Мария молчала, расширенными глазами глядя на Сергея. В какой-то короткий момент она подумала о том, что он выглядит, как изможденный долгой болезнью человек, который наконец-то смирился со смертельным диагнозом.
– Ты думаешь, это кто-то… – начала она, но Малышев ее перебил:
– Я не думаю. Я знаю. Под подушкой было послание – милицейская фуражка с дырой во лбу и фотографии моей семьи. Изображение Ольги было перечеркнуто чем-то острым. Кроме этого, было фото той самой сучки, что сбежала от нас, помнишь? Ее потом разорвал медведь.
Мария была так потрясена, что даже прислонилась к дереву. У нее возникло жуткое ощущение, словно ее кожу пронзили сотни ледяных игл.
– Значит, она успела кому-то позвонить, – тихо промолвила она.
Сергей сплюнул.
– Может быть. Я ведь не отдавал ее мобильник специалистам, – сказал он. – Сейчас уже поздно пить боржоми. Тот, кто это сделал с моей женой, недвусмысленно дал понять, что мы с Артуром следующие.
– Ты… похоронил жену?
– Да. В «Логове», – последовал ответ. – Я не такой романтик, как ты. Килька, дельфины… Для меня мертвое тело – биомасса, от которой нужно избавиться. Рассадник червей и болезней. Все, что мне нужно, хранится в моей памяти. А мертвое тело – всего лишь скорлупа, от которой нужно избавиться.
– Ты сошел с ума, – с трудом выговорила Мария.
– А что мне было делать? – прошипел Сергей. – У меня что, есть время на эту канитель с отпеванием и кладбищем?! Поминками и прочей херней?! Я должен был объяснять своим коллегам, кто и зачем ворвался в мой дом и растерзал Ольгу?!! А потом каждый мне в спину будет тыкать пальцем и шептать: «Вон пошел мент, у которого трахнули битой жену… и отрубили голову, словно курице…»
Некоторое время они молчали, лишь слышался переливчатый щебет птиц и гудение стрекоз.
– Я тебя понимаю, Сережа… Но и то, что ты делаешь, выходит за все мыслимые и немыслимые рамки, – наконец сказала Мария. – Ты сам себя загоняешь в угол. И началось все это с того самого вечера, когда ты меня не послушался!
– Закройся! – рявкнул Малышев. – Будто я ничего не соображаю!
«Очевидно, нет», – с отчаянием подумала Мария.
– Я хочу застать ублюдка врасплох, – после небольшой паузы продолжил он. – Он сейчас наверняка рассуждает, как ты. Мол, будут похороны и прочая ерунда. И то, что никакой движухи не последует, поставит его в тупик. Он явно не ожидает, что я не подниму шума. Рано или поздно он совершит ошибку, и тогда уже я схвачу его за яйца.
Мария глубоко вздохнула и начала одеваться.
– У тебя есть мысли, кто бы мог это сделать? – глухо спросила она, натягивая джинсы прямо на влажный купальник.
Сергей сунул руки в карман.
– Я навел кое-какие справки, – медленно произнес он. – У этой девки богатые родители и теоретически могли кого-то нанять… Еще у нее есть старший брат, двоюродный. Служил в Чечне снайпером, потом в спецназе МВД. Вскоре его уволили за превышение полномочий – до полусмерти избил задержанного. Потом из ружья тяжело ранил соседа (вроде как тот громко музыку слушал), тот остался инвалидом. Кличка Грот.
Малышев в упор смотрел на Марию.
– Говорят, этот Грот стал полным отморозком и связался с криминалом. И сейчас никто не знает, где он.
Мария осторожно коснулась пальцами его грубой ладони.
– Ну, хорошо, – сказала она задумчиво. – Допустим, он как-то вышел на тебя. Наверное, та мокрощелка все же позвонила ему, когда сбежала от нас. Но что она о тебе знала? Только внешность? Мы даже по имени друг друга не называем, когда проводим наши мероприятия!
– Не имею малейшего понятия. Впрочем… Они могли запомнить номер моей машины, она ведь зарегистрирована на меня. Эти щенки могли меня сфотографировать, пока я валялся в отключке на обочине… В конечном счете сейчас это не имеет значения. Главное, этот беспредельщик дал понять, за что он хочет меня наказать.
– Мы должны быть вместе, – сказала Мария, вглядываясь в его глаза. Ей показалось, что она смотрит в сырое ущелье, откуда, окутанные вязким туманом, раздаются хриплые стоны умирающих.
Сергей покачал головой.
– Самый лучший способ помочь – не мешать.
– А что с Артуром? Представляю, какой у парня шок, – промолвила Мария. – Ты не боишься, что он проговорится?
– Артур – отдельная тема. Его нужно куда-то отправить на время. Я не могу рисковать единственным сыном.
– И куда ты его спрячешь? У себя в кабинете? Посадишь под домашний арест?
– Может, в кабинете. А может, и в камере, – обронил Малышев.
Мария уставилась на него, словно у мужчины вместо носа до самого пола вытянулся хобот.
– Чего таращишься? – усмехнулся он. – Уж в СИЗО его точно будет непросто достать. Ладно. Над этим еще предстоит подумать.
– Где он сейчас?
– В квартире. В доме сейчас ночую только я. И каждую ночь я готов к встрече. Да, кстати…
Малышев вынул бумажник, извлекая из него сложенный вдвое билет.
– Ты мне должна помочь.
Мария убрала с лица прядь волос:
– Что нужно делать?
– Здесь билет до Новосибирска, оформленный на Ольгу. Сегодня ночью ты сядешь в поезд с ее паспортом, а через пару станций незаметно выйдешь. Выходи через другой вагон, чтобы проводники тебя не узнали. Я буду ехать на машине и подберу тебя. Пусть думают, что моя жена уехала и потерялась в дороге. Конечно, потом я «заявлю» о ее пропаже, но только после того, как поймаю этого урода, который устроил охоту на мою семью.
Мария молча смотрела на билет. Летний ветерок мягко колыхал его в руке Сергея.
– Хорошо, – решилась она. – Если ты считаешь нужным, я…
– Я не договорил, Маша, – тихо перебил ее Сергей. – Твоей фотографии там не было, но я думаю, тебе тоже лучше на время исчезнуть. Уж слишком горячо здесь стало. Я уже чувствую, как раскаленная земля даже через ботинки печет мои пятки.
– Исчезнуть? – переспросила Мария, окончательно растерявшись. – Сережа, я не могу все бросить и уехать. Что я скажу на работе? Наш главврач обязательно будет вынюхивать, что случилось! И потом, где я буду жить? Снимать квартиру?
Малышев приблизил к ней свое напряженное лицо:
– Тебя больше заботит разговор с твоим начальником о твоем увольнении? Или перспектива быть прибитой гвоздями к кровати, после чего тебя оттрахают бейсбольной битой?
Мария побледнела.
– Малышев, не забывай, что я – не твоя жена, – взяв себя в руки, отчеканила она. – Я не дам себя распять, как лягушку перед препарированием.
Сергей раздраженно махнул рукой, показывая, что разговор окончен.
– Базар впустую. «Я бы…» «Мы бы…» Пошли, – сказал он. – Еще многое нужно обсудить.
Когда они вышли на трассу и сели в машину, Мария спросила:
– Послушай… Тот сваренный парень и старуха, из-за которых ты думал на меня… Как ты считаешь, тот, кто разделался с ними и убил твою жену, – один
