– Я уже сказал Семенову, что в ту квартиру не приходил и ничего не выносил, – подал голос Алекс. Я удивилась – надо же, проявил характер.
Мир этих людей был мне непонятен. Вот Аринке он был понятен, она как-то с этими людьми поладила, знала их секреты. А девочкам из салона он тоже был совершенно непонятен. И Валере, и Валериной тусовке…
Но речь шла о ребенке.
Оказывается, быть просто хорошей женой и матерью в наше время опасно. Нужно знать о жизни больше, чем знаю я… нужно видеть то, что видит та же Аринка, чтобы вовремя защитить своего ребенка.
– Я посоветуюсь с умным человеком, – сказала я, имея в виду Сашку.
То-то он изумится! Я бы еще что-нибудь сказала, но откуда-то вынырнула разъяренная медсестра и погнала нас с Алексом прочь.
– Телефон! – выкрикнула Света Урнова.
– Я ей дам! – пообещал Алекс.
Нас не выгнали – нас выперли из больницы.
Стоя у входа на плохо освещенной улице, я вдруг перестала слышать Алекса – я сосредоточилась на шагах смерти, на почти беззвучных шагах и едва уловимом дыхании.
К Свете Урновой приближалась смерть, что ли?
Кажется, да.
Я зажмурилась, чтобы перед глазами оказалось ее лицо. Я искала серебро – пусть хоть бликом на никелированном железе каталки! Серебра пока не было.
– Вот, – Алекс протянул телефон.
– Да…
Он помог найти номер Жанны, я позвонила и взмолилась – пусть не идут домой, пусть ждут меня в любом шалмане по соседству!
– Артем дома один, – ответила Жанна. – Он простыл, ему нужно горчичники ставить.
– А ваш муж?..
Не договорив, я заткнулась.
Когда эта дурная тетка, Ольга Константиновна, требовала, чтобы я позвонила Семенову, было не до рассуждений. А сейчас до меня дошло. С чего бы Семенову опять разговаривать с дурындой? Он же вроде все из нее выдоил. Причина могла быть только одна – он собирает доказательства об отношениях между Сергеем Дорониным и Вишневецким.
Значит, он мог дать Диане понять, что в смерти Стасика виновен Доронин.
Я попыталась убедить Дорониных подождать меня в шалмане, но они спешили домой и не верили, что им угрожает кухонный нож в руках рехнувшейся дурынды.
Алекс внимательно слушал мои вопли.
– Ее нужно перехватить, пока они не пришли, – сказал он.
Это было разумно. Оказывается, в трудной ситуации он рассуждал здраво.
– Где перехватить?
Диана могла околачиваться в радиусе сотни метров от подъезда Дорониных, не обязательно она засела под деревянным замком.
И я опять ощутила присутствие смерти.
Она шла, она приближалась – но к кому?
К Свете Урновой? К Жанне? К Сергею?
Я вытащила на экран смартфона карту города. К дому Дорониных можно было подойти минимум с трех сторон. С двух остановок, трамвайной и троллейбусной, и с того поворота, где обычно выпускает пассажиров маршрутка.
Мы поймали такси и помчались. Я уже не думала, кто будет закрывать салон. И я была безмерно благодарна Алексу за то, что он сейчас со мной. Вдвоем нам будет легче справиться с ситуацией…
В кармане у Алекса пискнул смартфон. Алекс поднес его к уху, что-то выслушал – и вдруг широко улыбнулся.
– Да, да, коне-е-ечно! – пропел он. – Ой, я прямо сейчас выезжа-а-аю!
Это были те самые интонации, которых он в разговоре со мной не допускал.
– Да-а? Ну коне-е-ечно, о чем тут ре-е-ечь… Ой, я так скуча-а-ал…
У меня рот сам собой приоткрылся.
– Когда довезем даму, меня – к «Адмиралу», – сказал Алекс шоферу, уже почти по-человечески.
– Ты не пойдешь со мной? – спросила я.
– Тут один человек из Москвы прилетел, такой не совсем простой человек, – загадочно ответил Алекс. – Я его со дня на день ждал.
– Понятно…
То есть, полностью понятно – не было, но что звонила «наша птица» – я уразумела. И, видимо, «не совсем простой человек» был Алексу весьма полезен. «Адмирал» – пятизвездочная гостиница, нищим не по карману.
Ну что же, каждый выживает, как умеет.
– Но сперва – в аптеку, тут где-то была круглосуточная, – бодро инструктировал шофера Алекс.
Больше мы ни слова друг другу не сказали.
Я могла держать пари, что Доронины и Света Урнова сделали немало хорошего для этого молодого оболтуса, что он принимал все примерно так, как малое дитя принимает от чужой доброй бабушки конфетку. Сергей Доронин пошел вместе с ним в секретную квартиру, вытаскивать его застрявшее имущество. А мог и не ходить – невольно погубив Вишневецкого, он мог бы вести себя поосторожнее.
В самом деле, что он там забыл?
Ответ мог быть только один – что-то, связанное с сыном.
Неужели Артемка бывал в этой поганой секретной квартире? Меня даже передернуло.
Такси остановилось, я вышла.
Накрапывал дождь. Сколько было видно справа и слева, я на этом куске улицы была одна.
И присутствие смерти.
Серебряные блики в лужах.
И дыхание неторопливо идущего невидимки.
Я направилась к подъезду – ждать Дорониных. А с другой стороны подошла Жанна.
У нее была медленная походка, и я побежала навстречу, надеясь, что, увидев меня, Диана не станет наскакивать на жертву.
– Скорее входите в подъезд, – потребовала я.
– А что?
– Тут где-то бродит Усольцева.
– Надо встретить Сережу, – сказала Жанна. – Я пойду и встречу мужа. Он зашел в «Полтинник» за кефиром.
– Я сама его встречу. А вы – домой, немедленно домой!
Но она не торопилась.
– Ну, вместе пойдем, встретим его! Хватайте меня под руку! – воскликнула я, вдруг поняв, что ей тяжело ходить.
Я вспомнила, как бережно вел ее и усаживал этот самый Серж.
Какая странная пара, подумала я. И ведь они искренне считают друг друга мужем и женой. Они живут вместе, растят сына, вот только не спят в одной постели. А может, спят – чтобы у Артемки сложился в голове образ правильной семьи? И при этом они – пара, которая крепче и сильнее, чем союз мужчины и женщины, в котором стержень – секс; выдерни стержень, и что останется?
Примерно так было у меня и Сашки… примерно так, хотя не в крайней степени…
– Я сама, – отрубила Жанна и пошла навстречу мужу.
Присутствие смерти сделалось более ощутимым. Я повернулась к детскому городку. Вроде бы там ничего не шевелилось.
Но Диана после того побоища могла выбрать другой наблюдательный пункт. А если она поняла, что убийца – Сергей, то нам вообще нечего сейчас прятаться в подъезде, мы ей не нужны.
– Где тут у вас «Полтинник»? – спросила я.
Она показала.
– Стойте тут, я сбегаю!
– Я сама дойду.
– Вы еле ползаете.
Это было грубо, но по существу.
Она достала мобильник.
– Сережа? Сереженька, милый, возьми там еще яиц и оливкового масла в жестяной банке. Да, и поищи хорошего зернового хлеба.
Голос был абсолютно спокойный.
Она задержала мужа в сетевом гипермаркете и сама шла туда.
Вдруг я поняла – у нее тоже свои договоренности со смертью.
– Вы слышите дыхание и шаги? – спросила я.
Она не
