Похоже, посадочная площадка никак не охранялась, не была особо хорошо освещена, да и все особи по соседству мельтешили вокруг транспортника.
Он глубоко вдохнул и побежал к сравнительно небольшому имевшему форму сферы кораблю с большими полостями вверху и внизу, напоминавшему огромное металлическое яблоко. Он добрался до него, оббежал вокруг, пока не достиг зигзагообразной линии, указывающей на вход, и протиснулся внутрь.
Насколько он понял, его совершенно никто не видел. Помимо бормотания инструкций по загрузке и складированию, доносившихся с большого корабля, были слышны чуть более громкие мысли профессора Вувба, продолжавшего плести свою замысловатую социофилософскую паутину: «… Итак, мы можем заключить, что, как минимум, в этом отношении плоскоглазый монстр не демонстрирует типичного базового склада личности, который можно охарактеризовать как безграмотный. Однако же, когда мы попытаемся соотнести характеристики предписьменной городской культурной структуры…»
Мэншип подождал, пока закроется дверь, затем пошел впотьмах по узкому лестничному пролету в кабину управления судна. Он как мог удобно расположился перед главной приборной панелью и принялся за работу.
Нелегко было нажимать и крутить пальцами приспособления, предназначенные для щупалец, но у него не было выбора. «Чтобы прогреть двигатели привода Бульвонна», – с максимальной аккуратностью он повернул три самых верхних цилиндра, совершив полный оборот. Затем, когда на прямоугольной пластине слева от него поочередно зажглись красная и белая полосы, он потянул большой черный набалдашник, торчавший из пола. Снаружи раздался воющий рев реактивных турбин. Он действовал практически на автомате, совершая все движения по мышечной памяти. Словно сам Рабд запускал свой космический корабль.
Через несколько секунд он уже был в глубоком космосе на порядочном отдалении от планеты.
Он переключился в межзвездный режим работы, задал направление движения на астрономическую единицу 649‐301‐3 и облегченно откинулся на спинку сиденья. Больше ничего не надо было делать, во всяком случае до посадки. Он несколько опасался этого этапа, но до сего момента все шло так гладко, что он уже чувствовал себя межзвездным головорезом.
– Старый ракетный пират Мэншип, – зловеще пробормотал он, ухмыльнувшись.
В соответствии с подсознательными расчетами Рабда, он должен появиться у Земли, если привод Бульвонна работает на полную мощность, примерно через десять-двенадцать часов. Конечно, за это время он будет изнывать от голода и жажды, но зато какой фурор он произведет у себя дома! Еще больший, нежели чем тот переполох, который он оставил на чужой планете. Плоскоглазый монстр с высокочастотным ментальным лучом, исходящим из его глаз…
И все же, что это было? Все, что он чувствовал, прежде чем флефноб растворялся у него на глазах, – это животный страх. Он был до смерти напуган, что его сейчас разнесут из бластера на мелкие кусочки, и, должно быть, во время этого испуга излучал что-то настолько мощное, о чем, очевидно, можно было судить по результатам.
Возможно, аномально высокое выделение адреналина в организме во время стресса было абсолютно вредоносным для структуры тела флефнобов. Или же это была некая умственная реакция в головном мозге человека, эманации которой и приводили к полному разрушению организма флефнобов. Как-то так.
Если он был таким чувствительным к их мыслям, они также, так или иначе, должны быть чувствительным к его умственным процессам. И очевидно, когда он дрожал от страха, эта чувствительность и проявлялась такой страшной карой.
Он заложил руки за голову и проверил показания приборов. Все работало исправно. Коричневые круги расширялись и сжимались на секкельной панели, что было совершенно нормальным в соответствии с воспоминаниями Рабда; маленькие остроугольные насечки на краю панели управления равномерно двигались, а на визоэкране, а на визоэкране!
Мэншип вскочил на ноги. На визоэкране виднелись все корабли армии и космического флота флефнобов, не говоря уж о тяжелых мазелтоверах, которые гнались за ним и стремительно приближались.
Один большой космолет практически нагнал его и уже начал выпускать яркие лучи, которые, как понял Мэншип по воспоминаниям Рабда, были абордажными крючьями.
Что могло вызвать такой переполох – кража реактивного катера? Страх перед тем, что он может узнать все секреты научных достижений флефнобов? Они должны радоваться, что с такой легкостью избавились от него, особенно до того, как он начал бы размножаться и заполонил их планету сотнями таких же плоскоглазых монстров!
Но постоянные мысленные колебания внутри его собственного корабля, те мысленные колебания, на которые он не обращал раньше внимания, сконцентрировавшись на незнакомых проблемах навигации в глубинном космосе, позволили ему обо всем догадаться.
Он взлетел с кем-то или с чем-то на борту!
Клайд Мэншип поспешил вниз по винтовой лестнице в основную кабину. С каждым шагом мысли становились все четче и четче, и он вдруг понял, еще до того, как открылось отверстие в кабину, давая ему пройти, кого он там встретит.
Тект.
Известная всем и каждому звезда ойфнеша и блельги с южного континента, невеста Рабда пряталась в дальнем углу; всеми своими щупальцами, включая сто семьдесят шесть ясноглазых и покрытых слизью, она закрывала свое небольшое черное тело так, что те сплетались самыми причудливыми узлами, которые Мэншип когда-либо видел.
– О-о-о! – застонал ее разум. – Крм! Крм! Сейчас все закончится! Это ужасная, жестокая тварь! Я умру! Монстр подходит… подходит…
– Послушайте, женщина, вы мне вообще не интересны, – начал было Мэншип, прежде чем вспомнил, что все предыдущие попытки контактировать с флефнобами заканчивались плачевно, что уж говорить о бьющейся в истерике самке.
Он почувствовал, как затрясся корабль, когда его подцепили абордажные крючья. Что ж, снова мой выход, – подумал он. Через мгновение сюда высадится абордажная команда и ему придется превратить их в синеватый суп.
Очевидно, Тект спала на борту корабля, когда он отправился в путь. Она ждала возвращения Рабда, чтобы вместе начать спаривательный полет. Очевидно, она была довольно значимой фигурой, раз уж флефнобам пришлось бросить в погоню все свои резервы.
Его разум ощутил, как на корабль пробрался кто-то еще. Рабд. Насколько понял Мэншип, инопланетянин явился в одиночку, сжимая в щупальцах свой верный бластер и был настроен решительно – умереть в бою.
Что ж, именно этим все и закончится. Клайд Мэншип был достаточно деликатным человеком и его чувствительная натура противилась тому, чтобы дезинтегрировать жениха, готового отправится в свой медовый месяц. Но раз уж он никак не мог рассказать о своих миролюбивых намерениях, выбора попросту не оставалось.
– Тект! – Мягко телепатировал Рабд. – С тобой все в порядке?
– Убийство! – заорала Тект. – Помогите, помогите, помогите, помогите…
Ее мысли внезапно исчезли, она упала в обморок.
Зигзагообразное отверстие открылось и Рабд ворвался в кабину. В своем скафандре он выглядел, как несколько длинных воздушных шариков. Рабд бросил взгляд на распростертую на полу Тект, затем повернулся и навел свой завитушечный бластер на Мэншипа.
«Бедный парень, – думал Мэншип. – Бедный, глупый, недалекий идиот, строящий из себя героя. Через
