В отличие от того, что произошло в действительности.
В гробовой тишине один за другим люди опускались на колени. Даже одноглазый старик повертел головой и последовал примеру остальных, торопливо гася самокрутку в грубой ладони. Не спешил вставать на колени только разношерстный молодняк по краям сборища, хотя и выглядел таким же растерянным.
Надо было что-то делать. Или хотя бы сказать, чтобы не усугублять ситуацию. Но он не успел ничего ни сказать, ни сделать. Да что там – он просто впал в ступор, чего до сих пор с ним никогда не случалось. В это время послышались знакомый дробный топот и резкие окрики командиров.
– Тикай! Облава! – крикнул сиплый голос.
– Псы идут! – истошно завопили с другого конца. – Цепью!
Захлопали взрывы, в воздух стали подниматься белесые облака газа. Стоявшие на коленях люди быстро попадали на четвереньки и бросились в разные стороны, как тараканы с кухни, где неожиданно включили свет. Люди разбегались с воплями и проклятиями, к хлопкам газовых гранат добавились одиночные выстрелы блюстительских «травматов», крики боли и несвязная мегафонная брань.
Змей в оцепенении смотрел на свои руки, думая не о жуткой смерти приятеля, а о том, что в таком виде будет непросто затеряться в толпе. Парой секунд позже по глазам, как ножом, полоснуло. В легкие как будто плеснули кипятка, желудок тошнотворно скрутило. Под слезоточивый газ ему еще попадать не доводилось, и опыт оказался крайне неприятным. Спотыкаясь и выхаркивая собственные легкие, он пытался выбраться из лабиринта мастерских, когда навстречу из облаков стелющегося дыма показались морды чудовищ.
Это было как в ночном кошмаре: лоснящиеся, черные, с уродливо выпученными глазами и омерзительными наростами на месте рта. Одна за другой морды выныривали из тумана – и перли на него, не отводя плоских, невидящих глаз. Только когда под жуткими головами показались фигуры в ярком камуфляже блюстителей, стало понятно, что это не просто уродливые лица – это противогазы.
Вид резиновых намордников поднимал в душе самые темные воспоминания, все то, что хотелось забыть, но что с упорством возвращается в ночных кошмарах. Самые первые дни, недели месяцы – когда Карфаген еще не был Карфагеном, а просто – тесным убежищем в глубине горных разработок, набитым напуганными, подавленными людьми. В те времена за плохонький противогаз могли и убить. Тяжелый воздух подземелий, пропитанный ядовитыми испарениями, и медленно проникающий сквозь невидимые щели радиоактивный убийца – воздух с поверхности. Как с этим удалось справиться, наладив вентиляцию и повысив герметичность – отдельная и тяжелая история. Но в памяти навсегда остались эти безликие лоснящиеся резиновые морды тех, кто жестоко подавлял недовольство умирающих от отравлений и радиации людей. Противогаз ассоциировался со злобой, ненавистью и лютым желанием отомстить. Это желание и толкнуло его тогда в лапы неприкасаемых – настолько он ненавидел жирующую на крови Директорию и их псов-блюстителей. И сейчас на минуту показалось, что то страшное время вернулось. Хотя… Это был лишь предвестник куда более страшных времен.
Он попятился. Споткнулся, упал на спину. Вскочил и собирался рвануть куда-то в удушливую муть, когда кто-то схватил его за руку. Звонкий девичий голос крикнул:
– Стой! Там засада! Давай с нами!
Он подчинился. Просто потому, что понятия не имел, куда идти. Он оказался в самом центре небольшой группки молодых людей в блеклой учебной униформе. Девушка была в такой же одежде, отличаясь от парней россыпью тонких косичек с вплетенными в светлые волосы цветными лоскутками. Его провели узким проходом между неровными стенами складов и втолкнули в неприметную трубу, которую можно было принять то ли за воздуховод, то ли за мусоросборник. Труба, однако, вывела на какой-то странный подуровень прямо в глубине скального перекрытия между стандартными уровнями. Попетляв немного, они оказались в зале с настолько низким потолком, что голова здесь сама невольно вжималась в плечи. Змей понятия не имел о таких норах. Это было что-то внутреннее, мастеровое и наверняка тайное. То, что его привели сюда, могло означать как минимум две вещи.
Первое: его авторитет видящего поразил воображение этих ребят, и он для них действительно стал некой живой реликвией.
Второе: его просто не собираются выпускать отсюда живым. Судя по решительным и хмурым лицам набившегося сюда молодняка, второе представлялось более чем вероятным.
Змей с ходу догадался, что это за сборище и что это за ребята в пыльной униформе. Подмастерья – так их здесь называли. Особой системы образования в Карфагене не было – разве что на элитных уровнях, о которых простым смертным мало что известно. Свои «учебки» были у вояк и блюстителей. Все остальные могли рассчитывать на обучение простейшим рабочим навыкам по принципу «делай как я» – конечно, если мастер согласится взять какого-нибудь недоноска в обучение. Разумеется, за плату в виде отработки бесплатной рабочей силой или частью будущего заработка. Одним словом, в глубинах Карфагена процветала средневековая цеховая система. Неудивительно, что подмастерья сбивались в стаи по интересам, где дружно ненавидели своих учителей и по совместительству – рабовладельцев. Ходили слухи, что эти стихийные сборища обрели уже характер неких устойчивых подпольных организаций. Судя по тому, что сейчас происходило перед глазами, слухи были недалеки от истины.
У них было оружие. Сплошь самоделки: нелепого вида дробовики двенадцатого калибра, а то и крупнее, и безо всякого стандарта. Некоторые – дульнозарядные, допотопной, но все же вполне убойной конструкции. Была и пара компактных, жутко уродливых пистолетов-пулеметов, вроде тех, что делали партизаны всех стран и народов во Вторую мировую. Ребятки явно не посещали «черный рынок», где можно было найти стволы поинтереснее, зато имели доступ к станкам и оборудованию, которыми вполне умели пользоваться. Весьма полезный ресурс в наступающие времена перемен.
– Кого это вы притащили? – отрывисто спросил сидевший на полу у дальней стены парень со странной стрижкой – наголо, кроме креста по центру в два пальца высотой и выкрашенного в рыжий цвет. Самый популярный цвет, учитывая доступность такого рода минерального сырья и оборудования мастерских прямо над головой. – Хотите, чтобы он сюда псов притащил?!
– Не психуй, Чача, – аккуратно подталкивая перед собой Змея, сказала девушка, та самая, которая вытащила его из газового облака. – Это видящий.
По приземистой «аудитории» пробежал недоверчивый гул. Все посмотрели на пришедшего, будто ждали, что из-под его ног со звоном начнут вылетать фрамы крупного достоинства.
– Ты правда – видящий? – прищурившись, спросил Чача.
В его руке покачивался здоровенный
