Я слышал звук «кордовского» мотора еще долго после того, как из вида скрылись его задние фонари. Оглядевшись, я понял, что один на дороге. Ди Спаркса было не видать. Я дважды тихо выкрикнул его имя. Потом громче. Откуда-то из леса донесся смех Ди. Я сказал, что иду домой, а он может хоть до утра бегать по лесу. Увидев среди деревьев бледный серебристый силуэт, я зашагал обратно по Меридиан-роуд. Пройдя шагов двадцать, я обернулся. Ди стоял посреди дороги в своей дурацкой простыне, провожая меня взглядом. «Идем домой», – сказал я. Ди не ответил. «Это был доктор Гарленд? Почему он так мчался? Что случилось?» – спрашивал он. Я ответил, что у него, должно быть, срочный вызов, но Ди на это не повелся. Доктор ведь жил в Вудленде и наверняка возвращался домой.
Тогда до меня дошло, что доктор мог ехать из Задворок. То же самое пришло в голову Ди, и он еще сильнее загорелся идеей дойти туда. Он решил это окончательно и бесповоротно. Вдруг мы увидим мертвеца? Мы спорили, пока я не осознал: если я откажусь, он пойдет туда один. А это означало, что я должен идти с ним. Ди был совершенно безбашенным, и без меня он обязательно во что-нибудь влип бы. Я неохотно согласился продолжить путь, и Ди вновь принялся носиться и вопить всякую чепуху. Я не знал, как мы должны были отыскать какую-то старую тропу среди лесов. Стало так темно, что нельзя было различить даже отдельные деревья. По обеим сторонам дороги лес стоял непроницаемой стеной.
Мы шли и шли по Меридиан-роуд, и я уже был уверен, что мы пропустили поворот. Ди бегал кругами футах в десяти впереди. Я сказал, что мы пропустили тропу, и нужно возвращаться, но он рассмеялся и скрылся во мгле по правую сторону от дороги.
Я крикнул, чтобы он возвращался, но он продолжал хохотать и сказал мне идти за ним. «Зачем?» – ответил я. «Потому что здесь тропа, тупица!» – ответил он. Я не поверил ему, но все-таки подошел. Передо мной была лишь непроглядная мгла – то ли деревья, то ли просто темень. «Посмотри под ноги, дурень», – сказал Ди. Я так и сделал. Точно: на месте канавы светилась та самая похожая на глаз бледная штуковина. Нагнувшись, я прикоснулся к холодному камню, и светлое пятно исчезло – это была галька, от которой отражался лунный свет. Не разгибаясь, я увидел следы от колес, выходящие на Меридиан-роуд. Ди действительно отыскал тропу.
В темноте Ди Спаркс видел гораздо лучше меня и заметил, что придорожная канава закончилась. Он зашагал по тропе в своих огромных башмаках, то и дело оборачиваясь – проверял, следую ли я за ним. Когда я пошел следом, Ди велел мне надеть простыню, и я накинул ее на голову, несмотря на то, что с большей охотой съел бы червяка. Но он был прав – на Хэллоуин, да еще и в таком месте, в костюме куда безопаснее.
Теперь мы были на Ничьей земле. Мы оба не знали, сколько еще идти до Задворок, и чего ожидать, когда окажемся там. Как только я ступил на проложенную деревянными колесами колею, то понял, что Задворки будут непохожи на то, что я себе представлял. Какие лесные хижины?! Нет, там и домов-то может не быть. Может, люди там вообще в пещерах живут?
Стоило мне натянуть на голову треклятый костюм, как я перестал что-либо видеть. Ди шипел, чтобы я поторапливался, а я лишь ругался в ответ. Наконец мне удалось подтянуть простыню до подбородка. Так мне было видно, что творится под ногами, и я мог не опасаться, что споткнусь. Нужно было просто следовать за Ди. Это было несложно – он шагал в считаных дюймах впереди, и сквозь прорезь я видел, как колышется его белая простыня.
В лесу кто-то шевелился, то и дело ухал филин. По правде говоря, мне никогда не нравилось бывать ночью в лесу. Дайте мне теплую комнату с баром, и я буду счастлив. Животных я не слишком люблю, если не считать кошек – кошки мягкие, теплые, и спят у тебя на коленях. Но в ту ночь все было хуже обычного. Во-первых, был Хэллоуин, а во-вторых, мы направлялись в Задворки, и я понятия не имел, бегают ли вокруг лисы, опоссумы или что похуже – например, какие-нибудь твари с бешеными глазами и острыми клыками, охочие до маленьких мальчиков. А может, по лесам в поисках добычи шнырял Эдди Граймс. Кто знает, чего ему могло захотеться в ночь на Хэллоуин. Задумавшись, я буквально уткнулся носом в спину Ди Спаркса.
Знаешь, чем пах Ди Спаркс? По́том, и немного мылом, которым папаша-проповедник заставлял его мыть руки и лицо перед едой. Но сильнее всего Ди пах электричеством и горелой проводкой. Резкий, горьковатый запах. Вот так он был возбужден.
Вскоре нам пришлось подниматься вверх по холму, и когда мы оказались на его макушке, подул ветер, прибивая простыню к моим ногам. На спуске я учуял дым и что-то еще, что-то незнакомое. Ди внезапно остановился, и я врезался в него. Спросил, что он видит. «Только лес», – ответил Ди. Но мы были почти на месте. Впереди были люди. И эти люди гнали самогон. «Теперь молчок», – скомандовал Ди, словно я и сам того не знал. Чтобы показать, что я все понял, я потянул его с тропинки в кусты.
Что ж, теперь мне стало ясно, зачем сюда ездил доктор Гарленд.
Мы крались среди деревьев. Я удерживал чертову простыню у подбородка, чтобы видеть хотя бы одним глазом и не спотыкаться. Хорошо, что под ногами был ковер из сосновых иголок. Тут и слон прошел бы бесшумно. Пройдя еще немного, я уловил множество запахов – жженого сахара, можжевеловых ягод, жевательного табака, топленого сала. А спустя еще несколько шагов услышал голоса, и этого мне хватило.
Голоса были сердитыми.
Я дернул Ди за простыню и присел – идти дальше, не осмотревшись, было опасно. Он присел рядом. Я задрал свою простыню и выглянул из-под нее. Когда я
