Но стоит намекнуть, что так просто я не сдамся.
— Никакую другую я не смогу назвать своей женой и не оставлю здесь невесту против ее желания.
— Я понимаю. Ваша невеста — редкая жемчужина, и добровольно с такой драгоценностью никто не расстанется… навсегда. Потому речь идет лишь о ночи, в подтверждение дружеских отношений.
— Хорошо, я передам императору, что вы желаете провести ночь с его императрицей.
— Зачем тревожить императора Асдора, когда здесь есть вы, его представитель? Мы подписываем договор и скрепляем сделку. Сегодня. Или я воспринимаю все ваши заверения о дружеских намерениях лишь пустыми словами, не подкрепленными действиями. Нельзя сотрудничать с народом, не уважая его традиций.
Я мог бы многое ему ответить. Напомнить хотя бы о нарровом кристалле, без которого все вокруг было обречено на медленное угасание, но понимал, что это бесполезно.
— Ваше право. Если я вас оскорбил или не проявил должного уважения к традициям, прошу прощения. Мою кандидатуру могут заменить. Наверное, мне даже самому стоит взять самоотвод с данного поста. К сожалению, некоторые аспекты ваших национальных традиций идут вразрез с моими моральными принципами.
Я едва заметно поклонился и, не прощаясь, вышел.
Надо связаться с императором и эльфийским консулом. Отдавать Арджану я не собирался. Наверняка есть какие-то лазейки. Мозг уже прокручивал все возможные варианты. Обычаи Игенборга я изучал долго, очень долго. Но эта их наррова традиция… ее не использовали уже много лет. Тильду император послал больше из желания угодить акифу, а не по обязанности.
«Порой дипломату приходится принимать тяжелые решения, — прозвучал в голове голос одного из моих преподавателей. — Нам приходится ловко лавировать между обычаями чужих стран и своей родиной. Но помните! Ваша задача — сделать все, чтобы довольными остались обе стороны».
Остановился посреди круглого роскошного холла, потер лоб. Стража вокруг напоминала статуи, разрисованные яркими красками. Что делать?
Что, нарры вас подери, делать?!
Акиф вряд ли оскорбился, он прекрасно понимает мое состояние. И будет терпеливо ждать, зная, как важен императору этот договор и что у меня нет выбора.
— Не дождешься! — прошипел я, понимая, что кулаки сжимаются сами собой.
Да одна мысль, что Арджана и он…
Даже мысли об измене Дэрин не приводили меня в такое бешенство. Там была скорее обида, непонимание, а ревность прошла лишь задним планом.
С Арджаной все оказалось иначе. Я не готов был воспринять даже саму мысль о том, что она сможет остаться наедине с другим.
— Иррилий! Лорд!
Адарант возник передо мной, преисполненный возмущения. Даже борода чуть подрагивала, показывая, что ее обладатель то ли паникует, то ли злится.
— Вы понимаете, что ставите все под угрозу?! И ради чего?!
— Я ничего не ставлю под угрозу, лорд Адарант. Но такой обмен невозможен.
— По их традиции вполне возможен.
— Согласно их традиции обмен уже произошел, — процедил я. — Акиф получил подарок. Не моя вина, что он отдал Тильду советнику.
— Но он явно дает понять, что не подпишет договор, пока мы не удовлетворим его требование.
Я посмотрел на Адаранта. И мягко поинтересовался:
— А свою жену вы бы отдали? Прогнулись бы? Работа дипломата не в том, чтобы угодить лишь одной стороне. Не в том, чтобы рабски угождать всем прихотям. Есть вещи, которые чужды моему народу.
Маг на миг поперхнулся, лицо чуть вытянулось, но почти сразу он взял себя в руки. И проговорил торжественно и напыщенно. Тем тоном, что я ненавижу.
— Если от этого зависит процветание и судьба империи Асдор, то да! Одна ночь ничего не значит.
Мне захотелось почему-то сейчас превратиться в орка, избить всех вокруг и покрыть трехэтажными выражениями. Может быть, такое помогло бы притушить пожар в груди.
— Я связываюсь с императором, — ответил Адаранту, отворачиваясь от него и доставая кристалл связи. — Арджана не товар, и торговать ею я не собираюсь. В дипломатической этике говорится…
Что-то мягко ударило по голове. Перед глазами все поплыло, я успел почувствовать, как делаю два неверных шага и заваливаюсь на спину. Меня аккуратно подхватили сзади.
— Лорд Иррилий, — голос Адаранта расплывался, как и его лицо, — отдохните, вы слишком много работали. Я сам все устрою.
И уже солдатам из нашего сопровождения:
— Грузите его в паланкин.
* * *Арджана
— Если сегодня подпишут, то должны уехать.
— Задолбалась я тут! — Аррша сплюнула на плиты дворика, где мы только что соревновались к восторгу обоих взводов. — Наррово государство какое-то. И нравы нарровы.
Я промолчала, будучи с ней солидарна. У меня с утра внутри все дрожало от нетерпения. Поскорее бы уже договор оказался подписан. И уезжать отсюда, глотнуть свежего воздуха, выпустить Талису. Она, бедняга, тоже ощущала себя здесь неловко. И в основном летала в саду. Я чувствовала, как у нее копится раздражение. Ахана хотела взмыть высоко в небо, увидеть добычу и камнем рухнуть на нее, впиться когтями в нежное тело, разорвать клювом. Она все же дикая птица, а не домашняя.
Зато нашим солдатам тут нравилось. Они отдыхали, а я не мешала. Пусть. Нам еще предстоит путь обратно, мало ли, вдруг синдикат не успокоился. Акиф может передать ответные дары, и тогда охота на нас продолжится. Так что давала парням расслабиться, но при этом каждый день устраивала разминку с оружием.
— И капитан наш приуныл, — продолжала ворчать Аррша. — С утра до вечера в городе пропадает, злой, как нарр, которому самка не дала в брачный гон. Я к нему за указаниями сунулась, так наорал и ушел. Чего молчишь, Птичка?
— Захлопнись с прозвищем, — предупредила я лениво. — Что я могу сказать?
— Риграсс к тебе подкатывал, а ты с эльфом замутить ухитрилась. Как?
— Тебе подсказать, как мутят?
— Вот теперь ты захлопнись. Капитан-то хоть из своих, а этот лорд мутный.
— У тебя все мутные, кто не в армии.
Меня разговор уже начинал раздражать. С Арршей мы подругами
