– Вот и отлично. – Кирилл опустил автомат. – Мне нужен Гунтис Озолс! Я оттуда!
Кирилл мотнул головой на восток.
Оказалось, что жена мужика подслушивала за дверью. Услышав фамилию «Озолс», она выскочила на крыльцо и, что-то торопливо говоря по-латышски, увлекла Кирилла в дом.
Кое-как удалось наладить контакт. Райвис – хозяин, немного говорил по-английски – научился от отца. Их семья была родом из Ирландии, потомки уехавших туда в начале века латышей. Когда в Европе запахло жареным, вернулись в Латвию. Лигита, жена хозяина, родная сестра Озолса. Ее интересовала судьба уехавших родственников. Кирилл честно рассказал все, что знал: живут в полисе, не бедствуют. Краем глаза он заметил, что Райвис недовольно поморщился, услышав об успехе родственников.
Положив на стол натруженные руки, Райвис рассказывал о своем житье-бытье. Хутор им не принадлежит: христианам в Халифате запрещено иметь недвижимость. Всеми окрестными землями владел какой-то Мухаммед-эфенди. Семья жила на хуторе на положении батраков, если не рабов. Все выращенное отбирали, оставляя совсем немного – чтоб только с голоду не умереть. Крайнюю нищету было не скрыть, да никто и не пытался: привыкли. Убогая обстановка, ветхий, давно не ремонтировавшийся дом, невообразимое тряпье вместо нормальной одежды.
Кирилл не стал ходить вокруг да около и сразу перешел к делу.
– Тут в доме спрятана одна вещь, она моему отцу принадлежала. Его друг Озолс это для него спрятал. Я пришел за ней.
– А что это… на что это похоже? – щелкая пальцами, Райвис подыскивал слова.
– Я не знаю, – пожал плечами Кирилл. – Это какой-то носитель информации. Думаю, что он спрятан в печке…
На отцовском рисунке из трубы шел дым. Если бы отец хотел просто указать на дом, то не стал бы рисовать дым.
– У меня есть металлоискатель. – Кирилл извлек из рюкзака металлоискатель, самую компактную модель из тех, что мог раздобыть Хаим.
– Ладно, пойдем на кухню, поищем твой клад. – Райвис повел Кирилла на кухню.
Там стояла большая печь, с лежанкой и духовкой, все как полагается.
Кирилл включил металлоискатель и стал водить вокруг печки. Прибор молчал. Кирилл присел на корточки, усилил чувствительность и стал проверять фундамент. Что-то в печке показалось ему странным. Он не сразу сообразил, что именно: печь как печь, лежанка, духовка. Кирилл замер, пораженный внезапной догадкой: кладка была свежая. Райвис за спиной шумно выдохнул, и мир взорвался темнотой.
Придя в себя, Кирилл обнаружил, что лежит в сарае связанный по рукам и ногам.
– Это начинает входить в привычку – пробормотал он себе под нос.
Ему долго не удавалось сфокусировать зрение. Вторая контузия здоровья не прибавила. Невыносимо болела голова, волнами накатывала тошнота. Снаружи послышался голос Лигиты. Она с жаром что-то говорила мужу, тот вяло возражал. Кирилл позвал Райвиса.
– Что ты хочешь? – спросил Райвис, зайдя в сарай. – Будешь шуметь, я тебя еще раз ударю.
– Райвис, зачем тебе это надо? – спросил Кирилл. – Мы не враги.
– У меня семья. – Райвис нервно облизнул губы. – А если тебя кто-то видел? Ты пришел и ушел, а мне здесь жить. Мухаммед-эфенди мне долг простит за тебя.
– Я могу вас вывести, – Кирилл постарался сказать это убедительно. – Устроиться помогу, денег дам, чтобы на первое время хватило. Хочешь, чтобы твой сын жил так же, как ты?
– Денег? – Райвис присел на корточки рядом с Кириллом.
– Да, денег. У меня есть. Посмотри в боковом кармане!
Пошарив в карманах Кирилла, Райвис достал три монеты по десять тысяч евро и несколько монет достоинством поменьше. Это были все сбережения Кирилла.
– Большие деньги, – задумчиво сказал Райвис, подкинув монеты на ладони.
– Это задаток, будет больше, намного больше! Видишь, я держу свое слово. Развяжи мне руки.
Райвис стоял над Кириллом, сдвинув брови, и молчал. Когда он наклонился и стал развязывать узлы, снаружи послышался шум мотора и скрип тормозов.
– Не повезло тебе…
Райвис спрятал деньги в карман и вышел. Кирилл в бессильной ярости заскреб пальцами по холодному земляному полу.
В сарай зашли двое громил в форме и отвели Кирилла в дом. За столом, на хозяйском месте сидел высокий худощавый блондин в гражданском костюме. На столе лежали вещи Кирилла.
– Меня зовут Абдуль Малик Сахири, – на прекрасном немецком языке сказал блондин. – Я сотрудник Корпуса Стражей Ислама и отвечаю за контрразведку в этом районе. А как вас зовут?
Кирилл таких навидался: коллега, только с другой стороны фронта.
– Там написано. – Кирилл показал глазами на лежащую перед контрразведчиком идентификационную карту.
– Мне все-таки хотелось бы услышать это от вас. – Сахири чуть наклонился вперед.
Если переодеть его в форму СС, он, пожалуй, сошел бы там за своего. Белокурая бестия, мечта апологетов расовой чистоты, подумал Кирилл и широко улыбнулся, глядя в голубые глаза контрразведчика.
– Там написано!
Сахири улыбнулся в ответ и подал знак подчиненным. Кирилла повалили на пол, посыпались удары. Со связанными за спиной руками он не мог прикрыться. Оставалось поворачиваться, стараясь, чтобы удары пришлись вскользь. Это не помогло, подручные Сахири свое дело знали. Они били Кирилла между ног, по животу, по ребрам, но ни разу не ударили по голове. Когда решили, что с него достаточно, посадили обратно на стул.
Спокойно, точно не было перерыва на избиение, Сахири продолжил:
– Есть всего два варианта наших дальнейших взаимоотношений. Если вы будете упорствовать, я прикажу вас расстрелять. Вы умрете героем, с честью. Только никто об этом не узнает и памятника вам не поставят, как поставили вашему отцу; вы просто исчезнете. Если такой вариант вас устраивает – я охотно пойду вам навстречу. Есть и другой вариант. Если вы честно и добровольно будете с нами сотрудничать, расскажете все, что знаете, ваша судьба может измениться к лучшему. Вы сможете не только выжить, но и преуспеть. Мы с вами еще можем стать друзьями… Вам понадобятся друзья по эту сторону фронта. Подумайте…
Кирилл так долго шел сюда, держался, сам не зная, ради чего. После слов «друзья по эту сторону фронта» он
