортеры, – произнес он сквозь зубы.
– Простите, сэр, но вы изъявили желание увидеть мистера Сторку. Если желаете подождать, пока закончится крик, с этим нет никаких проблем, только вам лучше направиться на Фестиваль запахов на Венере, куда он затем отбудет. Если вы хотите увидеть его немедленно, придется воспользоваться телепортером. Других возможностей нет, сэр, разве что вы считаете мои запоминающие схемы неадекватными или желаете добавить к дискуссии новый фактор.
– Я бы хотел добавить… Ладно, сдаюсь. – Мистер Мид ссутулился. – Вызывайте телепортер, вызывайте.
– Да, сэр. Готово, сэр.
Над головой мистера Мида внезапно материализовался пустой цилиндр, заставив его вздрогнуть, но пока он открывал рот, чтобы сказать: «Эй! Я пере…», цилиндр опустился.
Стало темно. Мистеру Миду показалось, будто его желудок аккуратно, но настойчиво вытягивают через рот. Вместе с печенью, селезенкой и легкими. Затем все кости в его теле ринулись в опустевший живот, съежились и исчезли. Мистер Мид схлопнулся.
Неожиданно он вновь стал собой и очутился на большом зеленом лугу, в окружении десятков людей. Желудок вернулся и шлепнулся на положенное место.
– … думал. Я все-таки пройдусь, – закончил он, и его вырвало.
Когда спазмы утихли, и слезы перестали катиться из глаз, мистер Мид увидел прямо перед собой мистера Сторку, общительного высокого светловолосого молодого человека.
– Это так просто, мистер Мид. Всего лишь нужно сохранять полную безмятежность во время прыжка.
– Легко… легко говорить, – выдохнул мистер Мид, утирая рот платком. С чего Сторку вечно поливает его покровительственным презрением? – Почему вы… почему вы не найдете другой способ путешествовать? В моем времени комфорт путешествий – краеугольный камень, краеугольный камень всей индустрии. Всякая автобусная компания, всякая авиакомпания, не позаботившаяся о максимальном комфорте своих пассажиров по пути к цели назначения, мгновенно вылетает из бизнеса. Либо обзаводится новым советом директоров.
– Ну разве он не замечательный? – спросила стоявшая неподалеку девушка своего спутника. – Говорит совсем как персонаж исторического любовного романа.
Мистер Мид кисло посмотрел на нее и сглотнул. Она была голой. Если на то пошло, все вокруг были голыми, включая мистера Сторку. Кто знает, что творится на этих сборищах на Поле крика, нервно подумал мистер Мид. В конце концов, он видел их только издали, с трибуны. А теперь оказался среди этих распущенных лунатиков.
– Вы не совсем справедливы, – возразил мистер Сторку. – Если бы человек елизаветинской эпохи или классического греческого периода оказался в одном из ваших самоходных экипажей или на железной лошади – выражаясь вашими словами, – он бы чувствовал себя намного неуютней, в том числе и физически. Это исключительно дело привычки. Некоторые приспосабливаются, как ваш современник Уинтроп. Некоторые нет, как вы.
– Кстати об Уинтропе… – торопливо начал мистер Мид, обрадовавшись шансу сменить тему беседы и направить ее в нужное русло.
– Все на месте? – спросил атлетически сложенный молодой человек, подскакивая к ним. – Я ваш капитан на этом крике. Ну-ка, поднимайтесь, давайте разомнем мышцы. Сегодня мы покричим на славу.
– Разденьтесь, – сказал государственный чиновник мистеру Миду. – Нельзя участвовать в крике одетым. Особенно таким образом.
Мистер Мид отпрянул.
– Я не собираюсь… Я пришел просто поговорить с вами. Я буду зрителем.
Раскатистый смех.
– Нельзя быть зрителем посреди Поля крика! И кроме того, как только вы к нам присоединились, вас автоматически зарегистрировали на крик. Если вы сейчас уйдете, все собьется.
– Собьется?
Сторку кивнул.
– Разумеется. Для разного числа людей требуются стимулы различной силы, если вы хотите добиться крика нужной интенсивности от каждого из них. Раздевайтесь, друг, и присоединяйтесь к нам. Небольшое упражнение подобного рода мигом укрепит ваш дух.
Мистер Мид подумал и начал раздеваться. Он испытывал смущение, отчаяние и немалый страх, но его ждала срочная работа по связям с общественностью со светловолосым молодым человеком.
В своем времени он с удовольствием курил толстые сигары, которые ему дарили политики, напивался в неописуемо зловонных мелких барах с важными журналистами и выдерживал камни и стрелы оскорбительных телевикторин – все в интересах корпорации «Свитботтом септик тэнкс». Девизом Человека по связям с общественностью было: «В чужой монастырь…»
Очевидно, люди, с которыми он перенесся сюда из 1958-го, были почти нетрудоспособными и растяпами. Им никогда не вернуть себя – и его – в их родное время, в мир, где существовала осмысленная распределительная система спроса и предложения, а не что-то совершенно порочное, если судить по тем нескольким областям, в которых оно проявлялось. Мир, где с важным деловым руководителем обращались как с личностью, а не как с капризным двухлетним ребенком. Мир, где неодушевленные объекты оставались неодушевленными, где стены не колыхались вокруг тебя, а мебель под тобой постоянно не приспосабливалась к твоему телу, где одежда на человеке не менялась ежесекундно, словно в калейдоскопе.
Нет, именно ему предстояло вернуть их всех в тот мир – и единственным каналом эффективного воздействия был Сторку. А значит, Сторку следовало задобрить и дать ему понять, что Оливер Т. Мид – свой парень.
И кроме того, подумал он, снимая одежду, некоторые из девушек выглядели весьма симпатично. Они напомнили ему июльский Съезд септических резервуаров в Де-Мойне. Если бы только они не брили головы!
– А теперь все вместе, – пропел капитан крика. – Давайте соберемся. Все вместе плотной группой, поплотнее.
Мистера Мида затолкали в толпу. Она качнулась вперед, назад, вправо, влево, становясь все меньше под руководством и тычками капитана. Послышалась музыка, больше напоминавшая шум – в ней не было различимых гармонических переходов, – она звучала все громче и громче, пока не стала почти оглушительной.
Кто-то, пытаясь сохранить равновесие в толчее голых тел, ударил мистера Мида рукой в живот.
– Уф! – сказал он и повторил: – Уф! – когда кто-то сзади споткнулся и врезался ему в спину.
– Внимательнее! – простонала девушка рядом с ним, когда он наступил ей на ногу.
– Прошу прощения, – ответил он, – я просто не мог…
Затем локоть ударил его в глаз, и он, спотыкаясь, сделал несколько шагов. Группа вновь изменила направление, и мистера Мида вытолкнули вперед.
Снова и снова он перемещался туда-сюда по траве, толкал, и его толкали, ужасный шум едва не разрывал его барабанные перепонки. Он слышал все более далекий напев капитана:
– Давайте, сюда, торопитесь! Нет, сюда, вокруг дерева. Обратно в группу, ты; все вместе. Держитесь вместе. Теперь назад, точно, назад. Быстрее, быстрее.
Они двинулись назад, толпа людей впереди толкала Мида, вжимала в толпу сзади. Потом внезапно они снова шагнули вперед, десяток встречных людских течений
