Письмо было тут же убрано в специальное полое кольцо, которое было одето на лапку голубя.
- Я зачарую птицу, так что он доберётся до дворца всего за пару дней, - сообщил маг распорядителю голубями. - Хочу предупредить, что голубь, к сожалению, после этого умрёт.
- Делайте, что сочтёте нужным, мессир, - ответил тот. - Дело ведь особое.
- Вы правы, - Каладиус сделал пару пассов над голубем и отпустил его.
Птица взвилась в небеса, маша крыльями с, казалось бы, невозможной скоростью. Мгновение - и голубь превратился в точку на небе, а затем и вовсе исчез из поля зрения.
- Некромантам его не перехватить, - удовлетворённо пробормотал маг, глядя в пустое уже небо. - Но что, во имя Первосоздателя, с чернокнижниками? Что Алтисан? Неужели старый дурак попался на удочку?
Каладиус мерил шагами двор крепости, бормоча про себя. Он раз за разом вспоминал тот разговор с магистром, когда Алтисан говорил об идеях Паториуса. Неужели Каладиус не распознал измену, и то, что он счёл пустой пьяной болтовнёй, на деле было чем-то бо́льшим? Или же заклинатели демонов, как обычно, предпочитали действовать в одиночку? Судьба Малиллы сейчас во многом зависела от того, остались ли верны ему чернокнижники.
- Глупый старый Алтисан, - бормотал Каладиус. - Оставался бы ты со своей рваной сетью, потому что джинн, которого ты, возможно, держишь за хвост, окажется сильнее и хитрее тебя...
Через некоторое время Каладиус, видимо, на что-то решившись, резко остановился, развернулся и вновь направился к голубятне.
- Мне нужен ещё голубь, чтоб послать в башню Кантакалла, - сообщил он распорядителю.
- Слушаюсь, мессир, - гном без лишних разговоров бросился выполнять поручение.
Каладиус же, тщательно взвешивая, написал несколько слов.
«Любезный друг мой, с тревогой и прискорбием хочу сообщить, что, по всей видимости, против Его Императорского Величества некромантами готовится заговор с целью освобождения Паториуса и захвата власти. Его Величество знает о заговоре и уже принимает должные меры. Надеюсь, что наш Орден, как и в прошлый раз, станет опорой трона. Вскоре я вернусь, чтобы влиться в ряды защитников. Ваш верный друг, Каладиус»
Каладиус постарался, чтобы строчка «знает о заговоре и принимает должные меры» выглядела особенно красноречиво. Если, к несчастью, Алтисан причастен к заговору, то для него это может стать последней возможностью сделать верный выбор. Большего Каладиус сделать пока не мог.
Второй голубь умчался ввысь с той же неимоверной скоростью, как и первый. Бедное животное не могло предположить судьбу, которая ожидала его вскорости. Но жизнь его должна была лечь на алтарь высокой политики, а в таких случаях мало кто считает и жизни человеческие, не то что голубиные.
- Что ж, - обратился Каладиус к своим друзьям, стоявшим неподалёку. - Теперь нам пока только и остаётся, что ждать. Ах, если бы поскорее всё разрешилось!
Глава 56. Штурм
Бо́льшую часть ночи Каладиус не мог уснуть. Он метался в неуютной постели, откровенно маловатой и излишне жёсткой для человека. Было нежарко, но маг сбросил одеяло, которое вечно опутывало ноги. Однако, уснуть не давал не дискомфорт. Каладиуса снедали мысли. Правильно ли он поступил, послав голубя Алтисану? Не спровоцирует ли он магистра тем самым, если тот действительно стал предателем? Не предпримут ли некроманты что-либо до того, как раздобудут свой артефакт?
Маг понимал, что ему нужно оставаться здесь, но едва сдерживал себя, чтобы не броситься в конюшню и не отправиться назад в Шатёр. До сих пор искание Башни оставалось процессом довольно вальяжным. Каладиус мог позволить себе передышки, а страшили его, если не считать преследования Ордена, чаще всего либо погодные условия, либо эпидемии, либо иные подобные вещи, не обладающие собственным разумом и волей. Теперь же история словно скручивалась в тугую петлю, пружину, которая вот-вот готова была распрямиться, ударив по всему привычному мирозданию.
Каладиус вновь и вновь рассуждал о случайности и предопределённости. Действительно - случаем ли было, что он оказался в Саррассе в разгар подобных событий? Что он оказался в Дак Анбуре именно сейчас - ни месяцем раньше, ни месяцем позже? Возможны ли такие случайности? Или он определён некими высшими силами всегда противостоять Паториусу и его пугающим идеям? А, может, Паториус здесь и вовсе не при чём? Мало ли, что задумали некроманты! Однако, что бы они не задумали - это было однозначно недобрым, а потому Каладиусу всё равно надлежало пресечь их поползновения.
И всё-таки, раз за разом прокручивая в голове одни и те же мысли, Каладиус всё больше утверждался в мысли, что он принял верные решения. Алтисану далеко до Паториуса - он не станет рисковать всем ради мифических идей. Даже если он и замешан каким-то образом в заговоре, скорее всего, он не пойдёт до конца, испугается теперь, когда заговор раскрыт. А недостаток смелости и авантюризма с лихвой компенсируется дальновидностью и осторожностью, что заставит Алтисана помочь императору в случае чего. В общем, ближе к утру Каладиус почти сумел себя успокоить и даже задремать.
Его выбросило одновременно и из сна, и из постели. Едва раскрыв глаза, Каладиус понял, что уже стоит, собравшись в сжатую, напряжённую стойку. Готовый к бою. Он уже понимал, что произошло - сработало одно из сторожевых заклятий. А это значило - дождались. Ложных срабатываний быть не могло - даже если бы какой-то шальной охотник вдруг забрёл в эти места, заклятие бы на него не среагировало. Оно чувствовало лишь тех, кто был наделён магической силой.
Ещё вечером, когда из Дуондура подтянулись полтора десятка магов (к сожалению, не слишком сильных и опытных - всё больше привычных к зачарованию оружия и нанесения рун, нежели к магическим схваткам), Каладиус совершил с ними рейд за стены, оставив в поле несколько артефактов, которые должны были помочь в бою. Своего рода - пристрелка, как это делают бомбардиры. Эти артефакты должны были усилить атакующие заклятия. Кроме того, конечно же, были наложены и охранные чары, одно из которых, как мы знаем, и сработало.
Каладиус был почти одет, так что сборы заняли минимум времени. Уже через минуту он выскочил из своей комнаты (гномы любезно уступили ему одну из комнат, в которой свободно могли уместиться десяток жильцов) и зычно крикнул:
- Подъем!
Тут же жилая башня наполнилась жизнью - множеством голосов, шорохов, стуков и звонов. Из дверей стали выскакивать гномы - полностью собранные к бою, видимо, даже спавшие, не снимая доспехов. Появились и дворцовые стражи - столь же собранные, серьёзные, спокойные. Каладиус
